Андрей Кузнецов, Токио, специально для РИА Новости.
Зачем народам мира цари, короли и разные прочие императоры? Не говорит ли об архаичности подобного образования тот факт, что монархии неуклонно сходят на нет? К началу ХХI столетия на земле сохранилось всего 44 страны с монархическим укладом (из которых 16 входят в британское содружество, признавая королеву). Из числа суверенов чаще всего в СМИ упоминаются английская Елизавета II и японский император Акихито, с момента восшествия которого на престол 12 ноября исполняется ровно 20 лет.
Он родился 23 декабря 1933 года в семье императора Хирохито, где уже были четыре дочери, долгожданным наследным принцем, получив имя Цугу-но мия. С 1940 по 1952 год учился у персональных наставников, а также в школе для членов императорской фамилии и высшей аристократии (Гакусюин). Его отец, император Хирохито, почти полжизни проходивший в военной форме, дал указание не присваивать сыну офицерского звания, отчего-то не пожелав, чтобы тот был с малых лет связан с армией.
Юность Акихито пришлась на период окончания Второй Мировой войны и американской оккупации. Воздушные налеты он со своим младшим братом Масахито пересидел в курортном местечке Токородзава, а после капитуляции был перевезен в Токио. Затем он недолгое время учился на факультете политических наук токийского университета, но не закончил курса и диплома не получил.
Время для трона было крайне тревожное – шли разговоры о возможности полной отмены императорской системы и даже о суде над его отцом Хирохито как над военным преступником. Это стало одной из причин того, что, несмотря на уже имевшийся титул «наследного принца», 10 ноября 1953 года в токийском дворце была проведена повторная, «утверждающая» церемония его инвеституры (риттайси-но рэй), а уже через полгода, в июне 1953 года Акихито представлял Японию в Лондоне на коронации Елизаветы II. Зарубежные поездки стали визитной карточкой наследника японского престола: до своей интронизации он посетил 37 стран.
В 1959 году он женился на Митико Сёда, дочери президента мукомольной компании «Ниссин». Событие вызвало глухой скандал в
имперсторском семействе, поскольку впервые за долгую историю наследник выбрал спутницей жизни простолюдинку. Тем не менее, брак оказался счастливым; у императорской четы родилось трое детей: нынешний наследный принц Нарухито (Хиро-но мия), принц Акисино (Ая-но мия) и принцесса Саяко (Нори-но мия, в настоящее время – Саяко Курода, поскольку она пошла по стопам отца, выйдя замуж за простолюдина и оставив императорскую семью).
Согласно традиционному исчислению, Акихито является 125-м императором в непрерывной последовательности японских суверенов, ведущей свое начало от мифического императора Дзимму, основавшего Японскую Империю в 660 г. до нашей эры. Представления эти – и о «непрерывности», и о времени возникновения - весьма спорные и не раз опровергались самими японскими историками, но разговор не о том.
Традиция императорской власти в Японии в любом случае очень древняя, а потому окружена плотнейшим набором ритуалов, церемоний и иных условностей, которые отправляют и которым соответствуют члены императорской фамилии. При этом собственные оценки данной традиции никогда не выносились на всеобщее обсуждение, и тут Акихито стал первым. Еще являясь наследным принцем, он сравнивал персонажей двора с роботами и сетовал на их оторванность от японского народа.
Официально Акихито вступил на престол (сокуи) 12 ноября 1990 года после кончины Хирохито 7 января 1989-го, когда последнего стали называть «император Сёва». Здесь следует сказать, что, параллельно с европейской системой летоисчисления («от Рождества Христова»), в Японии принята собственная, в которой считаются порядковые года правления каждого императора или «эра» (данная «традиция» ведет начало лишь с середины XIX–го века, прежде подобное счисление использовалось лишь в исторических хрониках). Таким образом, предыдущая эра именовалась Сёва («просвещенность и гармония»), а сейчас японцы живут в 21-м году эры Хэйсэй («становление умиротворенности»), название которой станет посмертным именем правящего императора.
Акихито соблюдает полный нейтралитет в отношении текущей политики, однако изредка (и, несомненно, по согласованию с японским политическим руководством) делает заявления и совершает поступки, оказывающие значительное влияние на положение Японии в мире и отношение к ней других стран. Так, в ходе традиционной встречи с журналистами 23 декабря 2001 года по случаю своего дня рождения, император, отвечая на вопрос о напряженности в отношениях с Южной Кореей, внезапно напомнил, что мать императора Камму (736-806) являлась одним из десяти дальних отпрысков Мурёна, властителя древнего корейского королевства Пэкче, что переселившиеся на японские острова корейцы принесли с собой богатую древнюю культуру и различные технологии, и что никогда не следует забывать прискорбные трения, периодически возникавшие в отношениях между двумя странами. Это высказывание немедленно заняло первые полосы всех южнокорейских газет и явилось первым шагом к значительному потеплению в двусторонних контактах.
Через три месяца после кончины своего отца, в апреле 1989 года Акихито выразил сожаление по поводу страданий, причиненных китайскому народу во время войны, а позже сделал подобные же заявления в отношении других стран Юго-Восточной Азии. В 1995 году он посетил военные мемориалы в Хиросиме, Нагасаки и на Окинаве, а в июне 2005 года вместе с императорицей - остров Сайпан, где в середине 1944 года шли ожесточенные бои, и вознес молитвы за упокой погибших, причем – как японцев, так и американцев, корейцев и местных островитян. Параллельно Акихито продолжал осуществлять официальные протокольные визиты (всего до настоящего момента в 18 стран): в 1998 году он вновь побывал в Великобритании, где стал рыцарем Ордена Подвязки – единственным из не-европейцев, получивших эту высокую награду.
Единственный внук появился у императора только 6 сентября 2006 года, причем – не в семье нынешнего наследного принца, но у его младшего брата, принца Акисино. Рождение разрядило ситуацию, когда уже на полном серьезе стали говорить о возможности через поколение занятия «хризантемового трона» женщиной: в императорской семье 41 год не рождались мальчики.
Все эти биографические и событийные факты мало что говорят о том, почему фигура императора до сих пор остается в Японии священной для подавляющего большинства населения, лицом, о котором говорят либо хорошо, либо ничего. Играет ли здесь роль чисто традиционный фактор, или дело в национальной психологии, предполагающей собственную расовую чистоту и культурную гомогенность? Если до 1945 года император безо всяких условностей считался Сыном Неба, происходящим от богов и воплощающим идеологию «семейного государства», то новая конституция, разработанная штабом оккупационных сил при активнейшем участии японских политиков, определила его статус как «символ государства и единства нации, устанавливающий свою позицию согласно воле народа, обладающего суверенной властью».
В Японии религия и государство формально разделены, однако император остался верховным синтоистским служителем, отправляет ритуалы при дворце и в великом храме Исэ, где, как считается, общается со своими божественными предками. Несмотря на отказ отца Акихито от божественности своего происхождения (поставленный американскими властями условием сохранения императорской власти и ставший единственным поводом для критики со стороны ультра-правых националистов), автоматически занимаемый императором пост верховного жреца Синто сохраняет его в качестве высшего образа национальной исключительности, воплощения некой трансцендентальной сущности, что в глазах японцев безусловно отличает их от других народов и культур, возвышая над ними и придавая моральную обоснованность их претензии на локальное и мировое лидерство (здесь уместно напомнить, что понятие тэнно продолжает совершенно официально переводиться на все остальные языки не «монарх», «суверен», «король» или «царь», но именно «император», несмотря на то, что дай-ниппон тэйкоку, «Великой Японской Империи» с 1945 года не существует).
Американское оккупационное командование считало императора ключевой фигурой не только для капитуляции, но для гарантии несопротивления позже и для реализации послевоенных изменений. Отсюда формулировалась цель «Вернуть императора народу!» (успешно достигнутая): внедрить в сознание людей мысль, что японское военное руководство обмануло их, одновременно предав священного лидера.
Хирохито с готовностью поддержал этот план. В своем письме наследному принцу Акихито от 9 сентября 1945 года он писал о «причинах поражения», подчеркивая неумелость своих военных советников, переоценивавших дух и отрицавших науку. Императору Мэйдзи, считал он, повезло с великими генералами и адмиралами, но японские военачальники его времени были неспособны охватить взглядом картину крупного масштаба, зная, как наступать, но не зная правил отступления. Если бы война продолжилась, делал вывод император, большинство из его подданных погибло бы; потому он принял поражение, «чтобы сохранить зерна нашего народа».
В дневнике наследного принца того времени содержится упоминание того, как поражение объяснялось в придворных кругах. Акихито записал, что Япония проиграла войну по двум основным причинам: материальная отсталось, в особенности в науке, и индивидуальный эгоизм. Американцы побеждали, когда действовали в команде, поэтому ключ к будущему лежал в развитии научного потенциала и обучении гармоничной жизни всей нации, как это сделали американцы.
По протоколу японскому императору полагается заниматься какими-либо научными разысканиями. Акихито не стал пытаться выбрать что-то оригинальное, но пошел по стопам отца, занимавшегося морской биологией, и считается ихтиологом. Несколько статей за его подписью опубликовано в японско- и англоязычных научных журналах, а в 2005 году вновь открытая разновидность семейства рыб была названа в его честь: «бычок Акихито» (exyrias akihito).
В целом следует признать, что как в историческом, так и в повседневном плане императорский институт служит для Японии серьезнейшим стабилизирующим и объединяющим фактором, представляя собой некую высшую инстанцию, задачи которой не состоят с том, чтобы править и судить, но одним своим наличием поддерживать в народном сознании и подсознании идею постоянства государственности и единства нации.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
