В Государственном университете – Высшей школе экономики (ГУ-ВШЭ) открывается аспирантура полного дня. Она предполагает не только написание научной работы, но и серьезную учебную программу. Могут ли этому примеру последовать другие вузы, в интервью РИА Новости рассказывает профессор факультета политических наук и социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге (ЕУСПб) Владимир Гельман.
- Владимир Яковлевич, в чем, на ваш взгляд, главная проблема российской аспирантуры?
- В целеполагании. Надо понимать, зачем нужна аспирантура и для чего мы учим аспирантов.
Сегодня аспирантура «проваливается» между образованием, которое человек получает в бакалавриате и магистратуре, и собственно научной и преподавательской работой. Аспирант – уже и не студент, но еще и не состоявшийся научный сотрудник. Таким образом, аспирантура становится промежуточным звеном: в ней не учатся, в ней вузы готовят кадры для себя. Это способ самовоспроизводства: аспиранты просто социализируются на кафедрах, где затем преподают.
На мой взгляд, это путь неверный. Пусть даже кафедра сильная и аспирант хороший, но он – «клон» своих учителей. Откуда же тогда прогресс?
Иная модель – обучающая аспирантура в вузах США. В процессе обучения здесь готовятся к интенсивной научной деятельности.
- Первый набор в подобную аспирантуру пройдет в ГУ-ВШЭ этой осенью. Вы же давно работаете по этой модели. Оправдывает она себя? С какими проблемами сталкиваетесь? И что мешает создать аналогичные аспирантуры в других вузах?
- Эта модель – более затратная, хотя это и не главное препятствие. Да, возможностей у нас гораздо меньше, чем в США, но все-таки они не столь ничтожны, чтобы нельзя было создать несколько сильных аспирантур по социальным и гуманитарным наукам.
Проблема в другом - институциональном устройстве российского образования. Предположим, в вузе создают хорошую аспирантскую программу. Для кого она будет готовить кадры? Вернутся ли аспиранты из провинции к себе домой?
Мы в ЕУСПб с этим сталкиваемся. У нас пишут диссертации молодые люди из разных регионов. Но шансов, что они вернутся туда, откуда приехали, немного. И дело не в жизненных обстоятельствах, а в том, что дома их не всегда ждут. Многие провинциальные кафедры работают по феодальным принципам: завкафедрой – царь и бог, лояльные ему сотрудники - сателлиты, а новый человек с внешним опытом и ресурсами – чужак и возмутитель спокойствия.
Вся российская университетская система построена на самовоспроизводстве.
В США, к примеру, защитившиеся в том или ином университете не могут в этом же вузе претендовать на первую преподавательскую позицию. Они могут вернуться в него, лишь поработав какое-то время в другом месте. И это – мощный механизм обновления и развития.
- Каков же путь реформирования российской аспирантуры? Сокращение числа аспирантур?
- Сокращать – неправильно. Я вижу вариант развития не в ликвидации учебных заведений, а скорее в создании новых рабочих мест. В Великобритании, к примеру, в 1960-е годы правительство выделило колоссальные деньги на создание новых университетов. При этом была введена жесткая норма: получить работу в них могли только те, кто жил поблизости от университета - чтобы не преподавали наездами профессоры из Оксфорда и Кембриджа. Это создало рабочие места для молодых людей, благодаря которым, в том числе, развивались социальные науки. Старые университеты были вынуждены конкурировать с новыми.
Ликвидировать старые университеты невозможно. Но и ожидать, что они перестроятся без мощного давления извне, нереально. Такое давление создают новые учебные заведения – ЕУСПб, РЭШ, ГУ-ВШЭ. А главное – чем больше распределение средств зависит от научных результатов, тем больше стимулов к изменениям будет у давно существующих кафедр и вузов.
Понятно, работа требуется длительная и постоянная. Но очевидно: должен появиться спрос на более квалифицированные кадры, а университеты могут предъявить его лишь тогда, когда будут поставлены в условия серьезной конкуренции.
- А как быть с низкими стипендиями аспирантам, недостаточным финансированием? Многие полагают, что это главная причина бед.
- Финансовый вопрос, конечно, важен. Работа над диссертацией требует времени и средств.
Но я не уверен, что вопрос упирается в то, что денег вообще нет. У крупных университетов денег достаточно, чтобы платить достойные стипендии небольшому количеству сильных аспирантов.
Проблема в том, что инвестиции в аспирантов в вузах не рассматриваются как стратегический приоритет. Аспирантов воспринимают как младшую рабочую силу в лабораториях, на кафедрах.
В тех же американских аспирантурах идут на то, чтобы платить достойные стипендии, работают на перспективу.
Это вопрос стратегического видения ситуации: инвестировать в квалифицированные кадры, которые дадут отдачу, пусть и не быстро.
Материал подготовила Елена Кузнецова (ГУ-ВШЭ) специально для РИА Новости
