Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Вот и прошла вторая, в этом году последняя, волна зачисления первокурсников в вузы по итогам приемной кампании 2010 года. Вывешены списки зачисленных. Теперь они уже не абитуриенты, а студенты, обладающие правом учиться – по крайней мере, до первой сессии.
Понятна радость, скажем, студентов-медиков, увидевших свои фамилии в заветных списках. Но пациенты эту радость могут и не разделить. Радоваться, увы, порой мешают маленькие трехзначные числа справа от фамилии зачисленного.
У многократно раскритикованного Единого государственного экзамена (ЕГЭ) есть хотя бы то преимущество, что его результаты (полученные студентом баллы по 3 предметам, максимум - 300 баллов) в списках на поступление ставятся рядом с фамилией зачисленного. Все на виду. И по поводу этого всего возникают вопросы.
Слишком много путей к зачислению
Посмотрим, например, списки зачисленных в Российский государственный медицинский университет (РГМУ) имени Пирогова – знаменитый «второй медицинский», Пироговку, системообразующий вуз российского медицинского образования. И что же мы видим? Вот приказ о зачислении на факультет педиатрии, причем на очное (дневное) отделение, студента Абдурагимова, набравшего 122 балла, а также студента Жебеля, набравшего 124. Надеюсь, читателю понятно, что 122-124 балла – это «глубокая» тройка? А ведь эти молодые люди будут учиться за счет федерального бюджета, а потом лечить детей. Нарочно называю только несколько фамилий, чтобы не путать читателя, – на самом деле таких ребят довольно много, «троечничество» выросло в тенденцию. Вот, на подготовительное отделение педиатрии так называемого Московского факультета поступила студентка Сименикова со 115 баллами. И она не будет платить за свое обучение. За нее учебу оплатит московский бюджет. Московский факультет – это специально выделенные места для так называемых «целевиков» из московского региона. Москва оплачивает своим уроженцам учебу, а они за это обязуются по окончании вуза работать в столице.
Проходной балл для поступающих на Московский факультет пониже, чем для простых смертных. Для обычных абитуриентов – не «целевиков», не инвалидов, не сирот и не отслуживших в армии по контракту – этот проходной балл достигает 260 баллов (на самом престижном лечебном факультете). Напомню – 260 из 300 возможных. Выходит, для поступления по всем трем предметам нужно выступить никак не ниже пятерки с минусом. Таким высоким этот проходной балл оказывается не в последнюю очередь потому, что в опубликованном еще в июле на сайте РГМУ пофамильном перечне абитуриентов, претендовавших на 307 мест на лечебном факультете, 159 человек имели право на внеконкурсное зачисление. А всего кандидатов, приславших оригиналы и ксерокопии своих документов, было 5 994. Получилось, что за 148 мест реально конкурировали 5 835 человек. Как тут не быть высокому проходному баллу?
Ни Абдурагимова, ни Жебеля, ни Симениковой в списке имеющих право на внеконкурсное зачисление не было. Что им помогло поступить? РИА Новости вчера так и не удалось дозвониться ректору РГМУ Николаю Володину, чтобы выяснить этот вопрос, - его телефоны не отвечали. Возможно, на педиатрию просто записалось мало ребят. Из-за демографической ямы, в которую мы попали из-за спада рождаемости 1992-1999 гг., многие вузы боятся недобрать студентов на то или иное отделение, вот и берут «плохоньких». К тому же из-за принятой в последние годы системы, когда ребята направляют копии документов сразу в несколько вузов, до 5 августа у приемных комиссий не было уверенности, принесет ли тот или иной «лакомый» абитуриент с высоким баллом подлинники документов, станет ли он настоящим студентом.
Приемные комиссии обзванивали отличников и хорошистов по домашним телефонам: придете ли? И, очевидно, в конце концов брали и троечников – а вдруг отличник так и не покажется с оригиналом? А может быть, герои нашего рассказа, поступившие с «троечными» баллами, входят в какую-нибудь льготную категорию, которая просто чуть-чуть не дотягивает по своей пробивной силе до внеконкурсного зачисления. В общем, причин может быть куча, но факт остается фактом – ребята с «троечными» баллами все же попадают в вузы.
Наверное, льготные категории и целевые приемы необходимы во многих областях образования. Страдающим от перманентных засух и паводков регионам нужны свои, местные мелиораторы, которые, отучившись в Москве, приедут и помогут землякам. Дети, потерявшие родителей, должны иметь шанс получить образование и выйти в люди. Инвалидам тоже не должен быть закрыт путь в науку. Но во всяком благом деле надо знать меру – есть в образовании какие-то стандарты, которые нельзя занижать в угоду даже самым благородным желаниям.
Врач-троечник – это катастрофа. Такая же, как юрист-взяточник, а иногда и большая. И очень опасно, когда такое, мягко говоря, легкомысленное отношение к своим будущим профессиональным обязанностям прививается человеку с юности. Поступивший за взятку в юридический вуз будущий судья или прокурор из Дагестана – это лишь в самом лучшем случае выброшенные на ветер отцовские деньги. В худшем случае – это горы трупов, десятки обобранных людей, по ночам превращающихся в ваххабитов, одичание и сползание в средневековье целых деревень и городов. И это – не преувеличение. Спросите о корнях насилия и преступности на Северном Кавказе, и вам все в один голос ответят – коррупция.
ЕГЭ и олимпиады: где «дырок» больше?
Между прочим, некоторые главы северокавказских регионов это прекрасно понимают – получше своих коллег в других федеральных округах. В начале августа президент Карачаево-Черкессии Борис Эбзеев уволил исполняющую обязанности республиканского министра образования Ирину Шаповалову. Причина – «аномально высокие» результаты ЕГЭ у школьников республики. Президент сам инициировал расследование этой ситуации, узнав, что его республика «подозрительно сильно» превысила средний уровень ЕГЭ по России. Эбзеев увидел за этим «грубое нарушение процедуры проведения экзаменов, прямое злоупотребление». В Чечне в этом году каждый десятый выпускник средней школы, не сдав ЕГЭ на минимальный балл, остался без аттестата (в среднем по России процент таких учеников – 1,7%). Но чеченский президент Рамзан Кадыров не стал протестовать. Очевидно, он понимает, что липовые врачи и учителя Чечне не нужны. Ей нужны настоящие.
Постойте, скажет дотошный читатель, что пользы теперь от увольнения проведшей ЕГЭ с нарушениями дамы-министра? Ведь обладатели нечестно добытых результатов, возможно, уже учатся в Москве! Не лучше ли отменить ЕГЭ?
Да, ЕГЭ вызывает много нареканий, но опыт показывает: из всех известных на данный момент фильтров для двоечников ЕГЭ – самый труднопроходимый. Подделать или списать у кого-то результаты ЕГЭ – намного сложнее, дороже и опаснее, чем, скажем, купить себе маленький приз на какой-нибудь олимпиаде. Между тем попадание в список призеров той или иной олимпиады сразу дает абитуриенту сто баллов. То есть оно равносильно сдаче одного из экзаменов ЕГЭ на «отлично».
Откуда сомнения в олимпиадах? Федеральное ведомство по надзору за образованием (Рособрнадзор) еще в 2009 году выяснило, что первую сессию в вузах «завалило» почти в два раза больше олимпиадников, чем высокобалльников ЕГЭ. Глава Рособрнадзора Любовь Глебова обратила внимание на то, что в этом году в вузы, как правило, почти вне конкурса поступила 31 тысяча победителей олимпиад. Между тем стобалльников ЕГЭ было лишь 3 тысячи. По мнению Глебовой, этот факт говорит о том, что ЕГЭ – более точный инструмент для выявления готовых к обучению ребят, а насчет олимпиад ставит вопрос – кто их проводит и как.
Трясите ваших министров
Все это, конечно же, не значит, что коррупция стопроцентно обошла ЕГЭ стороной. Напомним, однако, что ответственность за проведение ЕГЭ несут субъекты Федерации – области и автономные республики. Это значит, что коррупция, в каждом регионе своя, переместилась из приемных комиссий вузов в государственные органы, которые мы, как избиратели, должны иметь возможность контролировать.
«Мы понимаем, что для субъектов федерации ЕГЭ – это не родной ребенок, это падчерица, придуманная в Москве,- объяснила Любовь Глебова на пресс-конференции в РИА Новости в начале нынешней приемной кампании. – Но это не снимает с них ответственности. Министры образования всех субъектов, включая республики Северного Кавказа, лично отвечают за чистоту проведения экзамена. Административная и даже уголовная ответственность за нарушения предусмотрена и подробно расписана».
Кто-то скажет: да где вы видели, чтобы в России избиратели контролировали министров?! Ну что ж, извините, экзамен вообще без участия экзаменатора-человека (а значит, и без такого человеческого фактора, как возможность коррупции) пока никто не придумал. И если наша общественность так и не научится контролировать этот процесс, мы будем и дальше получать троечников-медиков. Каждый из нас несет хоть и маленькую, но свою долю ответственности за общество, в котором мы живем.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
