Испанские газеты 1939 г: предчувствие войны и строгий нейтралитет

Лето 1939 года. Измученная трехлетней братоубийственной войной Испания, на себе испытавшая все ужасы военного времени, буквально кожей ощущает приближение очередного, более масштабного кошмара – новой европейской войны. Предчувствие войны прослеживается в испанской прессе уже с середины августа 1939 года и становится главным лейтмотивом публикаций накануне нападения Германии на Польшу.

Принятый генералом Франко в 1938 году, в самый разгар гражданской войны, закон о прессе фактически устанавливал тотальную цензуру государства над СМИ. Главные редактора газет и журналов назначались властями, все статьи перед публикацией должны были пройти через Национальную службу прессы, попросту цензуру. Журналист провозглашался «защитником мыслей и веры Нации», а все печатные издания – «национальными институтами, призванными защищать интересы Нации», независимо от того, частные они или государственные. Понятно, что в таких условиях о свободе слова и разнообразии мнений и оценок говорить не приходится. Поэтому публикации в центральных и региональных СМИ того времени особо не разнятся и во многом отражают официальную позицию властей.

А официальная позиция властей в отношении надвигавшейся и затем разразившейся войны была тесным образом связана с двумя моментами. С одной стороны, Испания только-только начала оправляться от трехлетней кровопролитной войны и вовсе не была заинтересована тут же влезать в очередную передрягу. Поэтому в первые же дни после начала военных действий в Восточной Европе генералиссимус Франко объявил о нейтралитете в этом конфликте, призвав мир последовать его примеру. Эта сугубо нейтральная позиция, во многом продиктованная тем, что Франко не мог открыто выступить против интересов Франции и Великобритании, иначе Испания оказалась бы в изоляции, прослеживается во всех публикациях того периода: в основном даются только факты, хроника событий, почти никаких комментариев, а если они и есть, то довольно сдержанные.

С другой стороны, Испания была связана идеологически и стратегически с Германией и Италией, которые внесли значительный вклад в победу Франко над республиканцами, и, теоретически, должна была поддерживать своих союзников, а в случае разрастания военного конфликта могла оказаться перед необходимостью встать на сторону воюющей Германии. Отсюда попытки в публикациях обвинить в нагнетании обстановки и доведении ее до войны Великобританию, Францию и Польшу, отказавшуюся удовлетворить «весьма умеренные претензии немецкой стороны», а Германию представить как страну, изо всех сил и до последнего момента пытавшуюся не допустить войны, готовой пойти на любые компромиссы, лишь бы решить спорный вопрос по Данцигу (Гданьску) мирным путем, но в конце концов вынужденной силой добиться своей «справедливой» цели.

Кульминационным моментом, когда испанская пресса открыто заговорила о предстоящей войне, явился визит министра иностранных дел Германии Риббентропа в Москву и ставшее для многих неожиданным подписание 23 августа 1939 года советско-германского пакта о ненападении. С этого дня во многих испанских газетах международная информация о конфликте между Германией и Польшей выходит на первые полосы и занимает значительное место. Ежедневно дается подробнейшая хроника событий, детальный обзор зарубежной прессы по этой теме, приводятся высказывания влиятельных международных политических деятелей о том, удастся ли спасти хрупкий мир или все же разразится кошмарная война.

Так, редакционная колонка газеты ABC от 24 августа 1939 года, озаглавленная «Нерушимый секрет», начинается со следующего пассажа: «Одни объявили о ней к концу августа, другие – к началу сентября. Да, именно это предвещает, этого ждет и этого боится весь цвет европейских народов. Европа беременна монстром: войной. И в буре неуверенности все мечутся и ищут хоть где-нибудь подтверждения или опровержения ужаснейших предсказаний».

Газета La Vanguardia Española подзаголовком к статье о подписании в Москве пакта о ненападении, дает фразу «Европа на распутье», разъясняя ее следующим образом: «Все указывает на то, что британское правительство считает, что настал чрезвычайно критический момент. И нет сомнений в том, что в любой момент может произойти наихудшее, если Великобритания будет продолжать сопротивляться воссоединению Гданьска с Рейхом».

В последующие дни публикации в испанских СМИ балансируют между выражением слабой надежды на мирный исход конфликта и опасениями, что война все же начнется.

«Германия, похоже, настроена аннексировать Гданьск даже против воли Польши, - пишет La Vanguardia Española 25 августа 1939 года. – Великобритания заявляет, что готова Польшу защитить, чтобы избежать этого. Между столкновением двух позиций призрак войны гигантскими шагами надвигается на Европу».

«Напряжение в Европе требует максимального натяжения тетивы. Миллионы человеческих глаз устремили свой взор на стрелу, которая не просто ждет момента, когда можно будет разрезать воздух, а момента, когда рука ее отпустит», - пишет в эти дни газета ABC.

1 сентября большинство газет выходят со статьями, так или иначе пытающимися оправдать Германию, которая до последнего момента «демонстрирует миру свое желание сохранить мир» (La Vanguardia Española).

Газета ¡Arriba!, официальный рупор франкистского режима, в этот день на первой полосе публикует редакционную колонку с лаконичным заголовком «Причины войны». «В течение всего кризиса Германия сохраняет здравый смысл. Она знает, что сильна и не боится диалектики пушек. Но она также знает, что сильны ее доводы, и в справедливости народов она ищет бескровного выхода для своей правоты… Военный дух Германии спокоен и безмятежен, потому что он всегда защищает справедливую идею. Меркантильный дух Великобритании не знает, что значит служить идеям, которых у него попросту нет».

ABC также стремится изо всех сил защитить и оправдать действия Германии: «Те, кто хотел представить Германию как нацию, которая пыталась разжечь войну в Европе, теперь должны будут признать, что Гитлер ни на миг не потерял ясного представления о своей ответственности. Никто не сможет обвинить его в насилии или опрометчивости».

Испанские газеты видят основную причину начала войны в неуступчивости Польши, отказавшейся вести переговоры о передаче Гданьска Германии, «хотя Гитлер и свел до минимума свои требования и проявил желание примирения» (ABC).

На следующий день, 2 сентября, все газеты вышли с заголовками о начале войны, хотя передовица в большинстве СМИ посвящена не войне, а о состоявшемся накануне «очень интересном заседании Совета министров», на котором, правда, обсуждался, среди прочего, и конфликт в Восточной Европе. При этом тон статей о войне нейтральный, безоценочный. «Вчера на рассвете Гданьск присоединился к Рейху. Между Германией и Польшей начались военные действия», пишет ABC. «Германия и Польша начали военные действия. Стороны обмениваются авианалетами на Варшаву и Берлин» - таков заголовок в La Vanguardia Española, которая публикует материалы о войне под рубрикой «Рискованные времена в Европе». Еще более лаконичен заголовок в газете ¡Arriba!: «Первый день войны. Хроника из Берлина».

С этого момента ежедневно в прессе даются детальные сводки военных действий, репортажи из основных европейских столиц – Берлина, Рима, Лондона, Парижа, Варшавы, обзоры зарубежной прессы, фотографии с мест военных действий, карты, приводятся высказывания влиятельных международных политических деятелей.

После того, как 4 сентября 1929 года каудильо Франко призвал испанцев и весь мир к «строгому нейтралитету» в войне значительное место в публикациях занимают заметки о том, как одна за другой страны присоединяются к этому призыву, объявляют о своем нейтралитете.

Переломным моментом в тоне публикаций с начала войны стало взятие немцами Варшавы. С этого дня испанские СМИ покидают даже слабые намеки на надежду, что военный конфликт ограничится лишь Польшей. «После всего случившегося приходится уже думать, что война эта продлится не месяцы, а годы», - констатирует ABC 10 сентября 1039 года.