Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Российские и американские эксперты 24 апреля начинают в Риме переговоры, которые могут привести к первому прорыву в российско-американских отношениях и новому сокращению ядерных вооружений. Этим прорывом может стать новый договор взамен стремительно устаревающего (фактически уже устаревшего) Договора о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-1), вступившего в силу в 1994-м году. Срок его действия истекает 5 декабря 2009 года.
На самом деле, до декабря ни Москва, ни Вашингтон тянуть не могут: договор или соглашение они должны подготовить к июлю, когда запланирован визит в Москву президента Обамы. Он и президент Дмитрий Медведев должны подписать что-то весомое. Пока, кроме такого договора, подписывать нечего.
Поэтому стороны очень спешат. Срок в примерно в два месяца крайне мал для созревания нового договора, но отнюдь не нереален. Уже на 7 мая в Вашингтоне запланирована встреча по «прогрессу экспертов» между нашим министром иностранных дел Сергеем Лавровым и госсекретарем США Хиллари Клинтон. Сама Клинтон не далее как 22 апреля заявила на слушаниях в конгрессе, что «мы добились определенного прогресса с Россией по нахождению замены договора об СНВ и будем продолжать двигаться в этом направлении». Нельзя, конечно, запретить «хотеть двигаться». Вопрос в том, как и куда?
Все понимают, что двигаться надо вперед, к более жестким ограничениям вооружений, чем были в договоре по СНВ-1 (или START-1). Почему? Ну, во-первых, обе стороны объявили еще в декабре 2001 года, что его положения были выполнены. Напомним, в двух словах, что договор обязывает обе стороны сократить число развернутых носителей до 1600, а число боезарядов до 6000 у каждого. В декабре 2001 у России было 1136 носителей и 5518 боезарядов, а у США - 1237 носителей и 5948 боезарядов. По последним данным госдепартамента, к 1 января этого года Москва имеет 814 носителей и 3909 ядерных боеголовок. У США - 1198 носителей и 5576 боезарядов. Пусть никого не смущает такая большая разница: по забрасываемому весу мы превосходим американцев почти на 600 метрических тонн.
Во-вторых, содержать такие ядерные арсеналы стало весьма накладно даже США (кризис), не говоря уже о России.
Но самое главное даже не в цифрах. Если договор не будет модернизирован и качественно доработан, как хочет Россия, то можно будет сказать «прощай» и еще одному, более позднему соглашению по ядерному оружию между Россией и США. Оно было подписано президентами Джорджем Бушем-младшим и Владимиром Путиным в 2002 году и предусматривает сокращение наступательных стратегических арсеналов до 1700-2200 боеголовок к 2012 году. Система верификации этого договора полностью опирается на систему проверки, взятой из договора СНВ-1. В общем и целом, наработки по обеим договорам такие, что при желании будет нетрудно договориться об ужесточении режима СНВ-1.
Как всегда бывало, когда СССР и США сходились на консилиумы на предмет того, что и в каких масштабах им ампутировать на своих ядерных телах, мнения здорово расходятся. И пока администрация Обамы не приготовила ничего особо нового в этой области. Может, в мае будет сюрприз?
И Россия, и США согласны с тем, что ядерные боеголовки надо сокращать и договор СНВ-1 надо пересматривать. В этом, кстати, позиция Обамы не так уж и намного отличается от позиции «позднего» Джорджа Буша. Его администрация, «ближе к концу», согласилась, что ядерные сокращения в рамках START-1 вполне можно подкорректировать в пользу ужесточения. Собственно, ни Вашингтон, ни Москва никогда и не говорили ничего противного продолжению политики сокращения ядерных арсеналов.
Вся проблема здесь, как всегда, в деталях. Причем чем меньше становятся эти детали, тем крупнее делаются их «дьяволы». И тем упорнее обе стороны за них, этих дьяволов, бьются. Что ж поделаешь, если любая нация, как выразился однажды Бернард Шоу, испытывает скрытую симпатию к своей «нечистой силе».
Еще одна сторона проблемы с качественно новым, более жестким договором в том, что Вашингтон еще не закончил пересмотр ядерной стратегии администрации. Он должен быть завершен к осени. А чтобы новый договор мог быть одобрен конгрессом до 5 декабря, он должен быть подписан сторонами до августа месяца. В США эксперты склонны полагать, что работа над новым договором поэтому пойдет в два этапа. На первом будет заключено соглашение по верификации и инспекциям и договоренность урезать ядерные боеголовки до 1500 у каждой стороны. Это соглашение и могут подписать Обама и Медведев в июле. На втором этапе, уже в следующем году, стороны договорятся сократить боеголовки до 1 тысячи и уменьшить число носителей вдвое - до примерно 600-700 у каждой стороны. США в этом случае придется сокращать больше.
Обе стороны в принципе согласны «по потолку». Но вот дальше начинаются сложности.
Дальше американцы, как всегда, начинают попытки выводить часть своих стратегических ракет за пределы ядерных ограничений. Делается это в соответствии с объявленной еще Бушем-младшим новой доктриной «своевременного глобального удара». При ней часть стратегических ядерных ракет модернизируется под обычные боезаряды для нанесения сокрушительного удара «по терроризму». Но поставленную с ядерного на обычное дежурство ракету так же легко вернуть обратно. И совершенно непонятно, как в этом случае надо будет оформлять в новом договоре стратегические ракеты с неядерными боезарядами?
Кроме прочего, чем круче будут стратегические ограничения для США и России, тем серьезнее надо смотреть в сторону ядерных Франции, Британии, Китая, Пакистана, Индии и пр. Значимость их ядерных сил в ядерном балансе значительно возрастет.
Но, при всех проблемах, договор будет гораздо выгоднее России. Мы уже так сильно отстали от США в области модернизации своих ядерных носителей (ни наши «Тополь», ни морская «Булава», увы, дело уже исправить не в состоянии), что любые ограничения пойдут Москве только на пользу. Так что России, похоже, придется соглашаться очень на многие предложения США, если она не хочет увеличить ядерный разрыв. Катастрофы, если новый договор не будет подписан, конечно, не произойдет. Только качественная яма станет глубже.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
