Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.
В военной истории термин «Канны» – символ успеха полководца, который, подобно Ганнибалу, благодаря талантливому решению добивается блестящей победы. Не менее престижна и золотая пальмовая ветвь победителя Каннского фестиваля для любого серьезного кинематографиста.
В этом году сходство усилилось и темой большой европейской войны, красной нитью проходящей по многим картинам-финалистам. В частности, главный приз достался фильму австрийского режиссера Михаэля Ханеке "Белая лента", повествующего о странной серии смертей в немецкой деревне накануне Первой мировой войны. По словам самого режиссера, исследуя причины возникновения таких явлений, как фашизм и фанатизм, он снял историю о группе подростков, которым в голову вбиваются абсолютные ценности.
Это уже не первая Каннская награда Ханеке. В 2001 году он был удостоен «Гран-при» за фильм «Пианистка». Любопытно, что главную роль в той ленте сыграла актриса Изабель Юппер, которая председательствовала в жюри в этом году. В итоге, нынешняя награда едва не повлекла за собой скандал – в кулуарах многие заговорили о том, что со стороны Юппер это чуть ли не благодарственный жест в отношении любимого режиссера.
Надо отметить, что помимо темы войны, со стороны жюри в этом году наблюдалось некое пристрастие к болезненно странным героям. А потому без скандала не обошлось.
Фильм Ларса фон Триера «Антихрист» вызвал не просто сильнейшие чувства, но и активную волну протестов. Во время его показа многие зрители освистали ленту, а некоторым сделалось даже плохо из-за обилия кровавых сцен. Шутка ли, картина начинается со сцены смерти ребенка, а главная героиня, желая забыть потерянное дитя, уезжает в лесную хижину, где теряет контроль над своими чувствами и начинает истязать и себя и своего мужа. В итоге лента была признана многими критиками «кровавой провокацией» и «самым женоненавистническим фильмом», заслужив к тому же от членов жюри фестиваля специальный «антиприз». Раздавались и голоса, требующие снять сие мрачное зрелище с основного показа. На что директор Каннского кинофестиваля Тьерри Фремо ответил, что эта реакция ему кажется смехотворной и граничит, по его мнению, с призывом к цензуре.
Надо отметить, что скандальность для датчанина Ларса фон Триера – его фирменный творческий почерк. Достаточно вспомнить, например, его фильм «Идиоты» (1998), вызвавший в свое время громкое негодование общественности откровенными порно-сценами.
Интересно, что, в итоге скандал пошел фильму на пользу, и главная женская роль быль была присуждена не кому-нибудь, а французской актрисе Шарлоте Гензбур, которая сыграла в «Антихристе» столь шокирующую зрителей героиню.
Получая награду, актриса поблагодарила фон Триера за то, что получила такой интенсивный и болезненный актерский опыт и выразила надежду, что ее отец, знаменитый Серж Гензбур, французский поэт, композитор, автор и исполнитель песен, актёр и режиссёр, прославившийся при жизни своей экстравагантностью, ею «бы гордился и был поражен».
Фильм Квентина Тарантино «Бесславные ублюдки» об оккупированной Франции, в которой действуют бесстрашные еврейские и американские солдаты-диверсанты во главе с Брэдом Питом в роли лейтенанта, заведомо был выигрышным, однако жюри эти герои показались малоубедительными. Из всего актерского ансамбля был выделен только австрийский актер Кристоф Вальтц, которому и достался приз фестиваля за лучшую мужскую роль - нацистского офицера. Обошли и самого постановщика, который остался без награды.
Обошли награды и другого именитого кинорежиссера, испанца Педро Альмодовара и его «Разорванные объятия». В этом плане «старушке» Европе предпочли «молодую» Азию.
Лучшим режиссером был признан филиппинец Брийанте Мендоса за фильм "Кинатай", в котором добрую половину фильма герои возятся с останками некоей проститутки, сначала ее расчленяя, а потом разбрасывая куски по разным укромным местам.
Приз за лучший сценарий достался фильму "Весенняя лихорадка" китайского режиссера Лу Е, не побоявшегося показать свой фильм, несмотря на возможные последствия со стороны китайских властей, которым вряд ли понравится эта красочная драма, затрагивающая несколько табу в китайском кинематографе, в том числе и намек на гомосексуальные отношения. Не исключено, что этот выбор жюри во многом был политическим. Скорее всего, жюри хотело публично поддержать режиссера, признанного в кинематографическом мире, но подвергающегося преследованию в собственной стране. Стоит напомнить, что в 2006 году этот же режиссер представил в Каннах свой фильм «Летний дворец», в котором одной из главных тем были кровавые события на пекинской площади Тяньаньмэнь в 1989 году.
"Гран-при" был вручен "Пророку" французского режиссера Жака Одиара, картина которого рассказывает о неграмотном 19-летнем арабе, попадающим во французскую тюрьму и шаг за шагом поднимающимся по ступеням «зэковской» иерархии. Спецпризом же была отмечена картина «Сорняки» известного французского режиссера Алена Рене.
Что касается короткометражек, то лучшей из них была признана работа португальского режиссера Жоао Салавизы "Арена", а лучшим дебютом оказался «Самсон и Далила» австралийского режиссера Уорвика Торнтона.
Увы, в этом году российские кинематографисты были чужими на этом празднике жизни. Фильмы «Сказка про темноту» Николая Хомерики и «Царь» Павла Лунгина, в котором свою последнюю кинороль сыграл Олег Янковский, не участвовали в основном конкурсном показе, будучи представлены зрителям только в программе «Особый взгляд». И это несмотря на то, что именно Каннский фестиваль некогда сделал Лунгина знаменитым, наградив его картину «Такси блюз».
Вообще, неучастие россиян в основном конкурсе, похоже, становится печальной тенденцией. Последний раз это произошло в 2007 году, когда в Каннах принимали участие «Александра» Александра Сокурова и «Изгнание» Андрея Звягинцева. Можно вообще вспомнить и о том, что «золотую пальмовую ветвь» отечественный кинематограф получил за все существование фестиваля вообще только один раз, в 1958 году, за фильм Михаила Калатозова «Летят журавли».
Видимо, российские кинематографисты недостаточно скандальны в своих работах, мало уделяют внимания шокированию зрителя и потому остаются для Канн «неформатом», который ни причислишь к признанным западным мэтрам, ни отнесешь к развивающимся восточным дебютантам. Такой своего рода «третий путь», о котором часто любят рассуждать иные отечественные философы, который ведет куда угодно, только не к победе на Лазурном берегу.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
