Илья Крамник, военный обозреватель РИА Новости.
Март 1940 года – седьмой месяц Второй Мировой войны, и последний спокойный месяц на Западном фронте. Германия, практически завершившая переброску сил с востока на Запад, и их расстановку, вела последние приготовления к французской и датско-норвежской кампаниям.
Между тем, западные союзники продолжали вести свою «странную войну». В целом, на Западе по-прежнему не представляли себе опасности возможного наступления немцев – результаты польской кампании были списаны на отсталость и слабость поляков. На своем фронте в случае начала Германией активных действий союзники рассчитывали, прикрыв свой фланг укреплениями «линии Мажино», быстро выйти на позиции в Бельгии, где они ждали главного удара немцев. Парировав этот удар, союзники ожидали перехода к позиционной войне и фактического повторения ситуации Первой Мировой – войны «на истощение» Германии.
Однако предусмотреть изменения в немецких планах, с переносом главного удара на Арденнское направление, штабы Франции и Великобритании не смогли, и таким образом их стратегия, основанная на предположении шаблонных действий противника, оказалась неадекватной.
Активные действия союзники планировали на удаленных театрах – началась подготовка к высадке англо-французского десанта в Норвегию. Эта операция имела двойную цель: во-первых, захват портов, через которые в Германию отправлялась руда, добытая на месторождениях северной Швеции, во-вторых, усиление морской блокады Германии – с перекрытием скандинавского побережья Северного моря, в-третьих – угроза Советскому Союзу, продолжавшему войну против Финляндии.
Против Советского Союза было направлено и сосредоточение британских сил в Ираке, прежде всего – бомбардировщиков на авиабазе в Мосуле. Целью для этих самолетов должны были стать нефтепромыслы Баку.
В исторической литературе популярна версия о том, что налетами на Баку из Мосула западные союзники предполагали принудить СССР к миру с Финляндией. Более радикальные версии говорят о планах совместных действий союзников и Германии против СССР. Обе версии, однако, довольно далеки от действительности.
Стратегия союзников на 1940 год, изложенная в записке командующего французской армией генерала Мориса Гамелена на имя премьер-министра Эдуара Даладье 16 марта 1940 г., заключалась в принуждении Германии к активным действиям. Для этого предполагалось сжать кольцо блокады, лишив Германию поставок железной руды из Скандинавии, и нефти из СССР и Румынии – соответственно путем захвата портов Норвегии и налетов на нефтепромыслы Плоешти и Баку. Гамелен полагал, что, лишившись этих важнейших ресурсов, Германия будет вынуждена начать наступление, которое должно закончиться ее крахом.
Планирование воздушного наступления против СССР на тот момент облегчалось еще и тем, что Советский Союз считался на Западе после заключения пакта Молотова-Риббентропа и активизации экономических отношений с немцами если не союзником, то определенно «сочувствующей стороной» Германии.
С другой стороны, СССР относился к Западу аналогично, не доверяя никому, в том числе и Германии, с которой был подписан пакт о ненападении. Угроза броска немцев на восток при одобрительном нейтралитете (если не прямой поддержке) Великобритании и Франции, продолжала рассматриваться всерьез. Тем не менее, СССР продолжал поддерживать отношения с Германией, которая в обмен на поставки сырья, передавала Москве бесценные в условиях предвоенного времени технологии и образцы промышленной продукции, включая новейшую военную технику. Этот обмен сыграл весьма значительную роль в укреплении советской промышленности и модернизации Красной Армии, ВВС и флота.
Тем охотнее СССР пошел на мирные переговоры, предложенные 7 марта 1940 года Финляндией, которая продолжать войну уже не могла и не хотела – прорыв оборонительных позиций в ходе февральского наступления Красной Армии грозил в скором времени обернуться полным разгромом Финляндии и ее советизацией. В результате обе стороны были заинтересованы в успехе мирных переговоров: Финляндия для того, чтобы сохранить независимость, СССР – для высвобождения сил, устранения одного из возможных casus belli, и получения времени на подготовку к уже неизбежной большой войне.
По результатам Зимней войны, завершившейся подписанием мирного договора 13 марта 1940 года, СССР получил то, что рассчитывал получить до войны путем переговоров. К Советскому Союзу отошли:
1. Карельский перешеек и западная Карелия. Тем самым была отодвинута граница от Ленинграда с 32 до 150 км.
2. Часть Лапландии.
3. Острова в восточной части Финского Залива (о. Гогланд).
4. Полуостров Ханко (Гангут) в аренду на 30 лет.
Кроме этого, по мирному договору, Финляндия принимала на себя обязательство по постройке на своей территории железной дороги, соединявшей Кольский полуостров через Алакуртти с Ботническим заливом (Торнио). Но эта дорога так и не была построена.
Тогда же, в марте 1940 года началось осмысление военных итогов финской кампании, которые были для СССР незавидными. Безвозвратные потери РККА составили почти 127 тысяч человек, а действия армейских подразделений, частей ВВС и кораблей ВМФ, особенно на первом этапе войны, вскрыли множество недостатков в боевой подготовке войск, в организации командования, снабжения, связи и т.д. Уже весной 1940 состоялись первые закрытые совещания высшего командного состава РККА и РККФ, на которых давались крайне нелицеприятные оценки действиям советской военной машины во множестве эпизодов войны.
Было ясно, что к большой войне армия явно не готова. СССР предстояла долгая и трудная «работа над ошибками».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
