Ежегодно в мире высшее образование за границей получают около трех миллионов студентов. К 2025 году, по прогнозам, этот показатель должен вырасти до восьми миллионов. Как Россия выглядит на общем фоне студенческой мобильности, в интервью РИА Новости рассказывает директор Центра международных образовательных программ Государственного университета – Высшей школы экономики (ГУ-ВШЭ) Роман Котов.
- Роман Игоревич, не секрет, что выехать на учебу за рубеж на полгода или год могут далеко не многие российские студенты. Что сдерживает у нас развитие академической мобильности?
- Два основных фактора – финансовый и языковой. Для России традиционна модель позднего ухода из семьи и опора на родительское финансирование, в том числе, при обучении. За рубежом же, к примеру, в Германии в финансировании студентов задействовано и государство, и частные благотворители, и бизнес – развиты стипендиальные программы поддержки молодежи. Известно, как активно работает, допустим, DAAD (Германская служба академических обменов).
У нас же даже если программы и есть, то, чтобы узнать о них, надо приложить немало усилий. Нет информационной системы, которая бы позволяла студентам познакомиться с такими программами и принять в них участие.
Есть, конечно, и специфические образовательные причины, в частности, разница в системах обучения - взаимозачет дисциплин. Российские профессора могут сказать: «Студент меня не слушал, пусть остается на второй год». И это тоже является препятствием. Но в принципе - преодолимым, если решен финансовый вопрос и языковой.
- А насколько они решаемы?
- Я полагаю, языковые ограничения будут сняты лет через семь-десять, и тогда же мы выйдем на приемлемый уровень мобильности. К этому времени в студенческий возраст войдут нынешние младшеклассники, для которых, я надеюсь, знание иностранного языка будет естественным. Вокруг нас все больше иностранцев, девять миллионов наших соотечественников ежегодно бывают за рубежом, и эти люди придают гораздо большее значение тому, чтобы их дети изучали иностранные языки.
Что касается финансового вопроса, то должна быть развита национальная система финансовой поддержки мобильности российских студентов.
Кроме того необходимо существенно развивать информационную составляющую, чтобы студенты почувствовали: вопрос поездки за рубеж – это не только родительская помощь, это определенный процесс, который студент может администрировать самостоятельно. Есть фонды, можно поискать стипендии в Интернете - их дают.
Так, мы в ГУ-ВШЭ планируем аккумулировать эту информацию на портале. Разрабатывается система, которая позволит каждому студенту сформировать свою программу стажировки. Контакты с зарубежными университетами – это, по сути, образовательные продукты. Поездка на семестр, на год или на лето; изучение курсов по блокам, допустим, экономическому, политическому или по истории; цена – студент, исходя из собственных возможностей, сможет конструировать свою программу. После чего потребуется, конечно, согласовать ее с факультетом вуза. По возращении дисциплины, прослушанные в зарубежном вузе, будут засчитаны.
- На каком курсе разумно ехать на учебу за рубеж?
- На третьем. Это самые мобильные ребята. Они уже получили базовые знания, понимают, что такое высшее образование, и при этом у них еще есть время до написания диплома. Поэтому учебные планы университетов – Германии, к примеру, составлены таким образом, что студентам на третьем курсе предпочтительно выехать на программу за рубеж.
- Чем ценно подобное обучение? Что за полгода или год студент приобретает?
- Прежде всего, новое представление о том, какое бывает образование: не лучше или хуже, а иное. Можно по-новому взглянуть на изучаемые дисциплины, найти новых друзей, понять другую страну изнутри - обрести новый опыт. Таким образом формируются новые глобальные международные компетенции студента, без которых говорить об успешной карьере и высокой зарплате сегодня было бы нелепо.
- Не провоцирует ли этот новый опыт «утечки умов»? Многие наверняка уезжают на учебу с прицелом на дальнейшую работу за границей…
- Я знаю разные истории, и с опаской делал бы выводы об утечке. Многие, кто уезжает учиться, а потом и работать за границу, позже возвращаются. Пути у всех разные, но я ни в коем случае не считал бы в данном случае окончательный отъезд за границу явлением массовым.
Пребывание в чужой стране – это стресс, и он провоцирует перемены во взглядах. Мне кажется, если такие перемены совпадают с каким-то предыдущим опытом, значит, человек останется, но это предопределенность воспитательная, семейная.
На мой взгляд, важно не воспринять угрозу утечки умов в качестве фактора, ограничивающего студенческую мобильность. Процесс можно затормозить – отключить канал, но в общей концепции глобального мира, мне кажется, это искусственно и не соответствует логике развития.
Материал подготовила Елена Кузнецова (ГУ-ВШЭ), специально для РИА Новости
