Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Большая Европа отпраздновала 20-летие падения Берлинской стены, и тут же занялась реальными делами, среди которых все больше раздоры и разногласия, связанные с грядущей большой бюрократической перестройкой в Брюсселе. Обрушившаяся стена, может, и объединила Германию, но Евросоюзу, принявшему ее «осколки» - бывшие восточноевропейские и центральноевропейские страны - уютнее от этого не стало. Они оказались требовательней, чем казалось, и заносчивей, чем можно было подумать. И очень здорово потрепали нервы европейским «старикам»: достаточно сказать об одном лишь президенте Чехии Вацлаве Клаусе, который подписал давно уже ратифицированный Лиссабонский договор о «новой Европе» только 3 ноября. Теперь Европе приходится форсированными темпами входить «в Лиссабон».
Сразу же после официального банкета вечером 9 ноября в Берлине начались нервные консультации между лидерами по подбору кандидатов на новые главные посты в обновленном Евросоюзе: постоянного председателя Европейского Совета и Верховного представителя по внешней политике и политике безопасности. В ЕС и при подборе комиссаров (министров) Еврокомиссии всегда выступали наружу бюрократические и национальные трения. А здесь речь идет о «голове» всего союза. Так что нервов гораздо больше, чем раньше. И разброс мнений по кандидатурам оказался таким широким, что уже почти полностью «размыл» мозаику, которую было сложили два главных участника ЕС - Германия и Франция.
В Евросоюзе всегда так: чтобы пройти на любой важный пост, надо сперва сертифицироваться в Париже и Берлине. Но теперь в список кандидатов попали новые имена, а те, что ранее казались Парижу и Берлину «проходными», отодвинулись с первых мест и застыли где-то в зоне срединной непонятности: то ли они пройдут, то ли нет? Именно так, например, случилось с претендентством бывшего премьера Британии Тони Блэра, которому еще какой-то месяц назад президентский пост чуть ли не казался уже лежащим в кармане. Зря.
Хотя президент и министр иностранных дел ЕС, это, конечно, не президент Соединенных штатов Европы и не ее госсекретарь, но вес они все же будут иметь. И в Брюсселе никому не безразлично, с каким именно акцентом будут изъясняться главы новых исполнительных органов Большой Европы, когда ее, наконец, приведут в соответствие с Лиссабонским договором о реформе. С 3 ноября его, наконец, подписал президент Чехии и теперь Брюссель готовится вступить в новую жизнь уже с 1 декабря. С опозданием ровно на год.
Блэр так хотел (и хочет) стать президентом ЕС, что готов отказаться от своих очень солидных заработков. После ухода с поста премьера в 2007-м, он стал консультантом американского банка JP Morgan (2 млн фунтов стерлингов в год), консультантом инвестиционной компании в Цюрихе (2 млн фунтов в год) и плюс зарабатывает на публичных выступлениях, беря за каждое по 200 тысяч долларов. За прошлый год его доходы составили 12 млн фунтов стерлингов. В ЕС он будет получать почти в десять раз меньше. За день до берлинских торжеств он обзвонил всех главных игроков ЕС, включая президента Франции Николя Саркози и канцлера Германии Ангелу Меркель. Чем кончились эти телефонные переговоры - неизвестно. Известно другое.
Как это ни странно, но дорогу Блэру может перекрыть его же товарищ по Лейбористской партии, министр иностранных дел Дэвид Милибэнд. Он один из самых амбициозных политиков Британии. Милибэнд неожиданно прибыл в Берлин на торжества, отменив все мероприятия дома, и провел встречи с лидерами ЕС. Ему прочат пост Верховного представителя по внешней политике. По традиции ЕС, два руководящих поста в Брюсселе не могут занимать а) представители одной страны и b) представители одного или родственного политического объединения. Так что здесь исключается либо Тони Блэр, либо Дэвид Милибэнд.
Против Блэра играет и тот факт, что большинство глав государств и правительств в «старой» Европе принадлежат либо к правым (премьер-министр Италии Берлускони), либо к консервативным или правоцентристским партиям (президент Франции Николя Саркози и канцлер Германии Ангела Меркель). Хотя грань между лейбористами и консерваторами при правительстве Блэра была размыта до неузнаваемости, в уставе лейбористов все же прописано, что они являются партией «демократического социализма». Кроме этого, Блэру вовсе не помогает его сомнительная «европейская генетика». Британия все-таки не входит ни в Шенгенскую безвизовую зону, ни в зону евро.
В ЕС уже вроде назревает небольшой бунт против того, что «малые старики» считают франко-германским заговором. Председательствующий сейчас в ЕС премьер Швеции Фредрик Рейнфельдт даже заметил журналистам, что он не совсем понимает, почему это Франция и Германия уже «соштопали» кандидатуры на пост высших руководителей ЕС, и уверены, что все это у них пройдет.
Лидеры ЕС нового председателя, собственно, не избирают. Они его «согласуют» сначала на двусторонних встречах или в консультациях по телефону, а затем «одобряют» согласованную кандидатуру на саммите. Если все пройдет ровно и гладко, мини-саммит для одобрения может быть назначен уже на четверг 12 ноября в Брюсселе. Если все пойдет не совсем ровно, то саммит состоится позже, предположительно 17 ноября. К этому времени должна уже быть одобрена и кандидатура «министра иностранных дел» ЕС. Вся разница с его назначением состоит в том, что его еще должен одобрить Европарламент.
Для России эти вроде бы чисто бюрократические игры внутри ЕС все же имеют важное значение. Нам была бы, конечно, предпочтительней комбинация Тони Блэра с кем-либо еще. Кроме Милибэнда. Уж очень непростые отношения установились у него с Россией вообще и лично нашим министром иностранных дел Сергеем Лавровым. В сентябре прошлого года он вроде даже повздорил с Лавровым в телефонном разговоре. Милибэнд вроде взял недипломатически агрессивный тон, выговаривая Лаврову за действия Москвы в «кавказской войне». А Лавров (по крайней мере, так утверждают английские газеты, просто послал его). Так это было или нет, определенно сказать трудно (Лавров утверждает, что ничего подобного не было). В любом случае, с тех пор отношения между министрами никак не «склеиваются».
На сегодня европейские букмекеры уже предлагают ставить на бельгийского премьера Хермана ван Ромпа как президента и Дэвида Милибэнда как министра иностранных дел. Все чаще упоминаются и имена голландского премьера Яна Петера Балкененде и бывшего премьера Италии Массимо Д’Алема. В президенты прочат также Жана-Клода Юнкера, премьера Люксембурга и Пааво Липпонена, бывшего премьер-министра Финляндии.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
