Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
В Москву, на встречу «ближневосточного квартета» (США, Россия, ООН и ЕС) поговорить об СНВ, ПРО, Иране, Афганистане и многом другом двустороннем и вообще российско-американском, прибыла с двухдневным (18-19 марта) визитом госсекретарь США Хиллари Клинтон. С конца прошлого года и уж точно в нынешнем году и в Москве, и в Вашингтоне (Париже, Берлине, Лондоне, Каире, Дамаске, Палестине и пр.) уже стараются избегать слова «перезагрузка». Симптоматично. Время, когда от нового госсекретаря и ее президента Барака Обамы ждали материализации мессианских обещаний и крутых поворотов во внешней политике, уже, похоже, проходит. Теперь требуется что-то земное. Но его до сих пор нет.
Обама, Джо Байден (вице-президент США), Клинтон – это, конечно, большое достижение по сравнению с предшественниками Джорджем Бушем, Ричардом Чейни (вице-президент США) и Кондолизой Райс. При нынешней команде мы, по крайней мере, начали говорить о двусторонних, мировых и региональных проблемах на похожем языке. Раньше каждый рассматривал их со своей стороны. Мы словно принадлежали (в лучшем случае) к разным школам живописи и/или скульптуры: рисовали и лепили с одной «натуры», но таким образом, что одна сторона с трудом могла распознать предмет, получающийся у другой. К чести России надо сказать, что она начала меняться гораздо раньше.
Но теперь уже совершенно очевидно, что одного репутационного обновления США мало. Теперь уже ни в Москве, ни в Палестине, ни в Париже, ни в Багдаде и т.п. не ждут, что из США прибудет мессия. Теперь ждут, что приедет просто госсекретарь Клинтон и/или президент Обама. «Кнопка перезагрузки» была чудесной метафорой, но метафорой она до сих пор и осталась. Увы. По большому счету, не в ней, конечно, дело. Сейчас становится все яснее, что любая «перезагрузка» должна быть либо двусторонней, либо, что в определенных случаях гораздо важнее, «многосторонней».
Во внешней политике у Обамы пока нет никаких реальных достижений, и это еще, пожалуй, мягко сказано. Особенно если учесть последний демарш Израиля с объявлением о строительстве еще 1300 новых поселений на оккупированных палестинских территориях как раз во время недавнего визита вице-президента Джо Байдена. Последний, между прочим, гордится своими симпатиями к «земле обетованной» и не раз говаривал: «Я сам – сионист». Арабы теперь ждут, надавит ли Вашингтон на израильского премьера Нетаньяху или нет после такого афронта. Возможно, и надавит. В противном случае, антиамериканские настроения на Ближнем Востоке не то что вырастут, а вырастут многократно. Нельзя сказать, чтобы этого в Вашингтоне не понимали.
В США в этом отношении уже, между прочим, происходят вещи, которые ранее и представить было нельзя. На днях, например, главнокомандующий Центрального командования CENTCOM (сюда входит и весь регион Ближнего Востока) США, бывший командующий войсками в Ираке генерал Дэвид Петреус (David Petraeus) сказал в сенате, что израильско-палестинский конфликт – это угроза американским интересам вообще, поскольку он «ферментирует антиамериканские настроения (в арабском мире) на почве представлений о произраильском фаворитизме США». Такие сентенции в США раньше позволяли себе разве что либеральные критики израильской политики. Со стороны высокопоставленного чина Пентагона слышать такое открыто – нечто небывалое. Правда, еще не ясно, выльются такие настроения генералитета во что-либо конкретное.
И здесь мы подходим к главной проблеме, о которой уже начинают говорить сами американские эксперты. В двух словах она сводится примерно к следующему: сколько в американской внешней политике от президента, сколько от госсекретаря и сколько от их помощников и экспертов?
Предшественник Обамы, Джордж Буш-младший, демонстрировал, что его роль во внешней политике - ноль. Его она волновала мало. В те не такие уж и далекие времена все было отдано в руки вице-президента Дика Чейни и госсекретаря Кондолизы Райс. Эти и другие неоконсерваторы творили во внешнеполитической области все, что хотели. Плоды – налицо.
Пожинать их (войны в Афганистане и Ираке, иранская и северокорейская ядерные проблемы, проблемы потепления климата, полный разлад отношений с Россией, с Китаем, с Латинской Америкой, нежелание учитывать интересы Москвы у ее собственных границ, антиамериканский терроризм, антиамериканизм, отсутствие разоруженческих соглашений и т.д.) придется как раз нынешней администрации.
Задача, конечно, труднее трудной. На то, чтобы очиститься от такого наследства Буша-младшего, навряд ли хватит даже одного срока. Но очищаться придется, потому что в противном случае второго срока у Обамы может и не быть.
При всем уважении к нынешнему вице-президенту Джо Байдену и госсекретарю Хиллари Клинтон никакого особого внешнеполитического опыта ни у того, ни у другой нет. Работа на высоких должностях в сенатском комитете по иностранным делам - это еще не опыт. Во всяком случае, не тот, который требуется при таких грандиозных проблемах. Но если бы только это было самой большой загвоздкой.
У США есть одна эндемическая особенность, которая существенно влияет на внешнюю политику. Имя этой особенности – конгресс и его роль либо в поддержке, либо в потоплении этой самой политики. Она, эта роль, многократно возрастает, когда страна вступает или переживает тяжелые экономические и финансовые времена. Сегодня – как раз такой хрестоматийный случай.
Конгресс всегда торгуется с президентом, которому нужно провести через него важнейшие билли из своей законодательной программы. У Обамы это - реформа здравоохранения, климат. Так вот, уже сейчас разговоры идут о том, что кое-кто из демократов (у них большинство в обеих палатах) может «согласиться» на крутые реформы здравоохранения, если только Обама не будет слишком уж «накатывать» на Израиль или занимать слишком уж пропалестинскую позицию.
Республиканцы согласны пойти на ратификацию нового договора по СНВ с Россией, если Обама увеличит расходы на модернизацию ядерных сил, обычных вооружений и пр.
Договор этот, кстати сказать, уже лежит на расстоянии вытянутой руки. Но без ратификации конгрессом (сенатом) не будет стоить ровным счетом ничего.
Так что, куда ни брось взгляд, получается, что-либо Обама должен менять конгресс, либо конгресс изменит его. И всю его внешнюю политику. В общем, кто-то или что-то в США должно реально меняться. Иначе мало будет толку.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
