Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Двадцать лет назад, 16 августа 1990 года, опубликован указ президента Горбачева о возвращении советского гражданства эмигрировавшим диссидентам. Официально название этого документа читалось так: «Указ Президента СССР об отмене указов Президиума Верховного Совета СССР о лишении гражданства СССР некоторых лиц, проживающих вне пределов СССР». (Этот указ последовал вслед за принятием 13 августа 1990 года указа «О восстановлении прав всех жертв политических репрессий 20-50-х годов»). В новом указе речь шла уже не о жертвах сталинских репрессий, а обо всех диссидентах, высланных из СССР в 1966-1988 годах.
Это было удивительное время. Политика уже была новая, а слова еще были старые – «некоторые лица». Еще написали бы – «определенные круги». Власть как бы стеснялась своего доброго дела, и это неудивительно: последние лишения гражданства происходили совсем недавно – в 1988 году, при том же руководстве, что и в момент выхода указа. Тогда же, в 1988 году, возбуждались последние уголовные дела за «антисоветскую агитацию», в последний раз ставили под наблюдение людей за «несанкционированные контакты» с иностранцами. Люди, инициировавшие все эти незаконные уже на тот момент преследования, так и не понесли наказания.
Почему так случилось, становится ясно уже из самого текста указа. В нем нет ни извинений, ни сожалений, ни слова о компенсации за понесенный ущерб. Репрессии кончились без объявления о конце репрессий. Написано просто: «Министерству иностранных дел СССР довести содержание настоящего Указа до сведения лиц, находящихся вне пределов СССР, в отношении которых отменены ранее принятые Указы Президиума Верховного Совета СССР о лишении гражданства СССР, и обеспечить, по их желанию, выдачу паспортов граждан СССР».
Все как в фильме: следствие закончено, забудьте. А забывать не надо, хотя именно такого исхода желают многие. И тогда хотели. Кстати, извинений от государства так никогда и не прозвучало, были даже попытки сохранить возможность отхода на привычные «застойные» позиции. В 1986 году председатель КГБ СССР Виктор Чебриков, докладывая Политбюро о возвращении академика Андрея Сахарова из его горьковской ссылки, отмечал, что наблюдение за академиком продолжится. То есть все еще можно отыграть назад, успокоительно намекал глава госбезопасности коллегам по высшему партийному руководству. Как с будильником: нажмешь на кнопочку – и все опять тихо.
После указа Горбачева, однако, тихо быть уже не могло. Легальный статус на родине получило множество баламутов – от Солженицына до Лимонова (Савенко).
Никакого согласия между ними не было, никакой «единый антисоветский фронт» они не формировали. Они просто хотели, по Пастернаку, «жить, думать, чувствовать, творить – свершать открытья». А так случилось, что на родине это делать – особенно гуманитариям – до конца восьмидесятых годов было практически невозможно. Очень смешно звучит привычная фраза тех дней – «исправить ошибку с изгнанием Солженицына и Бродского». Эти две фамилии почему-то всегда ставились рядом. Представить себе двух более разных писателей невозможно. Один – пророк эпического склада, которому явно тесно в рамках литературы или даже истории, которому хочется почти в одиночку «обустроить» не только Россию, но и весь мир. Другой – сугубо лирический поэт-англоман, наслаждающийся своим «абсолютно частным» существованием; эстет, а не эпик.
И все же общее есть! Это общее – мечта, творчество, порыв. У одного – в прозе, у другого – в стихах, у третьего – в экономике или социологии. Сейчас порывы не любят – порыв ведь может разорвать формат. Может быть, поэтому в последние годы модно стало говорить о «бесполезности» диссидентов. Мол, мечтали, писали, а что с того? Лучше уж улучшали бы систему изнутри, как мы, грешные.
Эта теория лукава и ошибочна, и убедиться в этом просто. Представьте себе, что вы пришли в библиотеку. И просите, скажем, стихи Ахматовой или Цветаевой, рассказы Солженицына, «Остров Крым» Аксенова или сатирические повести Войновича. Получилось? Правда, легко? Заметьте: все эти авторы «встречались, привлекались, участвовали». А теперь представьте себе, что вы просите себе труды секретаря ЦК «нашей партии» товарища Жданова. Или работы Михаила Андреевича Суслова. Или, чтобы не брать одних лишь одиозных ортодоксов, размышления о социалистической нравственности Феликса Кузнецова. Как на вас посмотрят? Правильно. Недаром книга Роя Медведева о судьбе его брата Жореса, посаженного в мае 1970 года в калужскую психиатрическую лечебницу за напечатанные на Западе книги, так и называлась – «Кто сумасшедший?»
Очень глупо ожидать от людей, которых тогда Горбачев своим указом вновь уравнял в правах с соотечественниками, истин в последней инстанции. Люди они были разные. Виолончелист Мстислав Ростропович поддерживал Ельцина – писатель Андрей Синявский Ельцина ненавидел. Многие из диссидентов ошибались и ошибаются. Жорес Медведев какое-то время ждал обновления советского социализма, его брат Рой Медведев сейчас и вовсе пришел к почти полному оправданию гонителя диссидентов Андропова. Не сбылись предсказания академика Сахарова о «конвергенции» социализма и капитализма. Книга диссидента Андрея Амальрика «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» дала неправильную дату распада СССР. Но если учесть, что книга эта была написана в 1969 году, а ЦРУ, ЦСУ и АН СССР не заикались о распаде СССР до 1991 года, становится ясно: иные диссидентские ошибки в тысячу раз ценнее ортодоксальных правд.
Так что, Михаил Сергеевич, спасибо за указ!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
