Владимир Мытарев, специально для РИА Новости.
Черчилль любил повторять, что демократия – одна из самых отвратительных общественных формаций. «Но,- отмечал он, - ничего получше человечество еще не придумало». Наверное, то же самое можно сказать и об американском долларе, валюте, которая многим в мире не нравится, которая превратилась то ли в отмычку, то ли в дубину в руках американского правительства. В одном из интервью президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил: "Мировая валюта - это доллар сегодня, сколько этих денег резервная система США выпустит, напечатает, мы не знаем». И сделал вывод: доллар на сегодняшний день "материально не обеспечен". Так что предложение Назарбаева в Екатеринбурге ввести в ШОС единую наднациональную расчетную единицу, привязав ее к корзине основных региональных валют, не было неожиданностью. Тем более, что идея эта достаточно давно обкатывается на различных международных саммитах и экономических встречах.
Президент России Дмитрий Медведев был не столь категоричен, он предложил использовать опыт Европы, где до появления евро существовал ЭКЮ, который был всего лишь учетной и расчетной единицей, но намного облегчил межгосударственные расчеты внутри ЕС.
Правда, и при таком подспорье евро потребовалось 12 лет, чтобы стать наднациональной валютой, служащей к тому же и одной из мировых резервных валют. Идею о вытеснении доллара поддерживают и китайцы, но они хотят не отказываться от него, а расширить круг мировых валют.
Так, Эндрю Шэн, главный советник Китайской государственной комиссии по регулированию банковского сектора, сказал, что международная монетарная система с четырьмя или пятью ведущими валютами разных стран, конкурирующими друг с другом, является «более практичной», чем система, в которой доминирует одна наднациональная валюта. При всей деликатности формулировки понятно, что в первую очередь в число «четырех или пяти» должен войти юань. Российский министр финансов Алексей Кудрин так и заявил – через 10 лет юань станет одной из мировых валют. Есть и более короткий путь для этого – включить юань и рубль в специальные расписки МВФ, которые сейчас базируются на долларе, евро, фунте и иене.
Итак, цели ниспровергателей доллара разные: одни ратуют за создание новой сверхвалюты, другие – за расширение валютной корзины, третьи – за введение региональных валют. Наконец, есть и сторонники использования национальных валют за пределами страны, в двусторонних или многосторонних сделках. Но при всей критике, которой подвергается доллар, он остается главной мировой валютой – более 60 процентов валютных запасов приходятся на него. Китай же, предполагая свой выход на мировую арену, на первых порах готов довольствоваться 3 процентами.
Поэтому более продуктивными кажутся два последних способа – региональные валюты и использование национальных валют. Не зря же президент Казахстана Назарбаев предлагал создать единую валюту ("евраз" или "евразия") для стран Евразийского экономического содружества (ЕврАзЭС). «Внутри интеграционного объединения может быть введена своя собственная единая межгосударственная наднациональная безналичная расчетная платежная единица, ее курс не должен зависеть от колебания мировых валют. Новая валютная система, не ломая прежнюю валютную систему, обеспечит стабильное долгосрочное и инфраструктурное инвестирование и оперативные текущие транзакции. Она должна обеспечить устойчивые безналичные транзакции между государствами, юридическими и физическими лицами внутри и между странами ЕврАзЭС", - считает Назарбаев.
Предлагая такую же формулу для более обширного сообщества – ШОС, он последовательно продвигает свой механизм избавления от доллара. К сожалению, уровень развития «шанхайцев» слишком разный и введение единых финансовых инструментов затянется на десятилетия. К тому же введение чего-то «наднационального», будь то деньги, законы или таможенные правила, - процесс деликатный и болезненный.
Есть еще одна причина, затягивающая этот процесс – накопленные в долларах резервы. Сразу от них избавиться невозможно, к тому же экономика многих развивающихся стран, прежде всего Китая, завязана на экспорт в США, а потому приток долларов, пусть и обесценивающихся, не прекратится. Частично Китай пытается снизить зависимость от доллара, создавая сырьевые запасы. Но этого не могут себе позволить другие экспортеры.
А вот использование собственной валюты в международных связях уже получает широкое распространение. Так, российские власти ведут переговоры о переходе на расчеты в национальных валютах с Китаем, странами ЕврАзЭС, Вьетнамом, Турцией. Ряд соседей России готов и к покупке нефти и газа за российские рубли. Рубль, претендующий на роль резервной валюты бывших советских республик, также «внедряется» в их экономику через кредиты и торговые сделки. Например, Казахстану будет предоставлен кредит в рублях. Китай также уже начал кредитовать потенциальных партнеров юанями для закупки китайских товаров. Аргентине в этих целях на днях предоставлен целевой кредит на 70 млрд. юаней. Более того, Китай договорился о взаимном обмене юаней на национальные валюты с Южной Кореей (180 млрд. юаней), Гонконгом (200 млрд. юаней), Малайзией (80 млрд. юаней), Индонезией (100 млрд. юаней) и даже с Белоруссией (20 млрд. юаней).
Но, естественно, появлению новой наднациональной или региональной валюты должно предшествовать появление общего рынка этого региона или экономического союза. Тогда все расчеты будет вести удобно через общую валюту, ничьи интересы не будут ущемлены.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
