Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Самой невероятной особенностью нынешней американо-китайской размолвки была пауза длиной в целую неделю. В течении этого периода не происходило ровно ничего, лишь нарастала волна панических публикаций в СМИ. Американская сторона конфликта делала в эти дни вид, что ничего особенного и нет, и вовсе не начинался самый глубокий и – на вид – самый безвыходный кризис всей внешней политики Барака Обамы.
Но даже в общении с китайцами паузы вечными не бывают. Пекинские СМИ сообщают: на Форум по безопасности в Мюнхене, впервые за его историю, отправится министр иностранных дел Китая Ян Цзечи и, «возможно», в эти выходные проведет там неформальные дискуссии с американскими коллегами. Судя по списку гостей этого знаменитого форума, говорить Ян будет с министром обороны США Робертом Гейтсом.
Неформальные встречи – как раз те, на которых и достигаются главные решения в дипломатии. Так что будем надеяться, что после Мюнхена конфликт незаметно рассосется. Но множество очень важных реальностей нашего изменившегося мироустройства этот конфликт показал, и это хорошо и полезно.
Как в большинстве подобных историй, то, что мы видим – это совсем не то, что происходит на самом деле. Итак, в прошлую пятницу администрация Барака Обамы объявила, что выполнит, наконец, контракт о поставке Тайваню партии вооружений на сумму в 6,4 миллиарда долларов. А сам президент США все-таки встретится, после нескольких отлагательств, с лидером тибетцев в изгнании Далай-ламой. В ответ на что Китай свернул военные контакты с США и грозит – только грозит – подвергнуть санкциям американские компании, имеющие отношение к тайваньской сделке. То есть, в частности, и «Боинг».
То, что мы видим на первый взгляд – это повторение в который уже раз традиционного дипломатического танца. США всегда продавали оружие Тайваню и всегда общались с тибетской эмиграцией. Китай всегда протестовал, но так, чтобы никому не нанести этими протестами какого-то реального материального ущерба. Иначе нельзя: традиция.
Но на дворе все-таки 2010 год, и ситуация в мире изменилась радикально. Для начала, сделке в 6,4 миллиарда уже несколько лет, ее откладывали еще при Буше. Но в те дни получателем вооружений был бы проамериканский президент Чэнь Шуйбянь, а сегодня лидер Тайваня Ма Инцзю – из совсем другой партии, и не то чтобы он пропекинский, но отношения с братьями через пролив при нем резко идут на подъем. Оружие то же, но ситуация другая: оно, скажем так, не настолько остро нужно.
Во-вторых, сегодня смешно думать, что США будут всерьез поддерживать сепаратистов Тайваня (или, скажем, Синьцзяна). Такие штуки могли еще обдумываться при Клинтоне, но уже при Буше выглядела безнадежно устаревшей сама идея того, что Китай можно ослабить и измотать, поддерживая, как раньше, Тайвань, тибетскую эмиграцию или синьцзянских террористов. Китай уже не тот, и Америка не та.
То есть Обама, объявив о тайваньской сделке, сделал что-то явно против своих интересов, допустил ошибку. Причем такую, которой успешно избегал даже Буш. Почему? Заставить Пекин присоединиться к санкциям против Ирана? Ну, это просто смешно. Вынудить Китай к чему бы то ни было уже невозможно.
Теперь о Китае. Очередное сворачивание военного сотрудничества с США – это для Пекина ничто. Сотрудничество это выглядит примерно как заседания Совета Россия-НАТО, то есть фикция и сотрясание воздуха. А вот экономические санкции Китая против США… Это серьезно. «Боинг», например, намерен продать Китаю самолетов на 200 миллиардов долларов в течение 20 лет. Но и это не все. В каждом взлетающем где-нибудь в Найроби или Франкфурте «Боинге» до трети (по стоимости) деталей сделаны в Китае. И что, это все будет свернуто? Из-за модернизированных «Пэтриотов», минных тральщиков, вертолетов и прочего оборонительного оружия (Тайвань, кстати, просил еще подводные лодки и F-16 – не дают, даже Обама не дает!) – ссориться с Америкой? Зачем?
Итак, две крупнейшие державы мира, поссорившиеся вопреки собственным интересам. Возможен ли вариант, когда обе стороны неправы? Вполне. Допустим, китайцы все еще считают недопустимым для себя не реагировать на предстоящий поход Далай-ламы в Белый дом или продажу американского оружия Тайваню. А Обама, у которого впереди выборы в конгресс, считает невозможным показывать неграмотной половине Америки, что Америка уже давно не та. В итоге обе стороны проделают нужные грозные телодвижения, скажут нужные слова, а потом договорятся.
Но есть объяснения и посерьезнее. «Китайцы в последнее время изменили тон и стиль поведения» - таков приговор аналитиков «Вашингтон пост». Что ж, если ты становишься второй державой мира, то, конечно, меняется и твое поведение. Но многие китайцы допускают тут явную ошибку, копируя плохие манеры американцев в те годы (90-е), когда США казалось, что они уже единственная сверхдержава, причем навеки. Другие китайцы, однако, ошибок не допускают. Прошлогодний визит Барака Обамы в Пекин запомнился тем, как китайская сторона мягко отвергла популярные в команде Обамы идеи «американо-китайского управления миром». Что было при этом сказано – неважно.
Важны реальные причины: США все еще считают, что «совместно» - это когда Вашингтон командует, а Пекин следует. Китай подождет, пока Америка избавится от подобных иллюзий. Ждать недолго.
Или – долго? Вот тут уже начинается анализ того, как и почему команда Обамы довела внешнюю политику США до ссоры со страной, отношения с которой той же командой были провозглашены «самыми важными в 21 веке».
Аналитикой этой занимается журнал «Форин эфферс» и приходит к выводам: Обама – да что там, вся Америка - никак не могут выбрать между двумя мощными силами, которые раздирали мировоззрение и внешнюю политику США с момента создания государства. Одна считала, что Америка не может быть стабильна, пока в мире есть «диктатуры» - то есть режимы, чем-то непохожие на США. Другая полагает, что сила примера – то есть процветающая Америка – поможет США добиться в мире чего угодно.
Итак, администрация Обамы все еще не имеет внешнеполитической стратегии, а имеет одну только тактику. Надо быть благодарными нынешней американо-китайской ссоре за то, что она открывает нам эту реальность.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
