Владимир Жарихин, зам. директора Института стран СНГ, для РИА Новости.
Может быть, только что занявший свой пост новый премьер-министр Чехии, Ян Фишер, сможет «оправдать» в глазах брюссельской еэсовской бюрократии чешское председательство в Евросоюзе. Этому председательству остается меньше двух месяцев. Которые как бы «берутся в скобки» из двух дат, имеющих отношение к «Восточному партнерству» - программе взаимодействия ЕС с шестью постсоветскими государствами – Арменией, Азербайджаном, Белоруссией, Грузией, Молдовой и Украиной. Партнерство это (скобка первая) было запущено на саммите в Праге 7 мая, а 20 июня (скобка вторая) исполняется год самой концепции партнерства, одобренной на саммите ЕС в Брюсселе. Тут как раз чешское председательство истечет, а «Восточное партнерство» останется. И с ним Евросоюзу надо будет что-то делать, что бы ни думали чехи или кто-то еще. Россия, например.
Все же занятно наблюдать за уж больно разнонаправленными проявлениями того, что официально называется «единой внешней политикой Европейского союза». Казалось бы, все внешнеполитические акции ЕС в условиях мирового экономического кризиса должны быть направлены на то, чтобы в максимальной степени сохранить и расширить ту экономическую кооперацию с Россией, в первую очередь в энергетической сфере, которая позволяла десятилетиями обеспечивать устойчивый экономический рост стран объединенной Европы. И еще она позволяла бы интенсивно формировать из стран Восточной Европы, в том числе и из стран бывшего СССР, мост взаимодействия Западная Европа – Россия. Ведь в мире просто не было бы конкурентов такому экономическому альянсу с полной самодостаточностью в финансовых, технологических и сырьевых ресурсах.
Так нет же, вопреки собственным стратегическим интересам из этих стран упорно создается барьер, этакая «линия Мажино», которая отодвигается все дальше на восток и уже подходит к границам России. Кстати, к большому удовольствию экономических конкурентов ЕС, как за океаном, так и на востоке Евразии. Больше того, выстраивание новой разделительной линии в Европе уже привело к тому, что Молдова раскололась именно по этой линии на два государства, а Украина балансирует на грани того, чтобы повторить печальный молдавский опыт.
Создается впечатление, что в руководстве ЕС незаметно сформировалась новая нация «имперских брюссельцев» (ведь Хавьер Солана уже давно не испанец!), для которых идея-фикс безграничного расширения важнее реальных экономических и политических интересов стран Западной Европы.
Вот сейчас по инициативе Швеции и Польши начинает реализовываться упомянутая амбициозная программа «Восточного партнерства». Интересы инициаторов программы понятны. Шведы никак не могут забыть поражения под Полтавой, а поляки на основе своего исторического опыта считают, что когда дружат Германия и Россия, то Польшу они обычно делят между собой. Провинциальные исторические комплексы - это страшная сила, но причем тут интересы ведущих западноевропейских стран? Неужели они не замечают, что в рамках Евросоюза активно формируется альянс транзитных стран, которые видят источником своего существования взимание все возрастающей политической и экономической транзитной ренты, как с Западной Европы, так и с России при активном и небескорыстном участии США. Для чего и строятся барьеры, разделительные линии, «восточные партнерства», ГУАМы и прочие подобные инициативы.
Любимая песня зачинателей всех этих инициатив, в том числе и из Западной Европы, – это мифическая опасность энергозависимости от России и якобы наличие газовой политической дубинки в ее руках. Можно подумать, что в 70-х годах злые кремлевские коммунисты насильно проложили газовые трубы на Запад и заставили его покупать свой газ. Да нет. Именно тогда все западноевропейские страны (кроме Франции) под давлением экологов сделали собственный принципиальный выбор: заморозили экологически грязную (так тогда считали) атомную энергетику и перешли на экологически чистый газ с Востока. И в этом собственном стратегическом выборе, который был сделан на многие десятилетия вперед, нечего теперь обвинять Россию.
В конце концов, России все эти европейские «восточные пляски» брюссельцев могут надоесть, она тоже может сказать «дранг нах остен» и перенаправить свои экономические интересы, а главное и энергопотоки, в бурно развивающуюся Азию. Совсем не случайно премьер-министр Владимир Путин поехал в Японию.
Тогда возникает закономерный вопрос: что же будет делать Брюссель с непомерными амбициями транзитных стран в отсутствие российского транзита, и чем окончится «восточное партнерство»?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
