Семен Семенович Школьников родился 14 января 1918 года в Москве. В шестнадцать лет окончил ремесленное училище (ФЗУ), работал на заводе «Серп и Молот» слесарем четвертого разряда. Однажды его старшая сестра, которая работала на кинофабрике, предложила Семену пойти к ним слесарем по ремонту киноаппаратуры. Год занимался ремонтом киноаппаратуры. Потом его привлекла работа кинооператора. Когда в 1935 году освободилось место, Школьникова взяли помощником оператора. Одновременно с работой на студии, с 1935 года, Семён учился в Институте повышения квалификации творческих работников при ВГИКе. Институт окончил в 1939 году.
Со своим киноапппаратом Школьников много путешествовал, снимал моменты строительства канала Москва-Волга, побывал на отправке первого рейса советского ледокола в Арктику, был в Средней Азии и на Новой Земле. Снял документальные фильмы "Народные мстители", "Освобождение Советской Белоруссии", "Встречи в Копенгагене", "Там, где жил Хемингуэй". Постановщик художественного фильма "Украли старого Тоомаса".
После войны Школьников некоторое время работал оператором и режиссёром Центральной киностудии документальных фильмов. В 1946 году он переехал к супруге в Таллин, где с 1948 года работал на киностудии "Таллинфильм", там же снимал документальные фильмы о республике.
Школьников является лауреатом Сталинской премии 1943,1947 и 1951 годов, а также лауреат национальной премии Российской Академии кинематографических искусств «Ника».
Награжден орденами Боевого Красного Знамени, Отечественной войны 1 и 2 степеней, Знак Почета, Дружбы народов, югославским орденом «За заслуги перед народом», многими медалями. С ветераном беседовал Виктор Панов.
- Семен Семенович, где Вас застало начало Великой Отечественной войны?
- В 1940 году я был призван в Красную Армию. Срочную службу проходил в составе Одесского военного округа в артилерийском полку. Учился в полковой школе на сержанта, после окончания школы служил в городе Балта. На втором году службы мы отправились на боевые стрельбы у реки Прут на границе с Румынией. Помню в субботу, 21 июля мы с лейтенантом Кирилловым на концерте художественной самодеятельности выступали перед жителями молдавской деревни, исполняя популярные песни тех лет «Синий платочек», «Катюшу» и другие. Вечером старшина сказал, что завтра выходной день и мы сможем поспать подольше. На рассвете нас подняли и старшина сказал, что началась война. Когда уже расцвело, над нами с ревом пролетел на бреющем полете немецкий бомбардировщик. Он пролетел настолько низко, что я видел лицо этого летчика. Послышались взрывы. Так для меня и началась Отечественная война.
- Но до этого Вы в качестве фронтового оператора побывали на Финской войне, где впервые увидели бои, смерть, сняли свою первую военную кинохронику.
- Да, я уже с 1934 года работал ассистентом оператора на Московской студии кинохроники, одновременно с работой на студии, с 1935 года, учился в Институте повышения квалификации творческих работников, который закончил в 1939 году. После его окончания я был отобран в небольшую группу операторов для, как нам сказали, «выполнения специального задания». Под строжайшим секретом нас отвезли в Ленинград, где выдали военную форму и отправили на финский фронт.
- Расскажите о первых киносъемках на Финском фронте.
- Запомнились съемки в госпитале, который находился в огромной палатке. Там оперировали тяжелораненых. А легко раненых в руку или ногу перевязывли медсестры на открытом воздухе. Руки у них были синие, перемерзшие. Я начал снимать их. Раненые сидели на спиленых деревьях. Однажды я снимал раненого лейтенанта, которому перевязывали голову. Он оказался танкистом и позвал меня снимать наступление с его танка. На мотоцикле мы приехали на передовую. Мне пришла идея закрепить свою стационарную камеру на танке. Это был легкий танк, кажется Т-28. Сам я разместился за башней. Попросил лейтенанта, чтобы перед нами шли еще два три танка, чтобы съемка была интереснее. Стояла хорошая морозная погода, съемка шла хорошо и вдруг танк ударившись обо что-то встал на дыбы, я свалился в снег. Оказывается, мы нлетели на противотанковое заграждение – железный рельс. Так что до своего первого боя я тогда не доехал.
- А как снимали свой первый бой?
- На передовой старшина сказал мне, что утром начнется артподготовка и затем наступление. Я знал позицию на 30-40 метров впереди от нашей позиции, чтобы снять атакующих, бегущих прямо на меня. Началась сильнейшая артподготовка, стреляли минут 20, затем пехота пошла в наступление. Они бежали прямо на меня. Я снимал их приближение, затем опустил панораму на их валенки, а снег был рыхлым и как будто клубился под ногами. Это здорово получилось. Пробегая мимо солдаты кричали мне «киносъемщик, давай с нами». Я побежал за ними и в первый раз мне пришлось прыгать через тела погибших солдат. Вот это был мой первый бой. Позже я смонтировал отснятый материал и сделал документальный фильм «Линия Маннергейма».
- Я вижу у Вас нашивки за два ранения, расскажите, при каких обстоятельствах Вы были ранены.
- Первое ранение я получил 13 июля, недалеко разорвался снаряд. У меня была перебита рука, изо рта шла кровь. Меня перевязали и положили в какой-то подвал. Я терял сознание, приходил в себя и опать терял сознание. Потом оказалось, что в деревню вошли немцы. Меня вынес на руках какой-то лейтенант, положил в телегу и меня отправили в тыл. Позже на поезде меня перевезли в город Пугачев Саратовской области.
Осенью 1942 года мы готовились к наступлению у Ржева. Я был тогда начальником взвода разведки и связи. Ночью я пошел проверять связь и прыгая через окопы подвернул ногу. Боль невероятная, но в госпиталь перед самым наступлением идти не хотелось. Посидев полчаса, добрался до своего блиндажа на передовой и стал ждать начала артподготовки. Там меня и накрыло снарядом. Потерял сознание, очнулся когда понял, что меня перевязывает медсестра. Вижу, что она шевелит губами, но ничего не слышу. Потом меня увезли в госпиталь, который находился в городе Иваново-Вознесенске.
- После того как Вы оправились от ранения, у Вас впервые появилась возможность вернуться к любимой профессии.
- Да, я лежал в госпитале месяца два и вдруг приходит письмо из Москвы, что всех кинооператоров, находящихся на фронте, направить в Москву на студию документальных фильмов. Я, конечно был счастлив, пошел к начальнику госпиталя. Но тот не хотел меня отпускать, поскольку моя рука еще плохо разгибалась. Но я уговорил его и он меня отпустил. В Москве мне присвоили звание капитана, я стал военным репортером и выехал на Калининский фронт.
- Вскоре Вас забросили в партизанский отряд. Как Вы стали партизаном?
- В конце 1942 года некоторых операторов с нашего и других фронтов начали отправлять на Сталинградский фронт. А наш Калининский фронт в то время бездействовал. Я и мой товарищ Николай Быков попали на прием к командующему фронтом, чтобы узнать когда же нчнется наступление. Однако он ответил, что скорее всего это будет не скоро, и посоветовал пробраться к партизанам. Мы приехали в Москву к начальнику Главкинохроники и нас направили в партизанский отрад в Калининской области.
- После Калининской области была Белоруссия, а затем Югославия.
- В Калининской области мы пробыли примерно полгода, постоянно снимая. Главной сложностью было то, что партизаны проводили операции ночью, а как снимать без света? Даже просили командования планировать подрыв немецкого эшелона на раннее утро. В 1944 году нас забросили к партизанам в Белоруссию. Запомнился эпизод, когда мы в Белоруссии выходили к своим, за линию фронта. Мы вышли на окраину леса, впереди было картофельное поле и шоссе, вдль которого залегли немцы. Нам сказали, что нужно ползти, а затем будет команда бегом вперед, кто выживет, тот выживет. Немцы стреляли разрывными пулями. Когда такая пуля летит, то ей достаточно задеть лист дерева, чтобы она взорвалась. Все залегли, кто побежал в тыл. Когда наступили сумерки, мы поползли, затем поднялись и побежали. А у меня вещмешок набитый пленкой и кассетами, в руках камера, на плече немецкий «шмайсер», пистолет, коробка для кассет-весь как наряженная елка. Я бежал и чувствую, что нет больше сил и пошел пешком, широким шагом и так прошел линию фронта. Я настолько хотел пить, что увидев заполненные водой ямки от лошадиных копыт, бросился к ним и пил, переходя от одной ямки к другой.
- А День Победы я встретил в партизанском отряде в Югославии.
- В 1944 году после Белоруссии я снова был на Калининском фронте и там узнал, что режиссер Леонид Глидер, у которого я когда-то был ассистентом, направлен на Западную Украину и зовет меня поехать вместе с ним. Я написал письмо режиссеру Сергею Герасимову, который тогда был директором студии документальных фильмов, с просьбой послать меня на Западную Украину. Через некоторое время пришел ответ-выезжайте в Москву, поедете в Югославию. Так вместо Украины я оказался в Черногории. В горах шли бои, 8 мая мы подошли к Подгорице и там заночевали. Утром меня разбудили партизаны и мы пошли на Базарную площадь, где толпился народ и стояла наспех сколоченная, обвешанная коврами трибуна. Там нам и объявили об окончании войны. Позже я снимал парад в Белграде и вернулся в Москву.
- Почему Вы, коренной москвич, оказались жителем Таллина?
- В 1946 году в Москва делала фильмы о союзных республиках, в том числе и об Эстонии. Режиссер Лидия Степанова пригласила меня работать вместе с ней и мы приехали в Таллин. Переводчиком у нас была балерина Зинаида Веселова, владеющая пятью языками. Мы познакомились и вскоре эта девушка стала моей женой. Я увез ее в Москву. Она ждала ребенка и плохо себя чувствовала. Хотя я уже был лауреатом Сталинской премии за фронтовые съемки, в Москве у меня были не особенно хорошие жилищные условия, я жил в коммуналке. Мы решили, что жена поедет рожать в Таллинн, где у ее семьи была квартира со всеми удобствами. В конце концов я переехал к супруге в Таллин, где с 1948 стал работал на киностудии "Таллинфильм".
- Как Вы будете отмечать нынешний День Победы?
- Уже несколько десятков лет я езжу на 9 мая в Москву. Меня приглашает Союз кинемотографистов. Пару раз смотрел парад на Красной площади, но честно говоря, это не очень интересно просто так стоять, к тому же я столько раз снимал парады. Кстати я снимал и парад Победы в июне 1945 года. А в этом году в первый раз меня включили в список ветеранов, которые пройдут по Красной площади. Вот это другое дело. В конце апреля мы выезжаем в Братиславу. Будем выступать с лекциями. Через два дня возвращаюсь в Москву. Там как всегда меня будут таскать на телевидение, радио, в газеты. После парада ветераны из Эстонии возвращаются домой, а я остаюсь в Москве до конца мая.
