Во время одного из заседаний Валдайского клуба на прошлой неделе Виталий Шлыков, ведущий российский военный эксперт, говорил о радикальной реформе российских вооруженных сил, которая начнется в декабре и предполагает сокращение количества танков с 20 тыс. до 2 тыс. единиц, а числа резервистов – всего лишь до 100 тыс. человек. Эта реформа, которую Шлыков называет революцией, окажет огромное влияние на позицию Кремля относительно комплектации и будущего сокращения военного арсенала.
Глава Комиссии по политике безопасности Общественного совета Министерства обороны, полковник ГРУ в отставке Шлыков, один из разработчиков реформы, ранее занимал пост заместителя министра обороны. Корреспондент РИА Новости Андрей Золотов побеседовал в кулуарах форума с Виталием Шлыковым о грядущих радикальных переменах в вооружённых силах.
- Каковы основные звенья и значение военной реформы, которая сейчас осуществляется в России?
- Это по-настоящему всеобъемлющий процесс. Чтобы разобраться, что происходит, нужно проанализировать десятки направлений работы. Но сущность реформы, причина, по которой глава Генерального штаба назвал ее самой масштабной реформой последних 200 лет, является то, что Россия отказывается от массовой армии, которая требовалась для подготовки к «большой войне».
Старая система была инициирована военным министром Дмитрием Милютиным в 1874 году. Она подразумевала наличие довольно небольшой по численности регулярной армии в мирное время, а также большого числа резервистов, количество которых в пять-шесть раз превышало состав регулярной армии. Эта система функционировала на протяжении почти 150 лет, что объясняет наличие такого большого числа дивизий и танков, которые состояли на вооружении этих так называемых пустых дивизий. Большинство дивизий включало в себя примерно двести офицеров различных званий, небольшую группу солдат, а также огромные склады техники. В случае начала войны мобилизовали призывников, и дивизия приводилась в состояние боевой готовности.
- А что же предлагается взамен старой системы?
- Значительное уменьшение численности армии. По мнению Генерального штаба, достаточно иметь 100 тыс. резервистов и при этом добиться мощи миллионной армии.
- То есть Вы хотите сказать, что отменяется мобилизация?
- Правильно. Никакой мобилизации, никакой «большой войны», никаких угроз со стороны НАТО. Почему, вы думаете, эта идея была так популярна в военных кругах? Этот миф позволял поддерживать существование старой системы, основанной на принципе мобилизации, оправдывать существование армии в её прежнем виде, хотя офицеры в тех дивизиях, о которых я говорил, не были заняты ничем, ни военным обучением, ни переподготовкой, в течение последних 15 лет. Также хочу отметить, что количество танков будет сокращено с 20 тыс. до 2 тыс. единиц, остальные будут утилизированы.
- Какой эффект эта реформа окажет на состояние ядерного арсенала России?
- Понимаете, военные не то чтобы не должны быть готовы к широкомасштабным военным действиям, такого варианта развития событий нельзя полностью исключать. Однако на данный момент ядерные ракеты должны заменить – я сейчас главным образом говорю о тактических ракетах, поскольку стратегические ракеты являются скорее оружием политическим – так вот, тактические ракеты фактически должны заменить резервистов, в случае если что-то произойдет. Сейчас эта угроза не рассматривается в качестве реальной. Но, принимая во внимание разговоры о расширении зоны влияния Китая и НАТО, нельзя считать эту угрозу чем-то невероятным. Все-таки встает вопрос: «Готовы ли мы ответить на возможную массированную атаку со стороны Китая?» Естественно, отряды в 3-4 тыс. человек не смогут противостоять китайскому натиску. А если говорить о ядерных ракетах, то они всегда были единственной надеждой НАТО в те времена, когда СССР имел неоспоримое превосходство в обычных вооружениях на территории Европы. НАТО полагалось только на ядерное оружие. Это не что-то новое, это лишь применение опыта НАТО к...
-…Советской армии?
- Ну да. Все новое – это хорошо забытое старое.
- А как будут обстоять дела с сержантским составом?
- Многие эксперты – в частности, этот вопрос неоднократно поднимал и я – говорили, что армия не может существовать без профессиональных сержантов, тех, кто остается с солдатами и после окончания их срока службы. Но российские сержанты и сами были призывниками, служили среди своих ровесников. А при всей этой дедовщине, призыву на два года, те солдаты, которые в армии уже второй год, так называемые старослужащие, считают себя выше по статусу, чем кадровые сержанты. То есть армия существовала без сержантов, их, по сути, заменили офицеры. Это же возмутительно! Однако такая ситуация имела место в течение более 20 лет.
С 1 декабря мы начинаем обучение кадровых сержантов, подготовка которых будет происходить в специальных учебных заведениях, курс рассчитан на 2,5-3 года. Сержанты будут получать приличное жалование во время прохождения курса. По окончании обучения они могут рассчитывать на денежное довольствие не менее 35 тыс. руб, а это более 1 тыс. долларов США. Они хотят служить.
Это значительный шаг вперед. Однако это не решение проблемы, ведь у нас нет устоявшейся сержантской иерархии, как в большинстве армий мира. Но всё-таки начало положено, и мы движемся в правильном направлении.
- В последние 15-20 лет было много разговоров по поводу необходимости военной реформы, некоторые реформы даже были объявлены, но в итоге потерпели фиаско. Почему Вы считаете, что эта реформа удастся?
- А это даже не реформа. Немногие помнят, что в 2003 году тогда еще президент Путин сказал, что с реформами покончено. Он заявил, что не будет никаких реформ, модернизации, потому что слово «реформы» поднималось на щит многими министрами обороны, которые приходили из гражданских структур. Под видом «реформ» эти министры занимались тем, что сводили счёты с конкурирующими ведомствами. В бытность десантника Павла Грачева Министром обороны была сокращена численность пехоты. Когда Министерство возглавил Маршал Ракетных войск стратегического назначения Игорь Сергеев, он захотел объединить под своим началом все ядерные силы, включая подлодки, стратегические бомбардировщики и пр., так чтобы денежные потоки направлялись в ракетные войска. Таких примеров масса. И в сущности никто от этого не выигрывал. Главы ведомств вели войну, прикрываясь так называемыми реформами.
Поэтому было бы некорректно употреблять термин реформа применительно к происходящим сейчас процессам. Это – революция, начатая Министром обороны Анатолием Сердюковым, который выдвинул идею армии нового типа. 1-ое декабря – это точка невозврата, с этого момента у России, которой многие эксперты не отдавали должного, появится новая армия. 100-процентная мощь всех отрядов, дивизий, корпусов, отсутствие полков офицеров запаса – разве это не революция? Военному человеку это сложно принять, вот почему многие офицеры выражают недовольство тем, что происходит. Но с моей точки зрения, этот процесс должен был начаться уже 5, 10, а лучше даже 15 лет назад. Это было бы своевременно. Сейчас всё будет происходить гораздо более болезненно, чем могло бы быть.
