«У меня чисто стилистические расхождения с советской властью»,- говаривал покойный писатель-диссидент Андрей Синявский. Народу такое расхождение могло показаться несущественным: подумаешь, стиль! Нам вот тоже, небось, трудно было это словечко выговаривать - «неантагонистический». Или на вопрос про «демократический централизм» отвечать при приеме в комсомол. Ну, помните: демократический централизм, это когда снизу - вверх! Или сверху - вниз, сейчас уж не помню. Ну, так не померли же! Живем, хлеб жуем. А он тут выкобенивается, стиль ему, видите ли, не нравится.
К счастью или к несчастью, в современном мире человек - это стиль. Теперь мало накормить гостя картошкой с мясом, как бывало раньше, картошкой с мясом теперь не удивишь и не обрадуешь. Надо попотчевать посетителя в соответствующем стиле - итальянском, японском, тайском. Стиль теперь обязателен не только в литературе, но и в одежде, в вождении автомобиля и даже в политике. И вот с этим-то стилем у наших политиков большие проблемы. То есть деньги и размах есть (а это в политике - как картошка и мясо на кухне), а вот стиля нет. Или он еще советский. Вместо английского гонга слышится «Ешь все!» из горьковских «Детей Ванюшина», а вместо белых перчаток кельнеров возникает ожившая иллюстрация к мандельштамовской строке «власть отвратительна, как руки брадобрея».
Газета «Новые известия» уведомляет нас, что в правительстве Москвы скоро появится новый департамент, призванный просветить москвичей о том, как о них печется мэрия. Намерение, безусловно, благое, но кто предложил такое название - «департамент пропаганды и информации»?! Как вы лодку назовете, так она и поплывет. А в корыте пропаганды, как в карете прошлого, далеко не уедешь. Нынче пропаганду принято называть по-другому - ну, например, «особенности обеспечения доступа к информации». Проект закона, вынесенного 20 апреля 2010 года на рассмотрение правительства Москвы, так и назывался - «Об особенностях обеспечения доступа к информации о деятельности государственных органов и органов местного самоуправления Москвы». Особенности эти, как догадывается читатель, состоят в том, чтобы доступ был ко всему хорошему и ни к чему дурному - по крайней мере, в деятельности правительства Москвы.
Ничего особенно в этих «особенностях» нет - в хорошем свете стараются себя представить все правительства всех столиц, от Вашингтона до Биробиджана. Оттенки проявляются в стиле. Мэр Юрий Михайлович Лужков, что бы ни говорили его недоброжелатели, политик сильный и современный. Но стиль короля делает свита, а в свиту у нас вечно затешется кто-то нестильный.
Никогда не забуду виденную по телевизору сцену. Действие происходит за границей, в одной из европейских столиц. Юрий Михайлович выступает в окружении коллег-гомосексуалистов - не скрывающего своих предпочтений мэра Парижа г-на Деланоэ и берлинского бургомистра Воверайта (кличка - Солнечный Тип). Речь заходит о положении сексуальных меньшинств в городе Москве. Лужков ведет игру грамотно, по-современному: мол, город у нас свободный, долбись куда хочешь, но не мешай уличному движению и покою граждан. Из задних рядов публики возникает некто протестующий с гей-плакатом и движется по направлению к мэру. И кто-то из свиты мэра - не охранник, а чиновник! - не находит лучшего выхода, чем вырвать плакат и скрутить самого протестанта в бараний рог. На лице провокатора появляется блаженная улыбка.
Вот это и называется - стилевая эклектика. Мэр западникам - про Фому, а свита - про Ерему. Наверняка уничтожитель плаката не мыслил ничего дурного, а честно хотел защитить мэра от злоумышленных посягательств. Но он не учел, что стиль современной политики - это рок-н-ролл, агрессия, авангард. Навозные кучи, вываленные французскими фермерами у дверей совета министров, не совсем свежие красные носки, подаренные немецкими демократами немецким же коммунистам. У нас же массовый чиновничий вкус предпочитает «русскую симфонию» власти и общества с ее вечной темой «Начальство, день и ночь пекущеесь о нас» (автор - Козьма Прутков). Ария неплоха, но ведь это, господа, девятнадцатый век-с! Вот и получается, что своим честным порывом нейтрализатор гея только подыграл врагу. Ничто так не романтизирует образ альтернативщика-авангардиста, как вызов обывателями полиции или требование комсомольца-дружинника немедленно затянуть «Во поле березка стояла». А в европейской столице имела место именно эта досадная ситуация.
Ванюшинский стиль «Ешь, что дают!» в конце концов способен приесться даже московскому обывателю с его здоровым отторжением от всего авангардного. Демьянова уха из Кобзона, Газманова и Киркорова тоже имеет свой срок годности, и он давно истек. Этим и воспользовался на днях отщепенец Сергей Удальцов со своей никому не нужной организацией «Левый фронт». Этот, с позволения сказать, опоздавший на столетие супрематист устроил у здания мэрии протестную акцию с черными листками бумаги в руках. Вместо того, чтобы привлечь негодника за нарушение авторских прав, вызвав в суд дух усопшего автора «Черного квадрата» Казимира Малевича, власти опять сыграли «русскую симфонию» с традиционными рефренами «мордой об асфальт», «душу в рай» и «тело в милицию».
«К чему напрасно спорить с веком? Обычай - деспот меж людей!» - учил нас еще Пушкин. Очевидно, стилевую какофонию во власти нужно все же устранять. Если власть требует от нас поголовной интернетизации и виртуализации, то, в конце концов, можем же и мы смиренно попросить об устранении некоторых стилевых несоответствий. Хотя, согласен, некоторые советские вещи начальству нужны, потому как удобны. Идеальное сочетание для новорусского руководителя: вежливый иностранный наемный менеджер, продвинутый в технике начальник отдела информационных технологий и бульдогообразный кадровик из бывших органов. Каковой кадровик убирает неугодных без следа, мгновенно, бесшумно и без вопросов.
Подобное сочетание удобно, но не гарантирует твердой «пятерки». Бульдог-кадровик может, забывшись, обидеть продвинутого «айтишника», а иностранный менеджер, обложенный переводчиками и прислугой, рискует так и не научиться понимать вверенный ему персонал. Не все, что удобно, здорово. Предпочтем же стиль удобству, господа!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
