Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.
Народному артисту СССР Владимиру Зельдину 10 февраля исполняется 95 лет. Зрители знают его по ролям в фильмах «Свинарка и пастух», «Дуэнья», «Десять негритят». Это человек, который следует известному принципу: «в России нужно жить долго». Крылатую фразу приписывают Корнею Чуковскому (Николай Корнейчуков), получившему в 1962 году почетное звание доктора литературы Оксфордского университета. Если учесть, что Корней Иванович прожил 87 лет, то можно констатировать, что Владимир Зельдин «перевыполнил» завет старшего товарища.
Журналисты много раз «пытали» его, выясняя, в чем же заключается личное «средство Макропулоса?» Зельдин терпеливо отвечал. Не пьет, не курит. Почти не ест мяса, предпочитая овощи и фрукты. На завтрак варит себе геркулесовую кашу и делает бутерброды с сыром.
Все это, конечно так, но есть что-то еще. Как в том анекдоте про долгожителя, который, отвечая на вопрос о том, за счет чего прожил 110 лет, говорит, что, мол, не пил, не курил, никаких женщин. Вдруг над головой собеседников слышится страшный шум. «Что случилось?» - испуганно спрашивает журналист. «Не обращайте внимания, - машет рукой долгожитель. - Это мой отец опять напился и буянит».
Надо сказать, что Владимир Михайлович к вышеуказанным слагаемым многолетнего и успешного существования относит и такой немаловажный фактор, как любовь к женщинам и, особенно, к своей жене. «Нужно все время быть в ощущении влюбленности. Я, конечно, не чувствую себя таким молодым, каким я был в 30 или 50 лет, но я еще могу и влюбляться, и ухаживать», - говорит он.
Есть актеры-спринтеры, яркие, но, увы, до времени сгорающие изнутри как комета. Таким был Олег Даль (ушел из жизни в 39 лет), мучавшийся от актерской невостребованности, менявший театры как перчатки и доверявший свои мысли лишь дневнику: «Звонил оператор с «Мосфильма» - заказ сделать на мой слайд для журнала «Искусство кино». У НИХ НЕТ ИСКУССТВА В КИНО, почему же моя рожа должна принадлежать ихнему журналу? Моя рожа - это моя рожа, и больше ничья!»
Или Владимир Высоцкий, умерший в 42 года. Алла Демидова, игравшая с Высоцким в одном театре, как-то написала: «Упрекают нас, работавших с ним вместе, что не уберегли, что заставили играть в предынфарктном состоянии. Оправдываться трудно, но я иногда думаю: способен ли кто-нибудь руками удержать взлетающий самолет, даже если знаешь, что после взлета он может погибнуть? Его несло. Я не знаю, какая это сила, как она называется. A он знал о своем конце, знал, что сердце не может вынести этой нечеловеческой нагрузки и бешеного ритма. Но остановиться не мог».
Владимир Зельдин, безусловно, стайер. Актер, с 1945 года играющий в одном, любимом театре - Российской Армии (в прошлом, Советской Армии) - он напоминает английского джентльмена, который не имеет причин менять своих привычек. Не случайно Зельдин столь убедителен в роли судьи Уоргрейва в «Десяти негритятах» Говорухина - респектабельного обитателя британского истеблишмента, который, на первый взгляд (да и на второй тоже), ничем особенным не выделяется из себе подобных.
«Я простой труженик, актер, ординарный, обыкновенный. Мог бы сделать больше, чем сделал, - как-то сказал он о себе. - Я всегда был уверен, что художник не может заниматься политикой, потому свой протест я выражаю с помощью искусства. Я всегда придерживался такой позиции - и за всю свою жизнь не ходил на митинги и не вступал ни в какие политические партии, в отличие от многих людей моего круга. Я свою карьеру делал иначе».
Действительно, в творческом «багаже» Зельдина как-то не припоминается «партийных» ролей. Не считать же такой роль дагестанского пастуха Мусаиба Гатуева из знаменитого кинофильма «Свинарка и пастух» (1941), после которого страна узнала молодого человека, вмиг получившего и славу, и профессию. Все больше несоветские персонажи. Будь то Дон Кихот, или король Меллиот в «31 июля», Люченцио из «Укрощения строптивой», диверсант и изменник Родины Шмелев (он же, Потапов-Ивин, он же Клязин) из «В квадрате 45», Серебряков в «Дяде Ване», немецкий генерал-фельдмаршал фон Лееб в «Блокаде», Дон Джеромо в «Дуэнье» и т.д.
Но, как и судья Уоргрейв, Зельдин далеко неоднозначен. Некоторое время назад одна моя телевизионная коллега решила снять о нем документальный фильм, полагая, что это будет сделать довольно легко и быстро. Что, мол, народному артисту СССР еще делать в столь почтенном возрасте? Только сидеть да вспоминать о прошлом. Не тут-то было. Оказалось, что Зельдин не только играет в московском театре, но и ездит с гастролями. В тот раз, например, он, отбыл в Питер, куда вслед за ним и направилась журналист, надеясь застать его в указанной им гостинице. Но оказалось, что он уже уехал дальше. И так продолжалось несколько месяцев. График мэтра оказался столь плотным, что коллега только диву давалась. Впрочем, фильм она все-таки, в итоге, слава богу, сняла.
Есть хорошая поговорка: «искусство продлевать жизнь - это искусство не укорачивать ее». Владимир Михайлович Зельдин - яркий пример человека, который, живя в гармонии с собой и окружающими, овладел сполна этим искусством.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
