Авторские программы Александра Архангельского
Сегодня главный избиратель страны Владимир Чуров выступает в Государственной Думе. И отвечает на вопросы недовольных фракций. Но главная проблема не во фракциях. И главные вопросы не в Госдуме. Главная проблема в стране. И основные вопросы – те, на которые она пока не стала отвечать сама себе.
Первый из этих вопросов. Никто не сомневается, что «Единая Россия» самым законным образом набирала большинство. Что в спину ей дышали, пусть и не так ощутимо, коммунисты. А «Справороссы», «яблочники» и жириновцы по большей части проходили в местные парламенты. Чтобы занять там скромные позиции, ни на что по сути не влияющие. Зачем же, спрашивается, было возгонять проценты, как школьники возгоняют в градуснике температуру? Зачем было так явно отсекать попутных?
Ведь не нужны никакие условные математические модели, никакие судебные разбирательства, чтобы констатировать: выборы (как минимум, в Москве) не были демократическими. Хотя бы отдаленно и условно. В прошлый раз, в 2007-м, заведомые победители еще пытались делать вид, что реально борются с серьезными врагами-конкурентами. В этот – обошлись без декораций. Сначала столичный избирком зачистил списки, снял всех кандидатов из антилужковской оппозиции. А затем, уже в процессе голосования, избирательные комиссии, не стесняясь, завышали явку. Как предполагают некоторые наблюдатели, лишь для того, чтобы сами собой легализовались пачки бюллетеней, с утра заложенные в урны. Так или не так, достоверно не знаем. Знаем только, что комиссии, в которых побывали сами, сидели в тишине безлюдья. И днем, и вечером, перед закрытием. При этом часть реально опущенных бюллетеней могла беспрепятственно испариться. Некоторые доходили до высот профессионального мастерства, ухитряясь записать нули тому же «Яблоку» на участке, где голосовал Митрохин. Нравится он нам, или не нравится, а все же осадок остался.
Снова спрошу: зачем? только для того, чтобы на встрече с президентом формальный руководитель «Единой России» мог жестко ответить на мягкий вопрос: а не готова ли победившая партия выдвигать на посты губернаторов других кандидатов, не единороссов? – ну, теоретически, могли бы, но только там, где у нас меньше половины мест. И с улыбкой добавить: но таких регионов на этих выборах не было. Как-то не верится, что только ради этого. Значит, вопрос не имеет ответа.
Теперь второй вопрос. Не менее важный. И тоже безответный. Если с избирателем обращаются таким веселым образом, а он все безропотно терпит, ни на какие митинги не ходит, отмены результатов выборов не требует (опять же, по крайней мере в Москве), то зачем ему вообще демократическая фикция? Подчеркиваю: я не про революцию, перевороты и борьбу до последней капли крови; я про обычных людей, которые не хотят потрясений, но просто не любят быть статистами в чужой игре. Только не нужно говорить, что защищать нам некого, что оппозиция и пропозиция давно прогнили, что если яблоко желает сгнить недалеко от яблони, никто ему в этом помешать не в силах. Не нужно защищать ни «Яблоко», ни «Справедливую Россию», ни коммунистов. Нужно защищать самих себя, свое право не быть униженным. А если такого желания нет, значит, жаловаться не на кого.
У демократии, как у всякой относительной модели (которая, однако, лучше остальных) формирования власти, есть по крайней мере два заведомо слабых звена. Обе ахиллесовы пяты. При массовой активности бедного, необразованного, социально обделенного населения она приводит к власти Уго Чавеса. Нашего нежного друга. И не просто приводит (это само по себе нормально, хотя и не симпатично). Но позволяет законно и демократически остаться навечно. По крайней мере, покуда хватит силенок и популистского авторитета среди восставших масс. А при пассивности умеренно обеспеченного и (еще умереннее) образованного общества, инструменты демократии тупятся, приходят в полную негодность. И в конце концов приводят к чавесовскому варианту. Без драйва, плясок, нервных срывов и гуляний в день победы над политическим противником. Но с тем же финалом для активной, подвижной, развивающейся части.
И тогда все возвращается к знакомой ситуации. Одни довольны, потому что ничего не поменялось; правда, эти же довольные в любой момент, как в истории не раз случалось, могут развернуться вокруг своей оси и вдруг возненавидеть все, что восторженно принимали. Тогда произойдет не революция, а бунт. Другие ворчат себе под нос, но надеются, по существу, не на себя, а на доброго царя, которого при этом ругмя ругают. Но от которого, единственного, в эпоху полной политической апатии, зависит движение вперед. Или отсутствие движения. Но на что же царю опереться? На электоральную пустоту? Результат очевиден.
Не знаю, сколько осталось у нас в запасе исторического времени, чтобы с этой патовой ситуацией справиться. Точней, попробовать. Без гарантий, но хотя бы с какой-то надеждой. И осталось ли оно вообще. Но попробовать очнуться надо. Что называется, дайте сами себе шанс. Купите лотерейный билет.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
