Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Весь остаток января и добрую половину февраля Евросоюз будет решать – что делать с Грецией, которая, по одним данным, балансирует на грани государственного дефолта, а по другим, хоть и переживает финансовый кризис, но на этой грани не балансирует. Во всяком случае, в пропасть одной ногой еще не соскальзывает. К концу нынешней недели Брюссель должен сообщить свою реакцию на греческий чрезвычайный план сокращения бюджетного дефицита и совокупного госдолга, а 11 февраля чрезвычайный экономический саммит ЕС должен решить, что же делать с Грецией. Вся проблема сейчас в том, что никто в Евросоюзе уже не может понять, в какие цифры и в какие планы греков можно верить, а в какие – нельзя.
Проблемы Греции только на первый взгляд очень далеки от России. На самом деле они к нам очень близки. Из-за дефицитно-долговых шатаний Греции уже начал падение курс евро и укрепляться доллар. Забегая вперед, можно сказать, что если доллар и дальше продолжит движение вверх, то это вызовет падение долларовых цен на нефть. Значит, Россия будет получать меньше поступлений от продажи сырья и ей придется корректировать бюджет.
Единственное, что можно сказать с уверенностью, так это то, что «греческий вопрос» наверняка подвигнет Евросоюз к коренному пересмотру методов и всей системы сбора экономической статистики внутри сообщества, кардинальной чистке еврозоны и укреплению внутренней финансовой дисциплины. С этой точки зрения греки, вне всякого сомнения, выступают как двигатель процесса дальнейшей европейской интеграции. Потому, что - греческий пример этому как раз и учит, - если этого не сделать сейчас, то сама еврозона (в нее входят 16 из 27 членов ЕС) окажется под угрозой распада.
Дело осталось теперь за малым – убедиться в том, что греки смогут сами, без помощи ЕС (Центробанк ЕС по уставу не имеет права «выкупать» долги какой-то одной страны), набрать «по сусекам» деньги для того, чтобы расплатиться с должниками и покрыть бюджетную недостачу. И пророчить этому делу успех не возьмется ни один оракул.
Как во всем, что связано с Грецией, и в нынешних неурядицах тоже, почти за каждым углом - мифы и легенды. Греки, похоже, обладают врожденной, генетической способностью запутывать дела до такой степени, что выпутываться из содеянного сами они уже не в состоянии и нуждаются в помощи «сверху» (достаточно вспомнить хотя бы похождения Одиссея и беспрестанные вмешательства в них богов-олимпийцев).
Нынешний греческий финансовый кризис начался в октябре 2009-го сразу после поражения консерваторов и прихода к власти социалистического правительства ПАСОК во главе с Георгиосом Папандреу. Новое правительство тут же пересмотрело статистику предыдущего, и оказалось, что дефицит государственного бюджета не 3,7%, а умопомрачительные 12,7%. Это более чем в 4 раза превышает максимально допустимый по принятым в еврозоне правилам – 3% (хотя их почти никто не соблюдает, но все же выходить за рамки 4%-6% в ЕС считается хулиганством). Совокупный (внешний и внутренний) госдолг Афин на начало декабря оценен в почти 300 млрд евро (греки утверждают, что он более 294 млрд евро), или 113% от ВВП страны. К концу года он может вырасти до 120,4%.
Сам по себе такой долг - это еще не катастрофа. В мире есть страны, у которых он гораздо больше. Японцы, например, накопили долг в примерно 200% от ВВП. У Америки он не намного меньше. И ничего – живут. На Востоке Европы положение еще хуже. Внешний госдолг Эстонии – 140% от ВВП, а Венгрии и Румынии – примерно по 160%. В Исландии же он оценивается в вообще невообразимые 924% от ВВП. Но ни Эстония, ни Венгрия или Румыния не входят в зону евро, а Исландия – вообще не член ЕС. Кстати сказать, Россия в пиковое время своей внешней государственной задолженности в 1998-м имела госдолг в 146,4% от ВВП, а на январь 2009-го он оценен в 40,6 млрд долларов. По относительным показателям это составляет 2,4% от нашего ВВП. Спасибо нефти и газу – мы впереди всей Европы по этому показателю.
Греки обещали, что они уже к концу нынешнего года сократят дефицит бюджета до 8%, а к 2012-му до менее чем 3%.
Для этого им придется всего лишь: даже не урезать, а гильотинировать ВСЕ расходы на социальные нужды, пенсии, пособия по безработице, расходы на здравоохранение, образование, сократить заработную плату в государственном секторе, резко увеличить подоходные и косвенные налоги. Для погашения дефицита социалистическое правительство планирует провести массированную приватизацию всех, за малыми исключениями, государственных компаний, принять законы, дающие частным компаниям право самим регулировать заработную плату работников (сокращать ее). Обычно такие меры никак не ассоциируются: а) ни с социалистами и б) ни с какими иными правительствами, если они только не планируют самоубийства. Посему в возможность греков выполнить все ими же задуманное в ЕС сейчас мало кто верит.
Единственное, что немного успокаивает экспертов, так это то, что сыновья Эллады, вероятно (но не наверняка), снова перемудрили со своей экономической статистикой. Теперь консерваторы говорят, что такого страшного дефицита нет и в помине, и что социалисты намеренно завышают цифры, чтобы их выборная победа с несуществующими долгами и дефицитом выглядела весомее.
Вся загвоздка заключается в том, сможет ли - и как быстро - ЕС узнать, на какие все-таки величины были искажены данные о внешней задолженности о бюджетном дефиците. Если Греция действительно стоит на пороге дефолта, то она (если, конечно, не справится со своими проблемами сама, а на это непохоже) потащит за собой все другие страны «периферийных экономик ЕС». В эту категорию входят Португалия, Ирландия, Италия, Греция и Испания. Некий саркастический ум в ЕС измыслил для них английскую аббревиатуру PIIGS, что вполне можно перевести как «свиньи». И Лиссабон, и Дублин, и Рим, и Мадрид уже накопили большие дефициты и огромные внешние государственные долги.
Дефолт Греции вызовет автоматическое падение доверия к евро, рост «стоимости» займов для всех стран еврозоны и, как следствие, новую волну безденежья и кризиса.
В общем, греки подарили нам слово «кризис» и, похоже, продолжают совершенствовать его содержание.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
