Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
На завершившемся в пятницу саммите Шанхайской организации сотрудничества в Ташкенте (Узбекистан) сдал председательство в ШОС Казахстану. Многие этого только что завершившегося председательства опасались: известно, что Узбекистан в организациях типа ШОС, СНГ или ГУАМ занимал или занимает позицию самостоятельную, постоянно высказывает оговорки. Вот и в ШОС Узбекистан почему-то не очень любит программы гуманитарного сотрудничества шести стран-членов организации. В целом позиция страны понятна: сегодня в мире выигрывают те, кто ведет себя независимо, балансирует между разными державами или силами.И, кстати, у Ташкента есть полностью свои инициативы в регионе – касающиеся, например, Афганистана. Кому-то это может не понравиться, кто-то сказал бы, что запасные идеи никогда не помешают.
Но председательство Узбекистана оказалось, вопреки опасениям, весьма плодотворным. Ташкент с самого начала сосредоточил свои усилия на теме «ШОС и система международных отношений». То есть – ШОС и ее сотрудничество с международными организациями типа ООН, ШОС и ее соседи, ШОС и вступление в нее новых государств, и так далее.
И неожиданно – где-то в течение зимы – оказалось, что это и есть то, что сегодня нужно. Причин для этого сколько угодно. Первая из них – Афганистан. Видимо, президент США Барак Обама все-таки сдержит свое слово о выводе оттуда войск США ровно через год. И тогда получается, что все соседи Афганистана – это как раз страны-члены ШОС и еще страны-наблюдатели. (Члены, напомним, это Казахстан, Киргизия, Китай, Россия, Таджикистан, Узбекистан, а наблюдатели – Индия, Пакистан, Монголия и Иран. Вдобавок уже давно саммиты ШОС посещает «виновник торжества» — президент Афганистана Хамид Карзай, а в этот раз приехал и еще один сосед – президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов.) Конечно, сотрудничество ШОС с ООН получилось бы и помимо этого факта. Но приезжавший недавно в Ташкент генсек ООН Пан Ги Мун явно учитывал уникальность и незаменимость ШОС именно на афганском направлении.
Собственно, ШОС в ее нынешнем виде и родилась девять лет назад из-за опасений насчет террористической угрозы со стороны Афганистана. Сейчас угроза оттуда исходит скорее наркотическая. При этом впервые за многие годы стали ясны перспективы сотрудничества по борьбе с афганским героином между Россией и США, Россией и НАТО. Только что прошедшая в Москве антинаркотическая конференция четко показала, что хотя разногласий в подходах сколько угодно, но сотрудничество в целом стало модным. Уход американского контингента из Афганистана, словом, открывает – хочется этого кому-то или нет – новую эпоху в Центральной Азии, эпоху новых форм сотрудничества. И акции ШОС резко поднимаются.
Что касается проблемы вступления в ШОС новых членов, то и она вписывается в эту новую обстановку в регионе. Вообще-то проблема стоит ребром с 2006 года (с которого действовал фактический мораторий на расширение). Ташкенту удалось здесь то, что год назад не удалось России: все-таки принять на саммите положение о порядке приема новых членов. Но это всего лишь документ, а кроме него к нынешнему моменту созрело общее представление о том, зачем нужны ШОС новые члены, а зачем – нет.
Это представление можно было бы выразить (хотя ни в одном дипломатическом документе таких формулировок вы не найдете) примерно так. Не тащите в ШОС ваши проблемы, не имеющие к ней отношения. ШОС – это Центральная Азия, давний перекресток цивилизаций и торговых путей. Россия и Китай, например, члены ШОС лишь постольку, поскольку у них есть внятная центральноазиатская политика, обусловленная прежде всего их географией. Иран – сосед и торговый партнер региона, но его ядерная проблема отношения к делам ШОС не имеет, поэтому решите сами этот вопрос, избавьтесь от санкций – тогда милости просим. Индия или Пакистан важны в регионе по множеству причин, включая их влияние в Афганистане, но отношения в треугольнике Дели-Исламабад-Пекин – не проблема ШОС. И так далее.
При желании и ситуацию с Киргизией можно вписать в выстроенную ташкентским саммитом логику международного позиционирования ШОС. Еще недели за три до саммита с Киргизией была проблема. Ее революционное, по сути, правительство – независимо от степени его контроля за территорией страны – не отвечало букве документов ШОС насчет того, кто может представлять свою страну в этой организации. Хотя всем было ясно, что Киргизия там все равно будет, и что ей будут помогать ее соседи. В частности, и потому, что нельзя допускать существования слабой власти в Бишкеке и погромов против узбеков в Оше, и других подобных ситуаций. Кстати, по оценкам участников, более половины времени на заседании «за закрытыми дверями» было посвящено тому, как помочь Киргизии.
Такой помощью можно считать и то, что на предстоящий в Киргизии референдум по новой конституции поедут наблюдатели от ШОС. Здесь мы прикасаемся к острой международной проблеме признания легитимности выборов. Строго говоря, нет таких законов, чтобы национальные выборы или референдумы обязательно освящались бы присутствием наблюдателей. Но традиция такая существует, наблюдатели ездят на выборы президента США или парламента Казахстана. А вот дальше в последние годы разворачивалось множество скандалов насчет того, кто и как выносит вердикт по итогам своего наблюдательства, и кому этот вердикт вообще нужен.
Мир сейчас довольно аккуратно нарезан на региональные организации. Может быть, смысл их существования в том числе и в том, что законность и нормальность прохождения выборов должны признавать прежде всего соседи, члены такой организации, прочие не имеют значения. В случае с Киргизией явно не нужно звать наблюдателей из Боливии или Габона, а вот мнение и поддержка ближайших соседей – членов ШОС – довольно важны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
