Двенадцатый чемпион мира Анатолий Карпов рассуждает о том, кто внес наибольший революционный прорыв в развитие шахмат, а также прогнозирует, кто из молодых шахматистов в ближайшее время может взойти на пьедестал.
- Кто из чемпионов мира, на Ваш взгляд, внес наибольший революционный прорыв в развитие шахмат — как искусства, как спорта, с точки зрении их популяризации?
- Каждый чемпион мира внес серьезный вклад, начиная с (Вильгельма) Стейница (годы чемпионства – 1886-1894), который на время закрыл романтизм в шахматах. А (Эммануил) Ласкер (1894-1921), скажем, внес в шахматы - и самым серьезным образом - психологический аспект. (Хосе Рауль) Капабланка (1921-1927) обладал уникальным талантом позиционного шахматиста - и с отменным чувством опасности. (Александр) Алехин (1927-1934, 1937-1946) – первый, кто заложил фундаментальный подход в подготовку к турнирам и матчам. (Макс) Эйве (1935-1937) – при всей моей любви и дружбе – из чемпионского ряда немного выбивается, хотя и был ярким шахматистом - но все-таки не на том уровне, как Капабланка и Алехин. А затем (Михаил) Ботвинник (1948-1954, 1958-1960, 1961-1963) - это научный подход к шахматам, (Михаил) Таль (1960-1961) – возврат к романтизму. (Тигран) Петросян (1963-1969) – это торжество защиты, (Борис) Спасский (1969-1972) - как раз наоборот, отрицание защиты и активность. (Роберт) Фишер (1972-1975) – универсальный шахматист с уникальными способностями – как в части работоспособности, так и в подготовке, причем самостоятельной. Затем...
- Затем Вы (1975-1985, 1993-2000)...
- Я просто развил тот универсальный стиль, который доминировал с приходом Спасского и потом - Фишера. Но все равно мы разные шахматисты, конечно. Но и Спасский, и Фишер блестяще умели развивать и чувствовать инициативу. В этом я, может быть, им чуть уступал, но, с другой стороны, меня отличали прекрасная техника реализации преимущества, позиционное чутье и умение позиционно маневрировать - в этом вопросе я Спасского резко превосходил, да и Фишера, и, наверное, всех, кроме Петросяна.
У Каспарова (1985-1993, 1993-2000) - особое острое чувство инициативы и развития тех подходов в части глубокой подготовки к соревнованиям, какие были у Алехина, Ботвинника, Фишера...
Затем к этому ряду, наверное, можно присоединить и Владимира Крамника (2002-2008) – большей частью благодаря его победе над Каспаровым. И, может быть, Вишванатан Ананд (с декабря 2008 и по настоящее время) из современных шахматистов, и, пожалуй, (Веселин) Топалов (2005-2006).
- А как вы охарактеризуете Ананда и Топалова?
- И Ананд, и Топалов – это больше компьютерные шахматы, хотя оба — люди с большим талантом, но все-таки это уже век шахматной компьютеризации.
- Т.е, если можно так выразиться – шахматисты ХХI-го века?
- Я бы так не сказал, потому что мне думается, что шахматисты ХXI-го века по многим позициям уступают шахматистам ХХ-го. Но, используя компьютеры и соответствующую подготовку, они добиваются спортивных результатов, которых, наверное, не добились бы, если бы не было компьютеров.
- Анатолий Евгеньевич, в истории шахмат, помимо чемпионов мира, было немало ярких шахматистов, которым в нужный момент не хватило совсем немногого, чтобы завоевать шахматную корону. Кого Вы могли бы включить в такой список?
- В этот список можно занести, конечно, Михаила Чигорина, который сыграл два матча на первенство мира. И только особые неблагоприятные условия проведения – а он был не совсем здоровым человеком – позволили Стейницу добиться победы и в том, и в другом матче. Здесь же стоят, наверное, Акиба Рубинштейн, Ефим Боголюбов, Давид Бронштейн, который в 1951 году закончил матч с Ботвинником вничью, причем лидировал весь матч и должен был одержать победу. Затем Пауль Керес, безусловно, Виктор Корчной - вот, пожалуй, и все, на этом ряд заканчивается.
- Касаясь сегодняшней ситуации: на шахматном Олимпе на слуху три фамилии - Ананд, Крамник, Топалов. А кто, на Ваш взгляд, в ближайшее время может их потеснить?
- Потеснить их могут молодые шахматисты, среди которых совершенно ясно выделяются Сергей Карякин и Магнус Карлсен.
- А россиянин Дмитрий Яковенко, который успешно выступил на Олимпиаде и сейчас входит в десятку сильнейших в мире?
- То, что Дмитрий вошел в десятку - это не так много, чтобы стать чемпионом мира. Он блестящий шахматист, но мне думается, у него нет такой яркости стиля. Хотя он много работает, и совершенно заслуженно добился высот, мне думается. По таланту, конечно, мерить невозможно, но по шахматным данным Карякин и Карлсен – с точки зрения борьбы за звание чемпиона мира – более реальные претенденты.
- Как Вы оцениваете шансы Василия Иванчука, Петера Леко, Левона Ароняна?
- Конечно, по шахматным данным, любви к шахматам, самозабвенности Василий давно мог стать чемпионом мира, но у него совершенно неустойчивая нервная система, что всегда его сбивает. Он, собственно, вместо Руслана Пономарева и должен быть чемпионом мира, но упустил тот шанс. Что касается Леко, то, думаю, он сломался в матче с Крамником, где он побеждал и тоже должен был становиться чемпионом, но упустил эту возможность и Крамник смог очень тяжелый матч свести вничью и сохранить звание чемпиона мира.
Аронян? Да, Аронян – яркая шахматная звезда, но не знаю. Шансы у него есть, он много работает – но опять же по перспективе стать чемпионом мира я бы поставил выше и Карякина, и Карлсена.
- А каков, на Ваш взгляд, потенциал двух россиян, двух Александров — Морозевича и Грищука?
- Они могут бороться: оба очень яркие шахматисты, но чего-то им не хватает. Я полагал, что и у того, и у другого неплохие шансы стать чемпионом мира, но необходимым высоким требованиям они в последние годы не соответствуют. Хотя, конечно, уровень понимания шахмат у них высокий — оба могут выиграть партию у любого шахматиста и могут стать победителем крупнейших турниров, но вот в борьбе за звание чемпиона мира, я думаю, они потеряли темп.
Третью часть интервью Анатолия Карпова читайте на сайте РИА Новости завтра, 22 июля.
