Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Во-первых, это чистой воды совпадение, что сообщения насчет трудностей американской ПРО в Чехии появились в течение одних суток с другим сообщением - о существовании контракта Москвы на поставки систем С-300 Ирану. Информация эта могла бы возникнуть с разрывом, скажем, в неделю, и не создать такого эффекта, как получилось.
Во-вторых, связь между противовоздушной обороной Ирана и противоракетной обороной Европы, конечно, какая-то есть. Ведь формальное (и фальшивое) объяснение планов создания ПРО в том, что она направлена против Ирана. И тут как раз в один день приходят сообщения, что Иран благодаря Москве теперь может чувствовать себя спокойнее (безнаказаннее, если есть такое слово), а система ПРО в Европе, наоборот, пришла в подвешенное состояние.
Эксперты, строящие свою репутацию на запугивании публики Россией, уже сделали свои выводы. Они ехидно замечают, что Москва отличается редким умением грозить Западу не вовремя и во вред себе. День избрания Барака Обамы президентом США Россия отпраздновала угрозой поставить новые ракетные комплексы у Калининграда. А теперь вот начало решающей стадии подготовки к первой встрече президентов Дмитрия Медведева и Барака Обамы в Лондоне в начале апреля ознаменовалось обнародованием информации насчет того, что Россия укрепляет позиции Ирана в его противостоянии с США.
На самом деле ситуация выглядит с точностью до наоборот. Да, новости из Праги и насчет С-300 имеют прямое отношение к лондонской встрече. Но увязывать их можно только если веришь, что Обама и Медведев будут обсуждать идею «размена» европейской ПРО на Иран. То есть Москва поможет Вашингтону задавить Тегеран, а за это получит избавление от ПРО в Чехии и еще Польше.
Но такого «размена» никто не планирует, об этом уже заявил и Барак Обама, и источники в российской столице. Суть разговора США и РФ по Ирану и европейской безопасности совсем в другом. Более того, это два совершенно разных, никак между собой не связанных разговора - и, судя по всему, мощная команда, готовящая сейчас «переустановку» американо-российских отношений, это уже признает.
В Праге, если смотреть на вещи поверхностно, произошла чисто временная задержка ратификации соглашения с США (от 8 июля 2008 года) насчет сооружения 30-метровой сферы на полигоне Брды.
Премьер-министр Мирек Тополанек испугался того, что договор не поддерживают даже депутаты, входящие в правящую коалицию, а чешские социал-демократы (оппозиция) и подавно будут голосовать против. Так что решение премьера, в общем, наоборот направлено на сохранение радара и всей системы ПРО в целом.
Другое дело, что Тополанек, заключавший договор с одной администрацией США, разумно рассудил, что надо пообщаться с новым президентом. А состоится это общение уже после встречи Обамы с Медведевым и после саммита НАТО, назначенного через день после этого. Вообще же, в Восточной Европе сейчас немало лидеров, которые слишком горячо поддержали политику Буша, в том числе антироссийскую, и им сейчас есть полный смысл задуматься, как бы не оказаться в прошлой эпохе.
Если говорить об «антироссийском» смысле ПРО в Чехии и Польше, то он в значительной степени утрачен благодаря решению Москвы разместить ракетные комплексы «Искандер» в Калининградской области и Белоруссии. Так что Европа понимает, что получила в результате политики Буша всего-навсего второе издание холодной войны, с ее балансом страха, и Иран тут ни при чем. Здесь «размены» должны идти в рамках предложенной Дмитрием Медведевым инициативы нового договора по европейской безопасности (Хельсинки-2), и эта тема активно готовится к встрече двух лидеров в Лондоне.
С Ираном сложнее. Известно, что Иран и Афганистан названы Обамой главными из его внешнеполитических приоритетов. И здесь помощь Москвы Америке действительно нужна. Вопрос только в том, какая.
Держать ПРО в Восточной Европе «против Ирана» имеет смысл только в том случае, если продолжится прежняя яростно антииранская политика США. Она, без сомнения, подтолкнула бы Иран и к приобретению ядерного оружия, и к развитию ракетной программы, и не нужно быть Махмудом Ахмадинежадом, чтобы принимать такие решения. Хотя даже и в этом случае непонятно, с какой стати Ирану было бы грозить именно Европе, что бы он от этого выиграл.
Но администрации Обамы уже понятно, что две политики - на расширение войны в Афганистане, и на продолжение конфронтации с соседом афганцев, Ираном - уничтожают одна другую. Так что менять надо все равно многое. И эта тема действительно уже оказалась во главе повестки дня российско-американской встречи.
Как же в этой ситуации оценивать информацию о наличии российско-иранского договора о поставках Ирану С-300? Да, прежние заявления Москвы насчет того, что она «не поставляет в данный момент» Ирану вооружения, не отличались кристальной ясностью. Но это не значит, что участники шедшего в последние месяцы российско-американского диалога не знали, что контракт все-таки есть, ему уже два года, просто поставки по нему еще не начались. Вот теперь об этом сообщили еще и широкой публике.
Более того, в США понимают, что Иран, скорее всего, в любом случае получит эти системы. Они делают почти бессмысленной «бушевскую» политику в отношении Ирана, но никоим образом не мешают формированию новой, «обамовской» политики.
Что произойдет, если С-300 встанут на боевое дежурство в Иране? Любая американская или израильская воздушная атака против этой страны окажется не то чтобы невозможной (учитывая мощь группировки США в Персидском заливе), но запредельно дорогостоящей. И - главное - Иран будет чувствовать себя более уверенно.
В последнем и есть цель России, и, если угодно, ее помощь США. Можно заметить, что в последние годы участие России в международных кризисных ситуациях (Иран, Ирак, Палестина, Северная Корея) базируется на простом принципе: никогда нельзя изолировать страну, которая тебе не нравится. Тогда ее поведение уже точно будет непредсказуемой.
Буш придерживался обратной политики, и вот мы видим результат. Самая неприятная часть наследства Буша, кстати, состоит в том, что его наследнику Обаме придется завоевывать доверие обиженных Бушем очень долго, и они за это время успеют многое чего наделать. Но даже и в этой ситуации лучше уверенный в себе Иран, чем Иран, загнанный в угол.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
