Об отношениях Латвии с Россией, ситуации в банке «Parex» и стабильности латвийского правительства в интервью РИА Новости рассказал премьер-министр Латвии Валдис Домбровскис. Беседовали корреспонденты РИА Новости Вадим Радионов и Виктор Панов.
- Господин премьер-министр, какую оценку по пятибальной системе вы поставили бы отношениям между Латвией и Россией?
- Оценку я, наверное, выставлять не стану. Пусть это делают независимые эксперты. А что касается наших отношений, то думаю, что они развиваются конструктивно.
Сейчас мы работаем над тем, чтобы заключить два договора – об избежании двойного налогообложения и защите инвестиций. Мы вышли на финальную стадию в обоих вопросах.
Я думаю, что оба этих договора важны для развития бизнес-связей между нашими странами. Работа над ними шла очень долго, но я надеюсь, что завершить ее нам удастся уже в первой половине этого года. Я, во всяком случае, поставил такую задачу.
- Перед Новым годом ФТС России усилила контроль латвийских автоперевозчиков на латвийско-российской границе. Образовались огромные пробки из грузовиков. Почему, на ваш взгляд, между нашими странами возникают такие проблемы?
- Что касается новогодней ситуации на границе – то на этот раз ее удалось нормализовать достаточно быстро. Такие проблемы случаются регулярно. Важно, чтобы работали механизмы, которые позволяли бы их решать.
- А они работают?
- Думаю, да. Проблему удалось устранить довольно быстро. Сложности возникли из-за нескольких недобросовестных компаний, так называемых фирм-однодневок. Они доставили неудобства фирмам, которые честно работают на рынке.
- По мнению многих экспертов, Латвия сильнее всех пострадала от экономического кризиса. Почему именно ваша страна оказалась в такой тяжелой ситуации?
- Действительно, среди стран ЕС мы пострадали сильнее всего. Если посмотреть на уровень рецессии, то в Латвии, Литве и Эстонии он самый высокий в ЕС. Это связано с тем, что у нас был очень высокий прирост экономики – доходило до двухзначных показателей. Поскольку у нас был большой прирост экономики, то и ее спад оказался значительным. У нас рост экономики был примерно 10-12% в год. Ее спад в 2009 составил 18%. В Литве и Эстонии эти цифры, насколько я помню, составляют 17 и 15% соответственно. Цифры примерно одинаковые.
Но, в отличии от Литвы и Эстонии, Латвии пришлось обратиться за помощью к Международному валютному фонду. Это было связано с ситуацией вокруг банка «Parex». Ни в Литве, ни в Эстонии не было таких больших проблем с банковским сектором, как у нас.
Правительства, которые раньше находились у власти в стране, допуcтили ошибки в экономической политике. Даже когда у нас наблюдался двухзначный прирост экономики, государственный бюджет не был сбалансирован. С опозданием были приняты меры по борьбе с инфляцией и ограничению банковского кредитования. Выдача кредитов была ограничена весной 2007 года – когда «пузырь» в сфере недвижимости уже раздулся. Эти меры необходимо было принять на год раньше. Как минимум... К сожалению, правительства опоздали и «пузырь» лопнул. Сейчас цены на недвижимость в Латвии – в некоторых сегментах – упали на 70%.
Ну, а мировой финансовый кризис обострил эти проблемы, конечно.
- Было ли правильным решение о национализации государством банка «Parex»?
- Я думаю, что это решением было правильным. Это системообразующий банк, и если бы его не переняли (национализировали - прим. ред.), то проблем в банковском секторе было бы гораздо больше. Другое дело, что сам процесс перенятия банка был не очень прозрачным и не очень хорошо продуманным. Поэтому вокруг этого процесса до сих пор не стихают всякого рода спекуляции.
- Как сейчас обстоят дела в банке?
- В апреле мы подписали договор с Европейским банком реконструкции и развития, который приобрел 25% +1 акцию банка «Parex». Сейчас мы ведем переговоры о возможной продаже остальных акций банка.
- С кем правительство ведет эти переговоры?
- Этого я сказать пока не могу - это секрет. Могу лишь отметить, что это частные инвесторы. Их имена и страны, которые они представляют, я пока назвать не могу.
- Когда может быть продана оставшаяся часть акций банка?
- Сейчас это трудно прогнозировать. Если удастся продать в текущем году – это можно будет считать удачей. Мы были бы не против сделать это как можно быстрее, но все зависит от цены. Мы не готовы продавать «Parex» за любые деньги.
- В латвийской прессе прошла информация о том, что государству придется «вкачать» в «Parex» дополнительные 200 миллионов долларов...
- Для обеспечения показателей достаточности капитала необходимо будет вложить в «Parex» дополнительные средства. Однако «свежие деньги» государство не станет туда вкладывать. Скорее всего, это будет капитализация уже вложенных в «Parex» депозитов госказны.
- Можно ли говорить о том, что Латвия достигла низшей точки своего экономического падения?
- Я думаю, что самым тяжелым был третий квартал 2009 года. По прогнозам, согласованным с Еврокомиссией и МВФ, рецессия в 2010 году в Латвии составит 4%. По прогнозам Банка Латвии (Центробанка) рецессия составит 2, 5%. Мы ожидаем, что во втором полугодии в Латвии начнется экономический рост.
- Есть ли признаки стабилизации экономики страны?
- Да. Во-первых, мы видим небольшой прирост промышленного производства. Мы также наблюдаем стабилизацию уровня безработицы. У нас проблемой долгие годы был дефицит текущего счета - сейчас там существенный профицит. Ну, и наконец, у нас впервые за долгие годы положительный торговый баланс.
- Насколько актуальна для Латвии сейчас угроза банкротства?
- Такого риска больше нет.
- Все чаще в Латвии стали звучать мнения о том, что Латвия, взяв кредит у МВФ, потеряла свою независимость, поскольку не одно важное решение в стране не принимается без ведома этой структуры. Вы не согласны с этой точкой зрения?
- Действительно, все ключевые решения, касающиеся фискальной политики, приходится согласовывать с МВФ и Еврокомиссией. Но об этих вопросах надо было думать раньше – до того, как мы обратились к МВФ за помощью. Условия, на которых МВФ дает займы, в принципе известны – они достаточно жесткие. МВФ требует сокращение дефицита бюджета.
У нас дефицит сейчас составляет порядка 7,5%, но по сравнению с другими странами ЕС он не выглядит пугающим. В Великобритании, Испании и других странах он даже выше, чем у нас.
- Получается, что вы считаете неправильным решение предыдущего правительства Латвии под руководством Иварса Годманиса обратиться за помощью к МВФ и Еврокомиссии?
- Я имел ввиду, что предыдущие правительства на протяжении нескольких лет проводили непродуманную экономическую политику. На это указывали Еврокомиссия, Cовет Европы и местные эксперты, но их рекомендации игнорировались. У правительства Годманиса, которое обратилось к МВФ, другого выхода на тот момент просто не было.
- Президент Латвии Валдис Затлерс предложил политикам отказаться от использования термина «оккупант» в отношении русскоязычных жителей Латвии, приехавших в страну во время СССР. Как вы относитесь к его предложению?
- Думаю, что надо четко различать: лица, которые сотрудничали с оккупационными властями, - это одно, а те, кто приехал в Латвию во время СССР, – это не оккупанты, а мигранты.
- В латвийской прессе регулярно появляется информация о том, что ваше правительство в любой момент может рухнуть. Насколько оно стабильно?
- Когда я занял пост премьер-министра, я понимал, что мое правительство может рухнуть в двух случаях. Первый случай: если все будет плохо, государство обанкротится, тогда мне придется уйти в отставку. Второй вариант: если ситуация улучшится – партнеры по коалиции могут решить: а почему мы бы нам не занять это место? Риск есть всегда. Но я все-таки надеюсь доработать до следующих выборов в Сейм. Думаю, у меня это получится.
