Это не лето, это наваждение. Настоящая напасть.
Еще недавно солнце было для нас солнышком. Солнышко-свет, солнышко-радость, солнышко-жизнь… Сатирик Михаил Задорнов, балуясь языкознанием, открыл, что к имени нашей территории - «Россия», «Рассея», - некоторое отношение имеет древнеегипетское божество солнца Ра. Сатирик намекнул, что мы находимся под особым патронажем этого светила.
А что нынче?
Нынче «солнышко» - это древнеславянское Ярило. Безжалостное и неумолимое. Огневым вихрем, выжигающее леса, обжигающее поля, обездоливающее людей.
…Честно говоря, до поры до времени приходилось завидовать тем, кому довелось родиться поближе к экватору, где смена времен года не столь резка, где рядышком море, высокие пальмы, где вечнозелена вся растительность, а не только елки с иголками.
Потом, когда зачастили вести о заокеанских ураганах, смерчах, цунами, наводнениях, землетрясениях, стал в сердцах завидовать самому себе: что догадал меня черт родиться в умеренно континентальном климате. Тут мне в Москве не страшны «Катрина», «Изабель», «Умберто» и прочие смертоносные удары стихии, превращающие райские уголки природы в скопище руин и обращающие многочисленных граждан в толпу бомжей.
***
А лето 2010 года так хорошо начиналось… Еще в июне была благодать: много теплых дождей, сочная зелень травы, обильная гуща листвы…
Помню, как радовался: за многие годы впервые ММКФ прошел в умеренных температурных условиях. После просмотра, выходя на Арбат, попадал не в сауну, а под освежающий грибной душ. Вот только плановое отсутствие горячей воды в квартире переживалось остро. Ну, и пробки на дорогах Москвы расстраивали, поскольку они имели неуклонную тягу уплотняться и при этом растягиваться на десятки километров.
Ждали коллапса. Исключительно транспортного. А случился - климатический. Беда, стало быть, подкралась с другой стороны. О ней, насколько помню, метеорологи предупреждали еще зимой. Говорили, что лето будет знойным. Но верить не хотелось. Знаем, мол, мы этих погодных пророков. Они на один день не могут правильно что-либо предсказать. «Ну, вот, - бывало, говорила жена, показывая на окно, в стекло которого бился дождь, - вчера обещали солнце и без осадков». - «Да, не попали пальцем в небо», - остроумно досадовал я.
Хотелось, чтобы кто-то принял административные меры либо к предсказателям, либо, на худой конец, к тем, кто их озвучивает.
Помнится, очень сердился на синоптиков мэр и, вроде как, грозился разогнать московское бюро прогнозов, если оно не разгонит тучи.
Нехорошая закономерность: светлые ожидания оправдываются гораздо реже, чем темные. И не только по части рекордных осадков и температур, но и по части убытков и дивидентов в народном хозяйстве.
Сейчас по телевизору мы с нетерпением пережидаем социально-политические новости, чтобы в конце выпуска услышать очередной неутешительный комментарий профессора Беляева, который раз от раза делается все более зловещим:
«В центре России антициклон укрепляет свои позиции, получая подкрепления из знойных степей Казахстана. На западных границах скандинавские циклоны один за другим лопаются, как мыльные пузыри, натыкаясь на обширную область высокого давления в центре Восточной Европы, где возможны грозы и дожди, но настолько редкие, что их следовало бы разыгрывать в лотерею. В Петрозаводске - 24, но в Архангельске 33, в Краснодаре - 37, в Москве - от 35-ти до 42-х». Короткая пауза и ехидно-напутственное: «Удачи вам». Постепенно к метеокассандрам (как правило, очень хорошеньким) копится раздражение. А на кого еще негодовать?.. Не на власть же.
Выхожу один я на бульвар. Трава пожелтела. Приглядываешься к листьям на деревьях - они не пожелтели, они похудели, зачерствели, прохудились и слегка заржавели. Их края обесцветились и загибаются.
Листья мертвы, но опадать отказываются, и, едва поднимется ветер, цепляются из последних сил за ветки деревьев. Рябина, не успев пополнеть и покраснеть, почернела и скукожилась до еле приметных горошинок.
Ближе к полудню тени жмутся к стенам домов - им жарко, их жалко. От домов тянутся какие-то сопли луж - это сочащиеся кондиционеры, коими уляпаны стены улиц.
Ближе к вечеру наползает гарь. Это подмосковная земля разжилась торфяной махоркой, прикурила от солнца и дымит. Нам, некурящим, особенно неприятно. Курящим, должно быть, все равно. Из офиса выходят девушки с сигаретами на губах подышать свежим угарным воздухом.
Мужчины по Тверской ходят топлесс. Дамы - с пляжными сумками, в бикини. Пока. Толика воображения и, кажется, что в конце улицы - пляж и что стоит мареву рассеяться, как обнаружится море. На месте Красной площади.
Жара становится все длиннее и плотнее. Как до нее - автомобильные пробки, которые, между прочим, рассосались.
Дома круглосуточно шуршит вентилятор. Воздух от него не делается прохладнее, но его искусственное движение рождает иллюзию свежести. Как трепыхание лопастей вентилятора напоминает шум ветра. Тоже ведь приятная иллюзия.
Живем ассоциациями и иллюзиями. Сетуем на судьбу и ищем исчерпывающие объяснения постигшему нас лиху.
Версии такие:
а) глобальное потепление,
б) экологическое наказание за экологическое превышение,
в) испытание климатического оружия
г) кара Свыше за грехи, которые ниже.
***
После нынешнего огневого лета насмешнику Задорнову, видимо, придется всерьез переосмыслить плоды свих лингвистических изысканий. Я бы ему посоветовал перечитать пьесу Островского «Снегурочка», вспомнить грустные заметы Весны о нашей природе:
«Земля,
Покрытая пуховою порошей,
В ответ на их привет холодный кажет
Такой же блеск, такие же алмазы
С вершин дерєв и гор, с полей пологих,
Из выбоин дороги прилощенной.
И в воздухе повисли те же искры,
Колеблются, не падая, мерцают.
И все лишь свет, и все лишь блеск холодный,
И нет тепла».
Далее, она сетует, что 16 лет назад, теша свой непостоянный нрав, сошлась со здешним дедом по имени Мороз, «проказником седым». У них родилась дочка Снегурочка, которую старый безумно любит.
«В глухих лесных трущобах,
В нетающих лядинах возращает
Старик свое дитя. Любя Снегурку,
Жалеючи ее в несчастной доле,
Со старым я поссориться боюсь;
А он и рад тому - знобит, морозит
Меня, Весну, и берендеев. Солнце
Ревнивое на нас сердито смотрит
И хмурится на всех, и вот причина
Жестоких зим и холодов весенних».
Этот любовный треугольник меж временами года в нашем берендеевом отечестве - штука посильнее геополитических переживаний профессиональных патриотов.
Ярило злится на берендеев за то, что в их отношениях мало любви, потому и обделяет их землю теплом. Дальше следует очень запутанная интрига, жертвой которой становится сама Снегурка. В лучах солнца она тает, славя любовь. Царь берендеев итожит:
«Вмешательство Мороза прекратилось.
Изгоним же последний стужи след
Из наших душ и обратимся к Солнцу.
И верю я, оно приветно взглянет
На преданность покорных берендеев».
***
Сказка - ложь, да в ней намек. И не один. Вмешательство Мороза прекратилось. Все невинные снегурочки растаяли. А Ярило продолжает гневаться.
Удачи нам и профессору Беляеву!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
