Авторские программы Александра Архангельского
Странная эпоха на дворе. Чем-то очень похожая на излет застоя, чем-то принципиально от нее отличающаяся. И в лучшую, и в худшую сторону.
Сначала про похожесть ситуаций. Как тогда, система вроде бы работает, хотя никакого развития нет. Как тогда, отсутствует доверие к общественным институтам. Как тогда, всем ясно, что так вечно продолжаться не может, но почему-то продолжается, и продолжается, и конца этому не видно. Как тогда, все личные планы людей устремлены в одну сторону, а все общественные действия развернуты в другую. На словах, причем без двоедушия, большинство народонаселения выступает за родную и патриотическую власть, за сильное, могущественное, покоряющее государство, против всяческих врагов, империалистических заговорщиков и неблагодарных соседей. А в обыденной жизни все живут наособь, надеются только на себя, и детям своим советуют: голубчики, подальше от державы с ее интересами, поближе к собственной миске. Разве что с державы можно что-то поиметь. А так – подальше.
В нынешнем году Министерство науки и образования распорядилось сократить количество бюджетных мест на юридических, экономических, гуманитарных специальностях в ВУЗах. И увеличить на инженерно-технических. Исходя из верного посыла: столько юристов стране не нужно. А нужна инженерная каста. И если она не появится, то никакой индустрии не будет. Все мы понимаем, что разговоры об инновационной экономике прекрасны, но совершенно не соответствуют переживаемому историческому моменту. Потребление у нас инновационное, все обвешаны гаджетами, применяют западные высокие технологии к собственному низкому быту. А производство доиндустриальное. И прежде чем прорваться к инновациям, надо снова провести индустриализацию. А как же тут без инженеров.
Но: даже прекрасный шанс прорваться в лучшие инженерно-технические заведения Москвы, Петербурга, университетских городов, причем на бесплатные места, не заставил подрастающее поколение развернуться в сторону промышленности. Конкурс в среднем едва дотянул до одного человека на место. А на преизбыточные специализации только вырос.
Что это значит? А это значит, что на семейных советах, гордо обсудив победы российских сборных, поддержав политику партии и правительства по наведению порядка в Украине, Грузии и прочих грозных заповедниках американского влияния, папы с мамами сказали деткам: а идите-ка туда, где вы будете зависеть исключительно от самих себя. От талантов и от связей. И начнете заниматься обустройством личной жизни. Промышленность слишком зависит от этого государства, которое давно уже не играет вдолгую. Без чего промышленности нет и быть не может. Если вам даю нефтяную трубу, а через три года отнимают, вы успели покачать живые деньги. А если вам дали завод и через три года отняли, вы банкрот. Так что никто не станет развивать производство. А будет только до конца исчерпывать существующие ресурсы. И зачем такому производству инженеры? Это короткое государство, детки. Большая держава с маленькими легкими.
Не ходя на выборы или голосуя за символы стабильного застоя, во время кухонного плебисцита, на семейных советах, нация выбирает для своих детей нечто иное. Индивидуальное, внегосударственное существование. Или же практическое государственничество, которое заключено в умении доить державного орла и получать из него птичье молоко.
Теперь немножко про хорошее. Слава Богу, нет тотального внедрения власти в частную жизнь. Нет отомкнутости правителей от внешнего мира, что резко снижает риск какого-нибудь Афганистана. Когда политики думают про счета за границей и обучение отпрысков в западных университетах, они разучиваются бодро и не думая стрелять. Можно получать хорошее образование, выигрывая гранты. Пускай не наши, ну так что же? Можно перемещаться по земному шару, если умеешь зарабатывать деньги. Есть Интернет, есть свобода слова – пусть и за пределами медийного ресурса. Есть одномоментный доступ к любым открытым источникам информации. Нет очередей. Нет Леонида Ильича и всего партайгеноссного политбюро. Книжки есть. Спецхраны закрыты. Думай не хочу.
Но именно что не хочу. И это отличает нашу ситуацию от той, застойной, в худшую сторону. Тогда назревала энергия раздраженного сопротивления – не только надоевшей власти, но и собственной перекосившейся судьбе. Энергия прорыва – куда угодно, лишь бы вырваться отсюда. Энергия наивной, подчас невежественной, неначитанной общественно-исторической мысли. Но – энергия. Теперь же мы видим даже не усталость и разочарованность. А полноприводное наплевательство. Опять же, не только на власть; это беда не большая. Но и на собственную жизнь в истории. На собственное будущее. Причем не только отдаленное, но и ближайшее. А! будет, как будет. Что-нибудь да образуется.
Только дети заставляют нас на время откупорить клапаны в сознании и какой-то долей мозга пораскинуть: а деток – куда направлять? Но частично откупоренным сознанием не охватить всю кривизну исторического пространства. Не ответить на простой вопрос: ну, будут они строить свою жизнь помимо государства. А государство-то кто будет регулировать? Кто и как будет задавать рамки общей жизни – для личного самоосуществления детей? Как ветшающие институты сочетать с надеждой на меняющийся опыт? Нынешняя властная элита очень много сделала, чтобы мы загнали себя в такое аморфное состояние. Но без нашей готовности спать на посту, без отчаянного равнодушия к разворотам собственной судьбы, никакая элита ничего не сделала бы. Критики статьи «Россия, вперед!» иронизируют, когда ее сравнивают с выступлениями начинающего Горбачева. Но если тут иронизировать, то в обе стороны. «Тоже мне призывы к переменам!» - «Тоже мне готовность измениться!».
Когда-то Солженицын написал: пробили часы на башне коммунизма. И как бы нам не погибнуть под его обломками. У сегодняшнего общества нет ни башен, ни часов, бить нечему и некому. Но от пыли можно задохнуться быстрее, чем тогда – быть раздавленным плитами.
Так что остается процитировать народную певицу Пугачеву, которая озвучила своим утробным голосом и застой, и перестройку, и раннюю Россию, и Россию-пост: «Будь или не будь, сделай же что-нибудь, сделай же что-нибудь, будь или не будь».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
