Курсы повышения квалификации обычны в любой профессии. Как повышают квалификацию высшие государственные чиновники? В чем для них смысл приобретения нового опыта? Об этом в интервью РИА Новости говорит декан факультета государственного и муниципального управления Государственного университета – Высшей школы экономики (ГУ-ВШЭ) Алексей Барабашев.
- Алексей Георгиевич, нужно ли высшим государственным чиновникам чему-то учиться? Какие темы у них востребованы?
- Высшим чиновникам тоже требуется совершенствовать свою деятельность. В первую очередь, в вопросах кадровой политики: проведении конкурсов на занятие должностей госслужбы, аттестаций, квалификационных экзаменов; в оценке деятельности государственных органов, эффективности работы государственных служащих и противодействия коррупции.
Недавно в ГУ-ВШЭ состоялась программа повышения квалификации по антикоррупционной тематике. Курсы охватили 39 человек - заместителей министров и руководителей агентств, директоров департаментов министерств. Это первый подобный опыт.
- При всей актуальности антикоррупционной тематики, какие вопросы вы обсуждали?
- В частности, вопросы антикоррупционного законодательства: например, соотношение понятий «личная заинтересованность» и «конфликт интересов». Если последнее предполагает, что правонарушение уже свершилось, второе предполагает фазу замысла, когда служащий может заявить о личной заинтересованности. Тогда вопрос будет решен превентивно, допустим, человека временно отстранят от исполнения обязанностей.
Заявлять о личной заинтересованности надо специальной комиссии по конфликтам интересов, куда должны входить независимые эксперты. Механизм урегулирования конфликта интересов внедрялся достаточно тяжело, такие комиссии начали работать только недавно.
Чтобы улучшить противодействие коррупции, необходимо было дополнить имеющееся законодательство, и в 2008 году президент РФ внес пакет антикоррупционных актов. Возникла коллизия между ними и законодательством, где речь шла о конфликте интересов.
Представителям государственных органов теперь необходимо устранять законодательные нестыковки и принимать практические решения. Накопилось большое количество вопросов, касающихся, в частности, декларирования имущества, механизмов установления личной заинтересованности, наконец, используемой терминологии. В результате возникла необходимость, чтобы представители государственных органов и эксперты встретились, обсудили ситуацию и поняли, как лучше действовать дальше.
- Как вам кажется, будут ли проведенные курсы способствовать улучшению антикоррупционного законодательства?
- Они способны создать среду обсуждения его и связанных с ним сюжетов.
В отличие от России, в большинстве стран декларируются не доходы, но их источники, что позволяет, не нарушая презумпции невиновности граждан, выяснять, откуда взялось их имущество.
У нас же, если чиновник декларирует огромную, но непонятно откуда взявшуюся сумму денег, он чист, и доказывать, что его доход нажит «неправедно» – не его задача.
Или, например, мы рассматривали экономику коррупции и порождающие коррупцию нормы законодательства, (так называемые «коррупциогенные нормы»). Существуют механизмы, позволяющие их вычислить, и о них наши эксперты рассказали слушателям.
- Есть ли специфика в преподавании высокопоставленному контингенту?
- Разумеется. Слушатели из числа высшего руководства отторгают любое «голое теоретизирование» и монолог. Это уже сложившиеся профессионалы высочайшего класса. Им самим есть, что сказать, и необходимо дать им возможность высказаться по существу проблемы.
Это повышает требования к выступающему перед такой аудиторией преподавателю. Таковым может быть лишь эксперт-практик, сам принимавший участие в решении вопросов обсуждаемой сферы.
Подобные курсы - это интерактивное преподавание с акцентом на практику. Теория выступает здесь в виде поддерживающей платформы. По сути, мы получили важную площадку для обсуждения актуальных проблем с участием ведущих экспертов и руководства.
- Как вы думаете, станут ли подобные курсы регулярными?
- Хотелось бы, чтобы они стали такими, и в ходе прошедшей с участниками «первого набора» дискуссии был сделан аналогичный же вывод. Однако тут есть препятствия. Первое – финансирование программ повышения квалификации. Сейчас они не выгодны и держатся в первую очередь на энтузиазме преподавателей, на их понимании, что таким образом они вносят посильный вклад в улучшение системы государственного управления в стране. Проблема совершенствования нормативов финансирования программ повышения квалификации общая, и здесь необходимы помощь и понимание со стороны Министерства финансов.
Второе препятствие связано с большим количеством бюрократических препон: государственный заказ формируется долго, плюс нужно время на проведение конкурса и исполнение мероприятий. Я думаю, реально такие курсы, если ситуация с госзаказом не изменится, могут повториться не раньше, чем в сентябре будущего года.
Материал подготовила Екатерина Рылько (ГУ-ВШЭ), специально для РИА Новости
