Татьяна Папова, специальный корреспондент РИА Новости.
Сборной России по легкой атлетике летом предстоит подтвердить свой статус одних из лидеров на чемпионате мира, который пройдет в Берлине 15-23 августа. Зимний сезон российские спортсмены провели блестяще, убедительно победив на чемпионате Европы в итальянском Турине в марте, но именно мировое первенство станет настоящей проверкой для команды.
В эксклюзивном интервью РИА Новости президент Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) Валентин Балахничев, который на прошлой неделе отметил 60-летний юбилей, рассказал о подготовке сборной России к главному старту сезона, о том, чего ждать от чемпионата мира, о борьбе ВФЛА с допингом и многом другом.
«В Берлине будем бороться за пять-шесть золотых наград»
- Валентин Васильевич, в августе в Берлине пройдет чемпионат мира. Как готовится к главному старту сезона сборная России?
- Через неделю мы можем уже сказать, что подготовительный период к чемпионату мира пройден, потому что подготовка началась в октябре и завершается в мае. Но апрель очень важный месяц, от которого зависит успех всей команды. Проведены все учебно-тренировочные сборы, которые были запланированы. Министерство спорта РФ финансировало их в полном объеме. Мы использовали наши основные три базы – в Адлере, Сочи и Кисловодске. Также сборы проходили в Португалии. Подготовка успешно завершается, у нас не было особых проблем. Мы думаем, что летом команда усилится не только той молодежью, которая успешно проявила себя на зимнем чемпионате Европы, но и основным составом сборной команды, который преимущественно готовится к чемпионату мира.
- В июне в Португалии впервые пройдет командный чемпионат Европы. Это соревнование можно считать этапом подготовки к чемпионату мира?
- Не могу сказать, что командный чемпионат Европы будет этапом подготовки. Этот и следующий сезоны мы хотим продолжить проверку молодежной сборной команды именно на таких официальных соревнованиях, где достаточно жесткое соперничество. Нам нет нужды лишний раз проверять наших лидеров, у них своя собственная программа соревновательной подготовки. Их участие в коммерческих стартах они сами расценивают как этапы подготовки к главному старту сезона. Все-таки в легкой атлетике сохранилось преимущество главных стартов сезона, поэтому лидеры не распыляют свои силы на промежуточных соревнованиях
- Тогда как будет происходить отбор на португальский чемпионат Европы?
- Мы хотим оформить отбор на чемпионат Европы в аналогичном командном чемпионате России, который, на мой взгляд, мог бы быть еще одним инструментом развития легкой атлетики в стране. Мы планируем в этом году проведение двух чемпионатов: лично-командного и командного. Командный чемпионат был запланирован в Сочи в конце мая – начале июня. Его формат пришлось немного изменить, потому что стало понятно, что территориям будет тяжело финансировать участие в двух чемпионатах России. В связи с этим мы будем не отбирать в сборную команду, а формировать ее. Мы не ставим перед собой глобальную задачу победы, главное, чтобы команда выступила успешно.
Что касается чемпионата мира, то на него сборная преимущественно будет отбираться по итогам июльского чемпионата России. Кроме тех спортсменов, которые имеют wild card, то есть чемпионов мира в Осаке два года назад и олимпийских чемпионов Пекина.
- Каких результатов нам ждать от чемпионата мира?
- Мы хотели бы сохранить за собой второе общекомандное место, а для этого нужно завоевать пять-шесть золотых медалей. Конечно, очень важно достичь успеха на чемпионате мира, но есть и другие цели. Не снимая задачу сохранения лидерства и желая получить свои медали, мы хотим также «обкатать» молодежь.
Если сейчас сравнить уровень нашей сборной и сборной США, то по очкам мы обыгрываем американцев, а это говорит о высоком потенциале команды. Мы можем получить больше медалей, но при условии, что надежность будет выше, чем у них.
- Главные фавориты чемпионата мира – это, по-прежнему американцы?
- Доминирование США в некотором роде сгладило появление Усэйна Болта. Разница в уровне выступления команд и в результатах немного уменьшилась. А в Берлине мы видим серьезную угрозу со стороны африканских спортсменов, которые доминируют в беговых видах легкой атлетики у мужчин и женщин, видах на выносливость, а также составляют конкуренцию в спринтерских и барьерных дисциплинах. Теперь они уже начинают смещаться в зону прыжковых видов, то есть попадают на нашу территорию. Первое общекомандное место получает та команда, которая выигрывает 7-8 золотых медалей. Считаю, что существует теоретическая возможность, что лучшей командой мира может стать сборная Кении, которая может забрать все медали в видах выносливости у мужчин и женщин.
«Подготовка к Лондону-2012 уже началась»
- Успешное выступление в Турине, где сборная России уверенно заняла первое общекомандное место, дает право рассчитывать на повторение успеха в летнем сезоне?
- Легкоатлетическая международная система соревнований, в которой задействованы все возрастные группы, позволяет целенаправленно и планомерно готовить резерв. Поэтому для нас не было удивлением неплохое выступление команды в Турине на зимнем чемпионате Европы, где выступала преимущественно молодежь, то есть те ребята, которые выступили плохо или вообще не выступали на Олимпийских играх. Тем не менее, мы очень самокритично относимся и прекрасно понимаем, что конкуренция в Европе в последнее время значительно снизилась, и давать оценку, основываясь на этих соревнованиях, мы не имеем права.
- То есть можно сказать, что подготовка к Олимпиаде в Лондоне идет полным ходом. Ведь в 2012 году костяк сборной составят именно те ребята, которые выступали в Турине?
- Абсолютно верно. Процесс обновления команды идет постоянно, иначе мы не смогли бы так легко сформировать команду из молодых спортсменов, которая была на чемпионате Европы. В свое время нам удалось отстоять понятие «резерва». Мы сохранили инструменты в виде чемпионатов мира и Европы в различных возрастных группах, где выставляем официальную команду. Мы проводим совместные сборы основного состава и резерва. На этих сборах идет повышение квалификации специалистов, происходит обмен информации между тренерами элитных спортсменов и тренерами резерва. Наша система отбора мотивирует молодых спортсменов и тренеров готовить команду, понимая, что это реальная возможность попасть в сборную команду России, потому что дверь для молодых спортсменов приоткрыта. В этом году через молодежный чемпионат Европы мы планируем отобрать, по меньшей мере, одного спортсмена для участия на чемпионате мира в Берлине.
- Это значит, что ВФЛА решила проблему смены поколений?
- Этот механизм у нас автоматизирован, что позволяет постоянно обновлять сборную, не говорить о смене поколений, что поколение «старых» ушло, а «новых» еще не пришло, и на это потребуется еще десятки лет. Процесс должен идти параллельно. Нужно было задействовать организационные инструменты, и мы их задействовали. Субъекты РФ заинтересованы в подготовке резерва, зная, что через три года придется отчитываться перед государством об итогах Олимпийских игр.
- После триумфа в Турине со сборной встретился президент России Дмитрий Медведев.
- Да, это была серьезная встреча и не совсем ожиданная. В администрации президента приняли решение, что встреча состоится на спортивном объекте, где сборная России по легкой атлетике проходит подготовку, и будет неформальной в виде чаепития. Обрадовало, что президент проявил личную заинтересованность. Около 45 минут мы рассказывали о нашей жизни, а также задавали вопросы, которые, на наш взгляд, важны для развития не только легкой атлетики, но и всего спорта. Приятно отметить, что на все вопросы мы получили ответы, где-то даже дискутировали с президентом.
- О чем спрашивали президента?
- Вопросы были связанные с отсутствием федеральных центров по видам спорта и по легкой атлетике в частности. О состоянии спортивной науки, и особенно медицины, о допинге. О спорте в общеобразовательных школах, где, как нам кажется, легкая атлетика могла бы быть, как это было в Советском Союзе, базовым видом спорта на уроках физкультуры. О состоянии детских спортивных школ, особенно о состоянии их материальной базы, о студенческом спорте. Последовавший за этой встречей президентский совет в Сочи еще более обострил эти вопросы, так как с ними выступали члены президентского совета. Дмитрий Анатольевич сам обращал внимание, что некоторые из вопросов были затронуты на встрече с легкоатлетами.
«Про московский чемпионат мира 2013 года все забыли»
- В 2013 году в Москве пройдет чемпионат мира. Подготовка к нему уже началась?
- В силу того, что у нас пройдут два крупнейших мероприятия – Олимпиада в Сочи в 2014 году и Универсиада в Казани в 2013, про чемпионат мира по легкой атлетике все забыли (улыбается). Чемпионат мира пройдет на стадионе «Лужники». С точки зрения инфраструктуры он готов, требуют замены только беговые дорожки основного стадиона и трех разминочных зон, также новый инвентарь, оборудование. А в целом стадион отвечает самым современным требованиям и стандартам. Так что все идет нормально, кроме понятной для меня потери интереса к этому мероприятию. В ходе берлинского чемпионата мира большая группа специалистов ознакомится с опытом проведения. Я веду переговоры с организаторами, директоратом чемпионата мира в Берлине. Мы пригласим их сюда, чтобы они поделились своим опытом. То есть мы начнем работу за четыре года до начала чемпионата.
Берлин выбран за образец, потому что это европейский город с европейским менталитетом и европейским инструментом. Одним из важнейших инструментов, определяющим успешное проведение чемпионата мира, является продажа билетов. Например, берлинский оргкомитет поставил задачу, которая уже выполнена на 75% - привлечь в бюджет 25 миллионов евро за счет продажи билетов. Конечно, чтобы ставить такую задачу, надо начинать работать не за месяц до начала чемпионата, а гораздо раньше.
- Средства от продажи билетов были заложены в базовый бюджет?
- Нет, это будут дополнительные средства в бюджет, потому что изначально он был гарантирован правительством Москвы и составлял 60 миллионов долларов.
- Вы не думаете, что в Москве будет довольно сложно реализовать билеты на чемпионат мира по легкой атлетике. Все-таки интерес к этому виду спорта у нас не такой большой, как в Европе.
- В Берлине более 50% билетов приобретены туристами из других стран. Хотя, конечно, там другие условия – это шенгенская зона. Есть указ президента об отмене визового режима в связи с крупными спортивными мероприятиями, как это было в прошлом году на финале Лиги чемпионов. Мы надеемся, что под этот указ попадут Универсиада и, естественно, чемпионат мира.
- Так как для чемпионата мира ничего специально строить не нужно, то большие денежные вливания в подготовку к соревнованиям не нужны?
- Безусловно, это будут большие затраты, но они ограничены тем, что не надо ничего строить, никакого суперстадиона на 100 тысяч мест и так далее. Более того, мы надеемся, что этот чемпионат нам поможет вернуться к вопросу строительства легкоатлетического стадиона в Текстильщиках, проект которого поддержал мэр Москвы Юрий Лужков. Это будет современный стадион, специализированный под легкую атлетику. Дело в том, что в Лужниках можно проводить только чемпионаты мира, потому что даже 25 тысяч зрителей там потеряется. А тот, стадион, проект которого уже утвержден, как раз на 25 тысяч. Для легкой атлетики он идеален. В будущем в Москве мы хотим проводить один из этапов Бриллиантовой лиги, ИААФ ждет от нас такого вызова, потому что Россия – это один из мировых спортивных центров.
Планировалось, что он будет готов в 2011 году, но экономические проблемы немного отодвигают сроки реализации этого проекта.
«В борьбе с допингом необходима эффективная система угроз»
- ВФЛА стала одной из первых федераций, кто начал серьезную борьбу с допингом в нашей стране. Расскажите об этой стороне работы федерации.
- Дело в том, что легкая атлетика столкнулась с допинговыми проблемами раньше, чем другие виды спорта и в гораздо большей мере. Международная легкоатлетическая федерация (ИААФ) проводит очень жесткую борьбу с допингом в спорте. Возможно, те скандалы, которые произошли в последние два года в легкой атлетике, еще более ужесточили отношение к этой проблеме. У нас было много поводов, чтобы обратить наше внимание, предупредить нас о том, что случаи, которые происходили в нашем спорте, в легкой атлетике в частности, просто не приемлемы с точки зрения спортивной морали. А такая мораль существует, как бы это ни было парадоксально для многих наших спортивных руководителей. Меня очень радует, что в последнее время президент и правительство Российской Федерации, а также новый министр спорта по-новому посмотрели на эту проблему и увидели в ней одну из самых серьезных угроз авторитету российского спорта. Можно сделать, что угодно – провести Олимпийские игры, выиграть Олимпийские игры, но такого рода проблемы дискредитируют любые успехи, любые начинания. Самое сложное в этой борьбе было изменение общественного мнения. Дискуссии о борьбе с допингом велись с самого начала становления российского спорта. Но существовали проблемы, которые не позволяли их решать эффективно и на современном уровне. У нас была совершенно непонятная антидопинговая лаборатория, экипированная старым оборудованием, она давала неверные результаты. К тому же там работали люди, которые не имели достаточно высокой квалификации.
Кроме того, у нас отсутствовало самостоятельное понимание этой проблемы. Помните, как все бросались защищать спортсменов, уличенных в употреблении допинга. Да и сейчас некоторые случаи называются происками, хотя прошло уже достаточно много лет. Мы, опираясь на свой негативный опыт, можем говорить, что это никакие не происки, а злоупотребление российских спортсменов.
- Но ведь это проблема не только российского спорта. На допинге ловят всех спортсменов.
- Да, ловят всех, но защищаем только мы. У нас телевизионными героями становились люди, с которыми просто никто здороваться бы не стал. Самое сложное – изменить общественное мнение. Мне кажется, что оно стало постепенно меняться, и в этом есть заслуга и нашей федерации, которая стоит на непримиримой позиции. Конечно, для окончательного решения этой проблемы потребуется что-то неординарное. Мы доходим до всего не умом, а сердцем, и у нас случился серьезный инфаркт, если говорить о сердце. Вначале случай с (Татьяной) Лысенко, потом случай с семью спортсменками, с которыми до сих пор разбираются в ИААФ.
- Когда завершится дело семи спортсменок?
- Оно тянется, потому что оно не такое простое, как казалось всем. В данном случае мы являемся заложниками процедуры. Должны собраться все три назначенных арбитра в Лозанне, чтобы рассмотреть это дело. Я думаю, что это произойдет не раньше июня, и события будут развиваться достаточно быстро.
- Ваши прогнозы?
- Дисквалификация на два года с момента, который определит суд. Есть три варианта – с момента забора проб, это апрель-май 2007 года, либо с момента отстранения, это 30 июля 2008 года, либо это будет дата между этими двумя событиями, которую определит суд.
- Как обстоят сейчас дела у Татьяны Лысенко?
- Она тренируется самостоятельно, готовится к чемпионату России, где будет отбираться в сборную команду. Я с ней неоднократно встречался, она очень серьезно работает, у нее неплохие результаты. В деле Лысенко, у нас, к сожалению, было маловато опыта, чтобы досконально разобраться и просить ИААФ принять другое решение. У нас не хватило ни времени, ни опыта.
- Как работает антидопинговая система в ВФЛА?
- Во-первых, у нас есть антидопинговый центр, в котором находится лаборатория, оснащенная лучшим оборудованием и аккредитованная ВАДА и МОК. Это наши главные инструментальные методики контроля. Когда стали возникать проблемы, мы, наверное, первыми из всех федераций создали у себя еще четыре года назад антидопинговую комиссию, которая занималась рассмотрением всех случаев, делала выводы и набиралась опыта.
Второе – мы резко увеличили количество допинг-проб. В прошлом году у нас было 2650 проб, а еще три года тому назад их было всего 500.
Третье – мы стали серьезнее относиться не только к спортсменам, но и тренерам. Пока ни один тренер не был уволен с работы, кроме главного тренера – Валерия Куличенко. Ни один не сидит в тюрьме, за что ратуют некоторые наши спортивные руководители.
Я вижу в жестких мерах, которые предлагаются, не желание посадить в тюрьму, а желание создать сдерживающую систему угроз, которая остановит спортсменов и тренеров, не позволит им даже подумать об этом. Само наказание не нужно, как не нужны положительные случаи. Систему угроз можно создать с помощью административных методов, усиления борьбы, инструментального контроля. И в первую очередь законодательство позволит избежать этих проблем.
- Другие спортивные федерации поддерживают идею о введении уголовной ответственности за применение допинга?
- Недавнее выступление моего коллеги Владимира Логинова (президента Федерации лыжных гонок России) прозвучало даже более жестко, чем мое. Он просто предложил сажать тренеров в тюрьму. Так что я еще мягкий руководитель, так как предлагаю создать систему угроз, чтобы избежать проблем. На примере с нашим уголовным правом, которое существует, как ни парадоксально, не для того, чтобы сажать уголовников, а чтобы уменьшить их количество. Мы предлагаем то же самое.
- Допинг-пробы берутся только у взрослых спортсменов?
- Мы берем большое количество проб на соревнованиях, а также во время сборов. Возраст спортсменов не ограничен. Это те, кто участвует в чемпионатах, первенствах.
- В каких возрастных группах выявляется больше положительных проб? ВФЛА ведет такую статистику?
- Такие данные есть, но они не отражают ситуацию. Недостаток существующей в России системы борьбы с допингом состоит в том, что у нас спорт по закону носит государственный характер, и, вследствие этого, субъекты РФ, имея огромную ответственность в плане подготовки групп резервов в детских спортивных школах, в других спортивных структурах, работой по борьбе с допингом не занимаются. Это обязанность общественных организаций. На территориях эта борьба еще не началась, поэтому цифры, которая дала неформальная московская антидопинговая лаборатория, не признаны и не могут быть признаны официально. Но результаты настораживают. В Москве, по данным этой лаборатории, зафиксированы случаи, когда дети по не знанию, а может и по знанию тех людей, которые с ними занимаются, применяют запрещенные препараты. Это серьезная проблема. Надо заниматься антидопинговой профилактикой, начиная с детских спортивных школ.
- Кто и как это должен делать? Звезды легкой атлетики должны ходить в школы и говорить детям о вреде допинга?
- Во-первых, звезды должны заниматься своим делом. Это не дело звезд, а дело государства заниматься антидопинговой борьбой. Звезды должны говорить, что никогда не применяли допинг, а профилактикой должны заниматься те организации, в которых дети проходят подготовку. Это общеобразовательные школы, на уроках физкультуры, это детские спортивные школы. С другой стороны в детско-юношеской среде такой менталитет, что если мы начнем что-то пропагандировать, что это плохо, ребенок, наоборот, захочет это попробовать. Слишком много рассказывать о допинге тоже нельзя.
Очень важная вещь – это моральное воспитание. Если общество осознает, что допинг - это плохо, и перестанет защищать участников допинговых скандалов, помогать им, то есть делать все то, что запрещает Кодекс ВАДА и антидопинговая конвенция ЮНЕСКО. Когда общество поймет, и будет считать, что допинг – это сродни воровству. Ведь дети остро реагируют на то, что говорят взрослые. Прежде всего родители должны считать, что это преступление, а потом это поймут уже и дети.
- Почему у нас в стране уличенных в употреблении допинга спортсменов все начинают защищать?
- Во-первых, это идет из воспитания, которое сложилось в последние годы, когда терпимость вообще к преступлениям стала очень высока. Когда телевидение заменило родителей и педагогов, и оно стало главным инструментом в воспитании наших детей. Произошел перекос, и преступник стал героем, это распространяется и на спорт. Во-вторых, мы почему-то считаем, что в международных федерациях нас окружают враги, которые хотят нанести нам вред. Что мы такие сильные, и никто нас не любит, что хотят уничтожить, чтобы добиться непонятно чего. Вы знаете, я сам – один из членов международной федерации, и другой задачи, кроме как развития собственного вида спорта и конкурентной борьбы с другими видами спорта, задач не ставится. Моя работа в ИААФ расценивается не как присутствие человека, который должен отстаивать интересы России, а человека, который может предложить новые идеи для развития вида спорта, защиты его коммерческих и идеологических интересов. Надо понять, что никто ни с кем не борется.
- На Ваш взгляд, эта ситуация меняется?
- Да, безусловно, и это не может не радовать.
