Как вы думаете, сколько стоит советская литература? «Ни гроша»,- уверяли антисоветские радикалы. Но истец в деле, рассматривавшемся в Арбитражном суде Москвы во вторник 2 марта, оценил творчество одного советского писателя – Александра Беляева – в 7 с половиной миллиардов рублей. Эта высокая оценка, однако, может дорого обойтись обществу.
Суть дела – в споре об авторском праве, но за юридической стороной этой истории стоит трагическая судьба великого мечтателя –
Александра Романовича Беляева (1884-1942 гг.) В своих произведениях он как будто предугадал их нынешнюю трудную посмертную судьбу. В «Голове профессора Доуэля» и в «Человеке-амфибии» речь идет о том, как плоды труда ученых попадают в руки жадных негодяев, значительно лучше самих ученых разбирающихся в человеческих слабостях и юридической казуистике. Беляева недаром называли советским Жюлем Верном – еще в начале двадцатого века он предугадал будущие успехи трансплантации, освоения космоса и морских глубин.
Но, может быть, главным его прозрением было то, что он еще до второй мировой войны и изобретения ядерного оружия, пришел к убеждению: общество, увлеченное только техническим прогрессом и забывающее о своем нравственном развитии, общество, регулирующееся только карающей рукой закона, - такое общество обречено. Может быть, поэтому в произведениях Беляева ставятся проблемы, которые не решаются в рамках «земного» законодательства. Бессовестный врач-садист Керн в романе «Голова профессора Доуэля» в буквальном смысле крадет идеи своего учителя Доуэля, оживив его отделенную от тела голову и заставляя ее давать ему медицинские советы. Казалось бы, прямо-таки притча, апология авторского права. Но ведь и Керн творит свои преступления ради авторских прав – он рассчитывает получить копирайт на изобретенный профессором Доуэлем специальный состав, чтобы возвращать с его помощью к жизни «влиятельные» головы, сажая их на тела некогда здоровых простолюдинов. Так что юридически однозначных ответов в романе Беляева нет – как нет их и в деле с иском издательства «Терра» против издательства «Астрель», которое рассматривалось в этот вторник в Арбитражном суде Москвы.
В чем суть дела? Издательство «Астрель» за последние три года издало произведения Беляева в количестве 25 тысяч экземпляров, считая, что, поскольку с момента смерти писателя в 1942 году прошло уже больше полувека, тексты его книг стали общественным достоянием. Но не тут-то было. Оказалось, что издательство «Терра» еще в 2001 году заключило договор с дочерью писателя – Светланой Александровной Беляевой на эксклюзивное издание произведений писателя. «Астрель» является подразделением издательской группы АСТ, специализирующейся на массовых изданиях (в АСТ выходит каждая пятая книга России). «Терра» предпочитает очень дорогие тисненые золотом издания, распространяемые через специальные клубы, и это предопределило огромную сумму иска. Недавно «Терра» осуществила «подарочное» издание шеститомного собрания сочинений Беляева по цене 114 тысяч 651 рубль 90 копеек за комплект.
Ссылаясь на Гражданский кодекс, юристы «Терры» умножили двукратную стоимость своего подарочного издания на количество якобы незаконно изданных «Астрелью» экземпляров (25 тысяч). Получилась астрономическая цифра в 7 миллиардов 567 миллионов рублей. Именно на эту сумму «Терра» и вчинила иск «Астрели».
Представители «Астрели», спасая клиентов от разорения, отмечают: по советским нормам авторские права прекращали действовать через 25 лет после смерти автора. Так что в советский период многие издательства уже издавали произведения Беляева без оглядки на наследницу. Потом срок охраны авторских прав дошел до 50 лет, а в 1993 году он был увеличен с 50 до 70 лет, «дотянувшись» до даты смерти писателя в январе 1942 года. Впрочем, утверждают юристы «Астрели», увеличение срока в 1993 году не распространяется на тех авторов, со дня смерти которых к 1993 году уже прошло 50 лет. Однако юрист «Терры» Виталий Абдурахманов в интервью мне заявил, что, с его точки зрения, в отношении Беляева действует особый правовой режим, распространяющийся на участников войны и ветеранов тыла. А значит, платить «Астрели» все-таки придется.
Создается довольно опасный прецедент для издательств, печатающих русскую литературу двадцатого века. Под новые жесткие правила копирайта попадает почти вся советская литература. Вместо старых цензурных запретов от литературы минувшего столетия нас может отсечь стена запретов юридических. Начнется охота за авторскими правами на наследие тех авторов, чьи произведения входят в школьные и вузовские программы. Под угрозой исков исчезнут дешевые издания. И что тогда станет с и так уже редеющим племенем российских читателей?
Мне бы очень не хотелось, чтобы эта статья воспринималась как призыв к ограничению прав семьи писателя и обладателей авторских прав в целом. Своей трагической жизнью и мученической смертью Беляев заслужил сто особых правовых режимов. Его мать умерла от голода во время гражданской войны, сам он несколько лет писал, прикованный к постели костным туберкулезом, почти не чувствуя своего тела (Беляев сам отмечал, что «Голова профессора Доуэля» - произведение автобиографическое). Он умер от голода в городе Пушкине, пригороде блокадного Ленинграда, в страшном для города на Неве 1942 году. Дочь писателя, находящаяся в весьма преклонном возрасте, имеет право рассчитывать на достойное наследство от отдавшего всю свою жизнь литературе отца.
Но все ли методы допустимы ради достижения этой в целом благородной цели? Разве хотел Александр Романович, чтобы его произведения были доступны лишь немногим избранным, способным отдать за его сочинения 114 тысяч рублей? Адвокат «Терры» не раскрывает сумму полагающегося Светлане Александровне в случае победы в суде вознаграждения, отмечая лишь, что процент от общей суммы иска указан в неком не предающемся огласке договоре.
Как соблюсти баланс между правом и моралью в этом споре? На наших глазах как будто разворачивается еще один, на этот раз посмертный роман Беляева.
