Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Эстония с 1 января 2011 года становится 17-м членом зоны единой европейской валюты - евро. Такое решение принято на состоявшемся в Брюсселе совещании министров экономики и финансов 27 стран Евросоюза (Экофине). Обменный курс эстонской кроны к евро установлен на уровне 15,6466 кроны за евро. Этого решения Эстония добивалась много лет, и оно ей дорого стоило. Насчет его благотворного влияния на экономику страны есть некоторые сомнения. Напомним, что Греция добилась включения своей территории в зону евро еще в 2000 году, но это не спасло страну от кризиса. Зато членство Эстонии в зоне евро увеличивает вес этой страны в европейских структурах - Евросоюзе, НАТО и особенно в Европейском Центральном Банке (ЕЦБ). Учитывая особый (не в лучшем смысле) характер отношений Эстонии с Россией, нашей стране есть о чем задуматься.
Прием Эстонии в зону евро не стал знаком особого расположения со стороны европейских структур. Всю, какую только можно, солидарность с Эстонией эти самые структуры уже выразили позорным для себя образом во время некрасивой истории с переносом Бронзового Солдата (так назывался памятник освободителям Эстонии от нацизма) в 2007 году. В ситуации же с евро действовал принцип «только бизнес и ничего личного». Эстония претендует на вступление в клуб евро с 2007 года и уже несколько лет выполняет так называемые Маастрихтские критерии (то есть принятые на саммите в городе Маастрихт нормы финансовой политики, по которым уровень бюджетного дефицита страны еврозоны должен быть не больше 3 процентов ВВП). В Эстонии дефицит бюджета в 2009 году составил 1,7 процента от ВВП, а в 2010 году прогнозируется на уровне 2,4 процента. Отношение госдолга к ВВП в Эстонии вообще можно назвать самым лучшим в еврозоне - всего 7,2 процента.
Увы, сокращение дефицита бюджета и маленький госдолг в этой первой постсоветской «еврореспублике» дались не за счет роста производства и всеобщего процветания. Наоборот, кризис ударил по Эстонии не менее сильно, чем по России - в 2009 году экономика страны «ужалась» на 14,1 процента, безработица выросла до 19,8 процента от общего населения страны. Это самый высокий уровень с начала девяностых годов, когда «отстыковка» бывшей советской прибалтийской республики от единого народнохозяйственного комплекса СССР многим стоила рабочего места.
В этих условиях сокращение дефицита и госдолга было достигнуто за счет элементарного отказа государства от своих социальных обязательств. «Мы пошли на внутреннюю девальвацию, то есть согласились на обеднение населения через сокращение социальных выплат,- объяснил президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес в интервью польской «Газете выборчей». - Мы не стали девальвировать эстонскую крону официально, а просто снизили пенсии государственным служащим на 9 процентов. Пенсии в частном секторе снизились еще больше. Мы также уменьшили спектр предоставляемых государством услуг. Цель - снизить дефицит». Далее в интервью президент признается, что люди такой «европеизацией» недовольны. При этом, однако, Ильвес отрицает существование в Эстонии какой-либо «ностальгии по СССР». Впрочем, поведение Ильвеса во время полицейской операции против защитников Бронзового Солдата в 2007 году, когда он отрицал наличие в стране гражданского противостояния в момент ареста десятков людей, показывает: неприятную ему чужую ностальгию эстонский президент просто отказывается замечать. Даже если ее испытывают граждане возглавляемой им республики.
Теперь, после принятия ЭКОФИНом решения о принятии Эстонии в зону евро, власти страны стараются представить это как свой огромный успех. «Это великий день для Эстонии,- заявил премьер Андрус Ансип, в свое время принявший решение об использовании вертолетов при операции против Бронзового Солдата. - Мы предпочитаем быть внутри, а не снаружи. Теперь мы - члены клуба, мы сами участвуем в принятии решений».
Действительно, в соответствии с договором, президент Банка Эстонии Андрес Липсток войдет в состав правления Европейского Центрального Банка (ЕЦБ), определяющего ставку рефинансирования и в целом стратегию развития европейской финансовой системы. Так что ощущение «членства в европейском клубе» у руководства Эстонии наверняка обострится - возможно, в ущерб отношениям с Россией. А вот обретет ли страна от этого членства долгожданную финансовую и экономическую стабильность - большой вопрос.
«Присоединение к зоне евро - это важный статусный показатель для новичков, стремящихся «зацементировать» свою принадлежность к высшему кругу принятия решений в Европе, - считает Саймон Тилфорд, главный экономист расположенного в Брюсселе исследовательского центра «За европейскую реформу». - Но вступать в зону евро теперь, когда будущее европейской валюты весьма неопределенно, - это можно назвать просто авантюризмом со стороны Эстонии».
Интересно, что президент банка Эстонии Липсток со своей зарплатой в 7 тысяч евро в месяц является самым высокооплачиваемым чиновником в стране. Так что к деньгам он добавит и влияние. Происходящее вполне укладывается в схему реального (а не декларируемого!) ответа современных западных стран на кризис. Вопреки разговорам о «крене к социализму», власть чиновно-финансовой элиты только укрепляется, а социальное расслоение растет. Повышение налогов, если оно и производится, то не для перераспределения национального дохода в пользу бедных, а для уменьшения дефицита бюджета. Богатые умножают свои богатства, а чиновники укрепляют свою власть. Увы, расширение полномочий не всегда ведет к росту компетенции. Об этом говорит хотя бы все то же интервью президента Ильвеса «Газете выборчей», в котором он так распределил внешнеполитические приоритеты Эстонии: 80 процентов - отношения с Евросоюзом, 15 процентов - отношения с соседями по Балтии (Финляндия, Латвия, Литва) и 5 процентов - «все остальное». Выделять 5 процентов своего драгоценного внимания на страну, чей язык родной для 30 процентов твоего населения, - по меньшей мере не умно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
