Дмитрий Бабич – обозреватель РИА Новости.
Отзвеневший «последний звонок» в школах России в этом году для непривычно большой части выпускников мужского пола плавно перейдет в совсем другой звонок. Тот самый, о котором отслужившие в армии люди говорят, что оттрубили, мол, «от звонка до звонка». Большую часть отсрочек от службы в армии отменили еще с января 2008 года, а поступить в ВУЗ в этом году, по прогнозам экспертов, будет непросто. Глава Минобрнауки Андрей Фурсенко не без основания предсказывает значительное количество неудовлетворительных оценок на ЕГЭ в этом году, отмечая, что такая ситуация «объясняется недостаточно высоким уровнем преподавания».
Чем бы такая ситуация ни объяснялась, для Министерства обороны она предвещает хорошую призывную жатву. Ведь в ВУЗы зачисляют по результатам ЕГЭ. А в этом году весенняя призывная кампания заканчивается не 1 июля, как раньше, а 15 июля.
Такие сроки призыва введены в 2008 году, и нет оснований ожидать, что они будут отменены. Так что у военных есть возможность одеть в этом году в военную форму непривычно высокий процент 18-летних ребят, компенсировав и последствия демографической «ямы», вызванный начавшимся в 1990-1991 годах спадом рождаемости, и переход с двух на один год службы.
Тем более важно в этих условиях соблюдение прав военнослужащих-призывников, общественный контроль над их положением в вооруженных силах. Ведь совершенно очевидно: ничто не наносит такого ущерба армии, как истории с издевательствами над молодыми солдатами со стороны офицеров и старослужащих, сообщения о самоубийствах и убийствах в воинских частях.
Этой теме и был посвящен круглый стол, который состоялся на днях в офисе Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина. Здесь встретились «заклятые друзья» - руководители управлений Министерства обороны и представители правозащитных организаций, входящих в коалицию по соблюдению прав военнослужащих – Общественную Инициативу «Гражданин и армия». Вместе военным и правозащитникам удалось нащупать несколько болевых точек – весьма спорных «обычаев», часто практикующихся в период призыва и предпризывной лихорадки. Вот они.
1. Принуждение молодых людей к явке на первичное медицинское освидетельствование без уведомления об этом родителей при первоначальной постановке на воинский учет.
2. При проведении медицинского освидетельствования отказ от учета данных о болезнях призывника, о неблагополучных анализах и о других фактах, известных прежде всего родителям. В итоге – призыв в армию больных.
3. Неопределенность статуса призывников на сборных пунктах, изоляция их от внешнего мира, а по прибытии в часть - непредоставление им отпусков, связи с родителями, информации об их правах и обязанностях. Есть сообщения (отрицаемые, правда, представителями Минобороны) о принуждении солдат-срочников к подписанию контракта.
«Очень часто директорам школ под угрозой увольнения запрещают сообщать родителям о готовящемся первичном медицинском освидетельствовании целых классов,- рассказывает Елизавета Джирикова, генеральный директор гуманитарно-благотворительного центра «Сострадание», входящего в Общественную Инициативу «Гражданин и армия». – Ребят неожиданно снимают с уроков и скопом ведут к врачам. Там им ставят отметку «годен», а потом родителям очень сложно доказать, что у их сыновей проблемы со здоровьем. Не помогают даже анализы и данные обследований. Ответ один: «Что это он у вас так быстро заболел? Да вы эти анализы купили!»
Кто-то скажет: нечего поддерживать симулянтов! Но вот вопрос: даже если определенный процент потенциальных белобилетников и составляют симулянты, не больше ли будет ущерб для армии от больных солдат?
«Один месяц содержания в госпитале больного призывника стоит не меньше 70 тысяч рублей,- считает Валентина Мельникова, председатель Союза комитетов солдатских матерей России. – Не разумнее ли эти же деньги потратить на зарплату желающего служить здорового контрактника?»
Интересно, что и участвовавшие в круглом столе военные во многом соглашались с правозащитниками, признавая, что открытая армия – лучше закрытой. «Именно благодаря неуемной активности Мельниковой нам и удается добиваться изменений к лучшему,- отметил начальник Управления надзора за исполнением законов Минобороны РФ Александр Никитин. – Мы благодарны правозащитникам за то, что они каждый год подают нам списки нарушений прав солдат. По этим спискам принимаются решения».
Кое-чего и в самом деле удалось добиться. Теперь солдаты получают теплые вещи на сборных пунктах, а не мерзнут на пересылках. Решается вопрос о том, чтобы выдавать призывникам прямо на сборном пункте памятку с выдержками из закона о военной службе и нужными телефонами. Это номера горячих линий «силовых министерств», Главной военной прокуратуры, местного уполномоченного по правам человека, а также Комитета солдатских матерей. Все это шаги в правильном направлении.
Есть, конечно, и другой путь – призывников ни о чем не информировать, а больных в госпиталь не отправлять. Но совершенно очевидно, что подобная политика рано или поздно нанесет армии еще больший ущерб, чем открытость и дорогое лечение в госпитале. Дело не только в угрозе здоровью, но и в таком неприятном явлении, как «массовое оставление воинской части». Проще говоря, в ситуации, когда ребята просто бегут туда, где им могут оказать помощь.
«Мы проводили опросы среди таких беглецов,- рассказывает директор Хабаровского краевого правозащитного центра Павел Шмаков, в прошлом суворовец. – Никто из них не сказал, что он отказывается сносить тяготы военной службы – это, как известно, нарушение присяги. Но все говорили о нарушении их элементарных человеческих прав».
Бежать, кстати, часто некуда – опять же из-за старой традиции, по которой у новоиспеченных солдат еще при призыве отнимают паспорта. У беспаспортных беглецов часто отказываются регистрировать побои в травмопунктах, им не продают билеты на поезда дальнего следования. Почему нельзя оставлять паспорта ребят хотя бы на руках у родителей, если уж командиры так беспокоятся за их сохранность в части? Многолетняя практика показала, насколько опасен отчаявшийся солдат-беглец, особенно если ему удается захватить оружие.
Выступивший на круглом столе начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба Василий Смирнов отметил, что некоторые средства связи призывников с «большой землей», казавшиеся невозможной роскошью совсем недавно, сегодня стали обыденностью. Например, правительство Татарстана обеспечивает своих призывников мобильными телефонами – для связи с родственниками. «И ничего, все в порядке вещей! – воскликнул с оттенком удивления генерал-полковник. – Конечно, такие разговоры мы засчитываем в личное время военнослужащих». Это очень важное заявление: прежде командиры часто запрещали срочникам звонить домой по мобильным, говоря, что это отнимает нужное для службы время. Теперь Минобороны устами Смирнова подтвердило: в личное время звонить можно.
…А мне вспомнилось, как во время первой чеченской войны лучшим подарком солдату был звонок домой со спутникового телефона какого-нибудь сердобольного корреспондента. Чаще всего такой подарок делали иностранные телевизионщики: для российских корреспондентов спутниковые телефоны тогда были часто непозволительной роскошью. Вспомнилось, какие лица были у солдат во время этих разговоров с домом. Как будто им подарили еще одну жизнь.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
