«Это не сумасшедший дом! Это даже не кошмар! Это кошмар в сумасшедшем доме! - прозвучало с экрана телевизора в рекламной паузе во время трансляции эсэнговским телеканалом «Мир» советской комедии «Короли и капуста» с Николаем Караченцовым в главной роли. Затем на экране высветился анонс: «26 октября – День независимости Туркменистана». Вот тебе, бабушка…
Только не подумайте, что я предубежден против Туркменистана. Напротив. Один из моих дедов, украинец по фамилии Лушник, как раз родом из Туркмении, откуда и попал по комсомольской путевке в Москву. Здесь он стал одним из самых знаменитых первостроителей Московского метро, мировым рекордсменом проходки. Сколько я его помню, он воспитывал нас с сестрой назидательными пословицами на понятном украинском языке, перемежавшимися тирадами по-туркменски, которые никогда не переводил. По этой причине из всей семьи братских советских народов именно Украина и Туркмения до сих пор вызывают у меня особый трепет души.
Как бы то ни было, накладка двух анонсов настроила мои мысли об исторических судьбах государств на парадоксальный лад.
Осень зажала нас между двумя историческими годовщинами. Одна трагическая: 70-летие со дня начала Второй мировой войны 1 сентября 1939 года. Другая - радостная: 20 лет со дня падения Берлинской стены 9 ноября 1989 года.
Сколько же грязи вылилось на несчастную Россию в преддверии первой. Тут и уравнивание нацизма со сталинизмом Европейским парламентом и Парламентской Ассамблеей ОБСЕ, и украинские требования признать голодомор геноцидом украинского народа, и претензии литовцев на компенсацию от России за советскую оккупацию.
То есть., конечно, любой грамотный юрист-международник объяснит вам, что правопреемство России по отношению к СССР относится к четко ограниченному перечню позиций: ядерный статус, место в Совете Безопасности ООН, международные долги СССР в обмен на право на советскую заграничную собственностью. Другие обязательства распределены между всеми бывшими союзными республиками.
Однако оказалось, европейская историческая мысль движется примерно в таком направлении: Литва предъявляет России претензии за советскую аннексию, а Польша – за то, что Сталин прирезал Литве исконно польский город Вильно (Вильнюс). Украина требует от России компенсации за голодомор, а Румыния за то, что Москва отдала Украине румынскую Северную Буковину.
Верилось: накануне юбилея воссоединения Европы все должно придти в равновесие. Ведь понятно же, что если бы генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев сознательно не предложил режимам восточноевропейских сателлитов СССР самим разбираться со своими народами, они, да и мы, скорее всего, и сейчас бы жили при советской власти.
По этой логике, Литва сегодня должна была бы обнулить претензии по аннексии. Латвия и Эстония даже чуть приплатить за индустриализацию. Украина отблагодарить в денежной форме за Крым. Ну, и так далее.
Ничего этого мы, однако, не наблюдаем. Хотя простая резолюция Европарламента и ОБСЕ, уравнивающая коммуниcтический горбачевизм с рейгановским антикоммунизмом, стала бы бальзамом для измученной российской души…
А я уношусь мыслью совсем к немыслимому. А стоило ли нам вообще освобождаться от коммунизма своими силами? Не лучше ли было попасть под иго западных демократий? Ведь посмотрите, что произошло с той частью Германии, которая после войны оказалась в зоне оккупации США, Англии и Франции. Союзники провели денацификацию, а промышленность разрушать не стали.
У нас же – все наоборот. Доморощенные «демократы» декоммунизацией пренебрегли, зато экономику разрушили. И сегодня трудно представить, как прогрессивный президент Медведев приступит к модернизации, не предварив ее серией показательных процессов над «рыночными реформаторами и приватизаторами» 1990-х. годов.
За сим умолкаю, ибо логика приходит в противоречие с исторической памятью.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
