Анатолий Королев, писатель, член русского Пен-Клуба, для РИА-Новости.
Юбилей прославленной народной певицы Людмилы Зыкиной (родилась 10 июня 1929 года) неразрывно связан с хором имени Пятницкого, в котором дебютировала молодая певица в первые послевоенные годы. Этот Русский народный хор, созданный еще до революции собирателем народных песен Митрофаном Пятницким, был своеобразным певческим памятником былой влюбленности нашей интеллигенции в свой темный народ. Эта влюбленность жаром охватила верхи русского общества под влиянием Льва Толстого. 150 с лишним лет назад именно в народе-богоносце увидела тогдашняя элита выход государства на новый виток исторического развития. В народ пошли первые народовольцы. Заодно с ними – художники-передвижники. В сельской общине узрели прообраз правильной власти будущие левые эсеры. В народ за музыкой устремились композиторы, вдохновленные известным изречением композитора Глинки: «музыку создает сам народ, мы – композиторы, ее только аранжируем».
Чем это кончилось, увы, всем известно – пролетарская революция разорила русскую деревню и уничтожила многовековой уклад. В этом разгроме было множество жертв. Хоровая народная песня тоже стала частью общей гибели крестьянства.… Новое общество потребовало новых мелодий. Из обмелевшего моря национальной песни уцелели, пожалуй, только бодрые частушки, да тот праздничный хмельной перепляс, каковому советская власть доверила представлять и воспевать на радио собственные победы.
Между тем русская народная песня исторически была эпическим плачем, трагической балладой, церковным утешением, разновидностью храмовой молитвы. Вернуть и восстановить права хоровой драмы было в те годы главной (и тайной) задачей национальной хоровой музыки.
Это небольшое вступление позволяет точнее осознать роль, которая выпала молодой девушке из рабочей московской семьи, когда она с подружками стала весело перепираться у объявления, о наборе солистов в прославленный хор имени Пятницкого.
А слабо тебе, Люсь, поступить в хор?
Подруги раньше слышали ее выступления на вечерах заводской самодеятельности и знали, какой сильный и сочный голос у Зыкиной.
Было это весной 1947 года.
А вот не слабо… загорелось горячее сердце.
И надо же – получилось! Людмила Зыкина легко прошла колоссальный отбор.
Сказать, что это была счастливая случайность, нельзя. Рабоче-крестьянский род Зыкиных был прочно укоренен в песне. Пела ее крестьянская бабка, хорошим голосом обладала ее мать, да и отец Георгий неплохо пел сам. Кстати мать и дочь выбирали зятя и мужа по этой примете: поет парень-то!
Корень этой семейной напевности уходил в Рязанщину, в традиции старинного песенного села, где пение привычно сопровождало человека в поле, в доме, в церкви, на свадьбе, на сенокосе, на похоронах. Бабушка Василиса помнила десятки припевок и песенных драм, сотни частушек. Жилище Зыкиных в районе Канатчиковой дачи соседи знали как самое песенное место в квартале. Одним словом, девочка росла среди поющих людей и легко и органично вошла в песенную стихию. А то, что это был всего лишь маленький островок живого звука среди ликующей советской радийной патетики, придавало семейному застольному пению важный оттенок драматизма и особой доверительности.
В книге мемуаров певица вспоминает один эпизод из юности, о том, как приученная петь на природе, без аккомпанемента, привыкшая напевать «про себя», в полголоса, она распевала на рассвете в березовой рощице, а вечером подружки, которые работали в ближнем поле, сказали, что слышали каждое слово той ее песни.
Именно этим напевным лиризмом душевной исповеди, звучностью, красотой тембра и выделилась Зыкина в час конкурса среди сотен бравых девчат, поющих барабанными комсомольскими вскриками.
О том насколько голос певицы был связан с душевным настроем, говорит хотя бы такой факт - когда умерла мать, у певицы от потрясения вдруг пропал голос. Начисто. До этого целых два года она уже пела в прославленном хоре и вот так беда! Приходится в слезах уходить со сцены. Что ж, стиснув зубы, молодая многообещающая певица идет работать в московскую типографию, и только в 1951 году она возвращается к своему призванию и начинает петь в хоре русской песни Всесоюзного радио.
Голос вернулся только тогда, когда сердце очнулось от горя.
С чем сравнить эту чуткость душевной струны?
В судьбу певицы широкой рекой устремилось весеннее половодье русской песни, пережившей коллективизацию, разорение земли, отечественную войну и зиму сталинизма. Глубокий, исполненный напевного драматизма и лирического проникновения голос Людмилы Зыкиной вошел в сердце отечества и стал частью Общего Голоса Надежды Обуховой, Ирины Архиповой, Елены Образцовой, Лидии Руслановой.… Известность Зыкиной шла такими же семимильными шагами: лауреат Всероссийского конкурса эстрады, лауреат Всемирного фестиваля молодежи и студентов, прославленная певица, Герой Социалистического труда, Лауреат Ленинской премии, Народная артистка СССР, создатель ансамбля народных инструментов «Россия». Позднее президент Академии культуры России.
Знаменитые песни: «Течет река Волга», «Оренбургский платок», «На побывку едет молодой моряк» отныне неразрывно слиты с именем Зыкиной, с ее манерой пения, наконец, с ее обликом статной русской красавицы в том некрасовском стиле женщины-богатыря, «что коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
Власть влюбилась в певицу; мало кто был обласкан наградами, как Людмила Зыкина. Крестьянская внучка, дочь больничной санитарки, бывшая московская швея и фабричная девчонка выходила к публике, пылая жаром бриллиантов и сверкая нарядами, расшитыми жемчугом. В ней - на авансцене эстрады - миру была явлена русская стать, царственность, наконец, она унимала в лидерах компартии чувство вины за растоптанный декретами и сапогами крестьянский народ.
Но сказать, что Зыкина была только поющей витриной советской власти, - сказать неправду. Через ее голос на слушателей лилась вольная, долгая и трагическая Волга народной судьбы. Даже пение Зыкиной в оратории Родиона Щедрина «Ленин в сердце народном» было лишено славословия и переполнено напряженными обертонами. Зыкина никогда не распевала как горластая комсомолка, ей был чужд пафос спартакиад и съездов, чаще всего она пела немного навзрыд, «вполголоса», «про себя», как поют матери вдовы над колыбелью сына, чей отец погиб на войне.
В судьбе Людмилы Зыкиной судьба попранной драматической русской народной песни взяла долгожданный реванш.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
