Владимир Евсеев, кандидат технических наук, старший научный сотрудник Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений, для РИА Новости.
Международное сообщество получило из Ирана очередную ошеломляющую новость: правительство этой страны санкционировало постройку еще десяти заводов по обогащению урана, из которых пять решили начать строить немедленно. Такое решение только подтверждает ранее существовавшие опасения о широкомасштабной тайной деятельности Исламской Республики Иран (ИРИ) в ядерной области. Если бы таковой не было, потребовалось бы время на выбор соответствующих строительных площадок и подготовку необходимой документации.
Реакция на эту новость последовала незамедлительно. Пресс-секретарь Белого дома Роберт Гиббс заявил о крайней обеспокоенности в связи с обострением иранского ядерного кризиса. По его мнению, подобное решение свидетельствует о нарушении Ираном своих обязательств по ряду резолюций Совета Безопасности ООН и является примером самоизоляции ИРИ от всего международного сообщества.
Американская позиция нашла серьезную поддержку даже в Германии, которая сейчас является крупнейшим иранским торговым партнером в Европе. По мнению министра иностранных дел Гидо Вестервелле, политика ИРИ, направленная на расширение ядерной программы, идет «в неверном направлении», а «терпение международного сообщества стран не бесконечно». Озабоченность складывающейся ситуацией выразили и в Москве, хотя ранее здесь надеялись на адекватную реакцию со стороны Тегерана.
Поводом для принятия Ираном столь серьезного решения стала резолюция Совета управляющих Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) от 27 ноября 2009 г., согласно которой Тегеран, начав строительство второго завода по обогащению урана вблизи города Кум, совершил ряд серьезных нарушений. Во-первых, такое строительство противоречило резолюциям СБ ООН, которые требовали от Ирана приостановить всю деятельность, связанную с обогащением урана. Во-вторых, неуведомление ИРИ Агентства о новом ядерном объекте до сентября 2009 г. противоречило его обязательствам по Дополнительным положениям к Соглашению с МАГАТЭ о всеобъемлющих гарантиях.
В резолюции Совета управляющих МАГАТЭ было отмечено, что такие действия ИРИ порождают сомнения в отсутствии других (незаявленных) ядерных объектов. Тем более - в условиях приостановки действия на территории Ирана Дополнительного протокола (1997 г.) к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий. Плюс - отсутствие взаимодействия с Агентством по выяснению некоторых вопросов относительно прошлой деятельности Ирана (испытания бризантных взрывчатых веществ и высоковольтного оборудования для активации детонаторов, разработка токового электродетонатора и проектирование боевой части баллистической ракеты, а также реализация проекта «Зеленая соль»).
Именно поэтому Совет управляющих МАГАТЭ потребовал незамедлительно прекратить строительство ядерного объекта вблизи города Кум и подтвердить отсутствие на иранской территории незаявленных ядерных объектов.
Конечно, рассматриваемая резолюция носит рекомендательный характер, но ее принятие говорит о растущей политической изоляции ИРИ. Резолюцию поддержали 25 из 35 стран – членов Совета управляющих МАГАТЭ. Куба, Венесуэла и Малайзия проголосовали против ее принятия, а воздержались: Турция, Пакистан, Афганистан, Бразилия, Южно-Африканская Республика и Египет.
Очевидно, что реакция Тегерана на принятую резолюцию была чрезмерной. И это определялось следующими причинами. Во-первых, Иран был уверен в своей безнаказанности, так как ведущие страны не имеют большинства в Совете управляющих МАГАТЭ. Ранее Тегеран активно боролся поэтому за возврат в Агентство собственного «ядерного досье», видя в этом естественную возможность ухода от «грубого давления со стороны Запада».
Во-вторых, помимо предприятия в Натанзе иранцы в течение ряда лет готовили другие объекты для возможного развертывания промышленного обогащения урана. И ядерный объект вблизи города Кум был только одним из них. Посетившие этот ядерный объект инспектора МАГАТЭ усомнились в сроках начала его строительства (возможно, это произошло еще раньше) и предположили наличие других подобных объектов.
В этих условиях Тегеран пошел на сознательное ухудшение отношений с этой международной организацией. Одновременно встал вопрос о необходимости сокращения инспекционной деятельности Агентства на собственной территории. Парламент ИРИ сразу пришел на помощь и рекомендовал президенту и правительству разработать четкий план по сокращению уровня сотрудничества с МАГАТЭ. Более того, иранский депутат Мохаммад Карамирад высказался за выход Ирана из Договора по нераспространению ядерного оружия и предложил парламенту «заблокировать приезд в страну инспекторов МАГАТЭ». А представители правительства не исключили «пересмотра дипломатических связей» со странами, поддержавшими резолюцию.
В-третьих, формально согласившись в октябре 2009 г. на вывоз 80% наработанных запасов низкообогащенного урана (НОУ) с целью получения ядерного топлива для исследовательского реактора Тегеранского ядерного научно-исследовательского центра, Тегеран стал искусственно создавать преграды для реализации, казалось бы, выгодной для собственных интересов сделки. Вначале он отказался вывозить НОУ в Россию, где планировалось его дообогащать до 19,75% по изотопу урана-235 (иранский материал имеет степень обогащения до 5%). Затем Иран уменьшил количество вывозимого материала до 800 тонн (53% наработанных запасов) и потребовал осуществлять передачу материала в два этапа.
МАГАТЭ старалось максимально учесть интересы ИРИ и предложило на период производства ядерного топлива перевезти НОУ на «ответственное хранение» в Турцию. Но Тегеран потребовал обмена НОУ на ядерное топливо на собственной территории, что резко снизило значимость предложенной сделки для международного сообщества. Однако только ухудшение отношений с МАГАТЭ позволяет практически отказаться от вывоза накопленных запасов НОУ. А принятая резолюция является для этого хорошим поводом.
Возникает вполне закономерный вопрос об истинных целях иранской ядерной программы. Бесспорно, что Тегеран целенаправленно создает полный ядерный топливный цикл, что является научно-технологической базой для создания ядерного оружия. Иранское руководство хочет иметь потенциальную возможность производства такого оружия, но сможет ли оно остановиться у некоей «красной черты»? Этот вопрос имеет принципиальное значение для всех окружающих стран, и Россия является одной из них.
К сожалению, нет уверенности в том, что Тегеран сможет вовремя остановиться. Ранее от такого шага его удерживала сама возможность силового решения ядерной проблемы со стороны США и (или) Израиля. Однако Вашингтон сейчас озабочен проблемами постепенного ухода из Ирака и некоторой стабилизации в Афганистане. У Израиля для военных акций достаточно неблагоприятный внешнеполитический фон, обусловленный как последствиями проведенной в секторе Газа операции «Литой свинец», так и отходом от ранее выработанной «дорожной карты» по урегулированию арабо-израильского конфликта после прихода к власти Биньямина Нетаньяху.
Помимо этого, сейчас стала очевидной значительная неопределенность с количеством иранских ядерных объектов, что резко снижает эффективность возможного израильского удара (для США это менее критично ввиду несоизмеримо большего военного потенциала).
В итоге международному сообществу ничего не остается, кроме как ввести против ИРИ новые санкции со стороны как СБ ООН, так и отдельных государств и их групп. И по этому вопросу есть значительное понимание среди так называемой «шестерки» (пяти постоянных членов СБ ООН и Германии), международных посредников по урегулированию иранского ядерного кризиса. Все эти государства уже поддержали резолюцию Совета управляющих МАГАТЭ. Последние действия Тегерана только сближают их позиции, а первый доклад по Ирану нового генерального директора Агентства Юкио Амано, по-видимому, будет достаточно жесткий.
В то же время, есть надежда, что ИРИ не пойдет на разрыв отношений с МАГАТЭ. Побудить Тегеран к этому могут ограниченные запасы собственного природного урана, острый недостаток современных технологий, особенно в газовой промышленности, изношенность собственного авиационного парка, серьезное отставание материально-технической базы, нарастающие социальные проблемы и многое другое. В этом случае для международного сообщества крайне необходимо вовремя проявить нужную гибкость и начать курс на постепенное встраивание Ирана в существующую систему вначале экономических, а затем и политических связей.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
