Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Оценивать итоги нынешнего саммита «большой восьмерки» в итальянской Аквиле (8-10 июля) можно было уже на второй день его работы, поскольку уже 9 июля он, по сути дела, прекратился и перерос в саммит G17. На этой «второй Аквиле» председательствовал уже президент США Барак Обама.
«Растяжение» Аквилы в новый формат происходит в полном соответствии со всеми имеющимися прогнозами – разночтения касаются лишь чистой арифметики: сколько именно будет участников в новом форуме.
Уже одно только это грядущее умножение «восьми» можно считать успехом аквильской встречи. Ведь оформлять новую структуру, которая была бы представительнее G8, но гораздо компактнее и ООН, и иных крупных мировых структур, и, следовательно, могла бы действовать эффективнее и оперативнее, все равно придется.
Помощник нашего президента Сергей Приходько, вероятно, был по-своему прав, когда заявил журналистам в Аквиле, что «хоронить восьмерку рано, надо продолжить коллективный анализ» ее проблем. Преждевременные похороны гораздо хуже преждевременной смерти. Собственно, если говорить серьезно, то речи ни о похоронах, ни о смерти «восьмерки» не идет. Пока. Если только не считать заявление бразильского президента Лулы да Сильва. Он накануне саммита в Аквиле объявил, что «G8 более не имеет raison d’etre (причин для существования), за исключением обсуждения тем, которые не составляют общую экономическую картину». Но это надо скорее отнести на извечную латиноамериканскую экспансивность.
Вопрос в другом. Вопрос в том, чтобы она заняла, наконец, подобающую ей (и весу ее участников) нишу в очень круто изменившемся мире. Никто и не говорит, что «восьмерку» надо немедленно «пустить под ластик». В принципе, она может и сохраниться, но только как группа в более широком форуме для обсуждения самых актуальных проблем современности. В первую очередь, конечно, финансовых и экономических. Для обсуждения тем войны и мира, терроризма, наркотрафика, культуры, образования, болезней всех видов, эпидемий свиных и птичьих гриппов и пр., существуют иные структуры, где все это можно делать с большим успехом. Если, конечно, стремиться к результатам, а не к обсуждению.
А это означает, что войти в новую структуру - сменщика «восьми» - должны и развитые, и «новые» экономики типа Китая, Индии, Бразилии, Южной Кореи. Хотя, если задуматься над этим вопросом всерьез, то «внутренняя восьмерка» в составе, скажем, 13-ти, 17-ти или 20-ти не так уж долго и продержится. Слишком уж разновеликие величины входят в нее в настоящее время: трудно, согласитесь, сопоставить экономические потенциалы США и России, или Японии и Канады. Еще труднее представить себе, чтобы Россия в любом новом формате конференций с участием Китая или Индии продолжала бы «блокироваться» со своими партнерами по «большой восьмерке». Только лишь по причине того, что когда-то в ней состояла и не может оставить прежних «партнеров». Абсурд.
По составу участников отдельной встречи, которая прошла уже на второй день работы конференции G8 в Аквиле, можно судить о том, во что может трансформироваться форум, впервые созванный по инициативе французского президента Жискара Д’Эстена еще в 1975-м году в Рамбуйе.
В этом Форуме ведущих экономик по энергии и климату 9 июля участвовали, кроме собственно «восьмерки» (США, Россия, Британия, Франция, Германия, Италия, Япония и Канада), еще и члены «группы пяти» (Бразилия, Китай, Индия, Мексика и Южная Африка), а также Австралия, Индонезия, Южная Корея и Египет. Число в 17 участников здесь вовсе не случайное. США уже после лондонской встречи G20 (на самом деле участников там было 35) поняли, что в таком широком составе в сжатые сроки принять эффективное решение невозможно. В приватном порядке представители администрации Барака Обамы полагают, что даже 17 – слишком много. Они уже зондируют почву на предмет «составления» новой главной экономической группы мира из 13 членов – вся восьмерка и G5. Это не слишком удачное число участников может быть расширено за счет официального представительства ЕС и Африканского союза.
Говорить же об успехе или неуспехе самого саммита в Аквиле сейчас, мягко говоря, не очень и хочется. И даже не потому, что он так и не смог принять собственно то основное, для чего и собирался – обязательства сократить вредные выбросы в атмосферу и подготовить этим главный документ предстоящей в декабре конференции ООН по климату. Как и многое, что раньше выходило из недр саммитов G8, и климатические обязательства получились только в полроста. Участники согласились всячески способствовать тому, чтобы не допустить повышения среднегодовой мировой температуры на 2 градуса, но конкретные обязательства так и не были прописаны. Развивающиеся страны отказались принять предложение США уменьшить выбросы парниковых газов на 50% к 2050 году по сравнению с 1990-ми. Они требовали сначала установить промежуточные показатели сокращения выбросов развитыми странами на 2020 год. До этого срока Запад должен был обеспечить «новые» экономики альтернативными технологиями производства энергии.
Еще одна проблема нынешнего саммита G8 в Аквиле - в политической шаткости позиций большинства участников. За исключением президента США Барака Обамы, президента Франции Николя Саркози и президента России Дмитрия Медведева, все остальные участники либо очень уж сильно хромали на «предвыборные ноги», либо имели дома такие политические проблемы, которые отвлекали их от содержания конференции. Премьер Британии Гордон Браун почти наверняка не будет участвовать в саммите следующего года, каким бы ни был его формат: Брауну уже осенью или весной предстоят выборы, которые он проиграет. Японский премьер Таро Асо тоже не сможет пережить предстоящие в сентябре всеобщие выборы в Японии. К выборам в сентябре готовится и канцлер Германии Ангела Меркель. Премьер Канады Стивен Харпер - фигура в группе «восьми» вообще маловесомая. На включении Канады, как своего главного союзника, в «семерку» в свое время настояли США. Ну, а Сильвио Берлускони, итальянский премьер, в ближайшее время будет слишком уж занят скандалами вокруг его «несемейного поведения» в рабочее и нерабочее время. Так что от Италии тоже многого ждать не приходится.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
