Бывает, незначащее, на первый взгляд событие или кадровое решение вызывает целую бурю, такой силы, что не заметить, плюнуть и пойти дальше уже невозможно. Увольнение директора Политехнического музея Гургена Григоряна, о котором министерство культуры объявило в минувшую среду, такой бури не вызвало. Откроешь сайт музея, там - картина Айвазовского «Девятый вал». Там - обращение сотрудников к президенту Дмитрию Анатольевичу Медведеву, к председателю правительства Владимиру Путину, комментарии коллег, там даже переписка Григоряна с Минкультом и Фондом развития Политехнического музея, из которой нетрудно заключить, что музей и фонд на протяжении долгого времени вели позиционную борьбу и по-разному видели будущее Политехнического... Венцом кампании в защиту Григоряна выглядит Открытое письмо министру культуры специалистов и руководителей объединений предпринимателей тароупаковочной отрасли (?! - Г.З.).
Читаем: «Членов подкомитета Торгово-Промышленной Палаты Российской Федерации по развитию индустрии упаковки удивило неожиданное для многих российских предпринимателей решение об увольнении Гургена Григорьевича Григоряна с занимаемой должности. Обращаемся к Вам с просьбой пересмотреть свое решение в отношении Григоряна Гургена Григорьевича, не разрушать созданную им и успешно работающую структуру...».
А вокруг - тишина. Даже странно, что Анатолий Чубайс, редко когда пользующийся возможностью публично высказаться по тому или иному поводу, тут вдруг возвысил голос. Дело в том, что музейщики больше всего боятся, что компания Роснано, ставшая в какой-то момент стратегическим партнером музея, выгонит музей на окраину, а то и за окраину Москвы, а здание - в самом центре, шедевр ложнорусского (русско-византийского) стиля конца 19 века - займет госкорпорация, для своих нужд. Основания для волнения есть: здание ведь и прежде не целиком было занято музеем: со стороны Лубянского, тогда - проезда Серова - сидело общество «Знание», какие-то помещения занимали менее, а может, наоборот - более крупные организации, частью музея, но вполне автономной давно уже стала Большая аудитория... В более близкие годы с угла поселилось представительство авиакомпании, и т.д. Но музей продолжал работать. И - ветшал.
Анатолий Чубайс озаглавил свое обращение urbi et orbi: «В здании Политехнического музея - будет Политехнический музей». Выразил уверенность, что «Политехнический музей будет именно таким, каким должен быть важнейший в стране научно-технический музей - современным и человеческим». Но это - после модернизации, которая, считает Чубайс, займет не один год.
Григорян, я уверен в этом, был честным и порядочным человеком, но для модернизации не подходил. Он и выглядел не как директор музея, расположенного в самом центре Москвы, - скорее, был похож на скромного советского инженера. Я думаю, представителям уже упомянутого фонда и корпорации РОСНАНО хотелось иметь дело с современным менеджером. А у Григоряна - нет даже своего ЖЖ, сколько ни искал, я так и не нашел. Ну, как с таким вести диалог Анатолию Борисовичу Чубайсу?!
Когда Григоряна спрашивали о реконструкции, он ссылался на трудности с выделением на эти цели денег, выставки, даже самые интересные, в музее проходили тихо... Нет, при всем уважении: директор музея должен уметь не то, что бороться, - воевать за свое дело. Кто знает Наталью Грамолину, директора Поленовского музея-зваповедника, поймет, о чем речь.
За последние несколько лет, так получалось, несколько раз я бывал в музее. Каждый раз выходил в невеселом расположении духа. Экспозиция - старая, вроде бы пыль с экспонатов вытерли, а этикетки старые, не менянные много лет лезут в глаза и режут взгляд. Коллекция автомобилей, шикарная, стоит в каком-то закуте. Поговоришь со смотрителями - они понимают, какие это ценности (ну, смотрят же время от времени по телевизору, когда показывают гордых наших миллионеров, которые собирают раритетные автомобили, а у них перед глазами таких раритетов хватит на целый парад), а смотришь, как они стоят, раритеты эти, понимаешь, - никто не думает о них. Стоит старый Руссо-Балт, кажется, а сбоку оттеняет его кусок пожелтевшего местами ракушечника... Денег на реконструкцию, известно, нет...
Но больше всего, признаюсь, меня расстроила не музейная бедность, а маленький магазинчик, где продают разнообразные модели для склеивания. Журнальчики. Модели танков, наборы солдатиков. Есть старинные, есть - времен Великой Отечественной войны. Наши. Немецкие. В журнальчике, который выпускает та же фирма, - игра: солдаты РККА должны в течение 15 ходов удержать высотку, а солдаты вермахта - в течение тех же 15 ходов во что бы то ни стало эту высотку взять... Солдатики, квадратики, карта местности... Сын спросил меня, прочитав эти правила, про РККА. Я объяснил. Вообще-то в мое детство это была Красная армия, коротко - наши. Но изложение правил - правда, правда - помогает не нашим, а солдатам вермахта, объясняя, как же лучше эту самую высотку занять... Дело давнее, ветеранов, наверное, в Политехнический музей не возят, оберегая от неожиданных неприятных открытий. Хотя можно вообразить себе такую ситуацию: «Ты давай, дедушка, за эРКаКу будешь, а я - за солдатов вермахта. Только если я проиграю, больше играть с тобой не буду...» Ну, и дедушка, конечно, сдает высотку, деваться-то ему некуда, внука он любит...
Но ведь Григоряна сняли не за это.
А что снимут его, стало понятно в конце апреля. Все было ясно уже тогда, после заседания президиумов Госсовета, Совета по культуре и искусству и Совета по науке, технологиям и образованию. Все цитировали тот фрагмент стенограммы, где Дмитрий Медведев рассказывал, как в интернете нашел для сына «Героя нашего времени». А там было и про Политехнический музей: «Ко мне приходили разные наши граждане, большие бизнесмены, предлагали возродить Политехнический музей. Если мы на базе Политехнического музея можем создать музей науки, давайте это сделаем. Там немалые деньги собираются вколотить. Пришли - получили мое благословение на это. Я сказал - давайте, конечно, это хорошее дело, и музей хороший был, но он старинный, там макеты кораблей, это тоже надо, конечно, большие модели, но это сейчас никого не вдохновляет. Молодежь от этого не прикалывается, как принято говорить. Другие должны быть элементы этого музея. Это должны быть большие виртуальные конструкции, которые реально поражают воображение и которые на самом деле пробуждают и мысли, и желание заниматься наукой».
Кто те разные граждане, которые просили благословение на возрождение музея, догадаться нетрудно. Меня другое беспокоит. Большие виртуальные конструкции музею, особенно, конечно, такому, как Политехнический, очень нужны. Но можно вообразить, что кому-то после этих слов взбредет в голову поменять макеты кораблей на большие виртуальные конструкции... Выгодный получится обмен. Я понимаю, Музейный фонд по закону у нас неделимый, и просто так изъять из экспозиции и куда-то передать ничего нельзя. По закону нельзя. Но если поставить задачу: заменить макеты кораблей и прочие старые машины на современные другие элементы?
Музейной дело не зря считается очень консервативным. Иногда, возможно, этот консерватизм избыточным, но это объяснимо: музей обязан прежде всего консервировать, хранить то, что оказалось в его коллекции. Музею равно нужны большие макеты кораблей и большие виртуальные конструкции, одно другому не помешает. Главное, чтобы современный менеджер, который придет на смену Григоряну, это понимал
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
