«В результате переплетения и срастания банковского капитала с промышленным и образования крупных монополий в стране стала господствовать небольшая группа капиталистов, которая, разводняя акции, довела до огромных размеров фиктивный капитал, предоставляя неограниченные возможности для всякого рода спекуляций».
Основные резервы банков оказались сосредоточены в руках нескольких финансово-промышленных компаний, в результате чего получилось, что люди, «контролирующие кредиты страны, контролируют (саму) страну». Высказывались опасения в связи с двумя обстоятельствами. Первое – излишняя концентрация реального сектора и капитала в руках немногих, второе – перегрев экономики, вздутые цены на бумаги, превышающие их реальную стоимость.
Страна выходила не просто в мировые лидеры, она заявляла о новой внешнеполитической позиции, соседние государства все чаще оказывались в зоне ее интересов.
А затем «появились некоторые симптомы, свидетельствовавшие, что бум развивается на нездоровой основе. Курс ценных бумаг начал падать»...
Когда стало ясно, что кризис затягивается, капитализация компаний стремительно падает, а банкам не хватает ресурсов расплачиваться по обязательствам, был создан «пожарный фонд» для спасения банков и компаний, стержневых для экономики. Это касалось, прежде всего, национальной инфраструктуры, металлургической и нефтяной отраслей, финансового сектора.
Казначейство предоставляло займы крупным корпорациям, многие из которых, в свою очередь, воспользовались ситуацией, чтобы приобрести подешевевшие акции других компаний. Так, одна компания была приобретена влиятельной корпорацией за сумму, в 4-5 раз меньшую, чем была ее реальная стоимость.
«Вопросом занялись законодательные и судебные органы». Однако в результате расследования был вынесен вердикт: покупка акций проводилась «как правомерная хозяйственная операция».
Методам спасения экономики было немало противников. Некоторые утверждали, что узкая группа людей «диктует свои законы» фактически всей стране. Но сторонников спасения компаний, обеспечивающих стране мировое лидерство, было больше.
Одновременно с экономическим кризисом происходила смена политической власти. От преемника «ожидали перемен, либеральных, социальных реформ». Однако избранный лидер был более консервативен, чем требовала динамичная ситуация, что впоследствии стоило ему политического лидерства.
И все же именно проблемы экономики были на первом месте. Было заявлено: «Многие все еще думают, что через полгода или больше мы вернемся к легкому существованию, когда можно было швырять деньгами направо и налево. Мы никогда не вернемся к такой ситуации»...
А другой политик, говоря о кризисе, предупредил: «Слишком велики масштабы». Рассказывая, как будут вести себя государство и корпорации, известный экономист сказал: «У властей нет каких-либо планов отбирать у людей имущество и национализировать его. Но это не значит, что один акционер не может продать другому инвестору» компанию или долю в ней.
...Все цитаты, приведенные выше, описывают биржевой кризис, произошедший в США в... 1907-1908 годах. Это был первый кризис «нового времени», кризис Моргана, Вандербилта, Рокфеллера. И президента Рузвельта. Держа свое обещание не идти на третий срок (тогда это было еще не законодательное ограничение, а просто дань традиции, которой следовали более века), он не стал выдвигать свою кандидатуру, и президентом был избран предложенный Рузвельтом Уильям Тафт.
Описываемые события можно найти в разных изданиях, посвященных экономическим кризисам в США, но ко всему прочему их можно найти в книге, изданной в СССР почти 35 лет назад. Мог ли предположить автор, что события, о которых он тогда писал, спустя короткое – в историческом масштабе – время будут происходить в разных странах, включая Россию?..
...О том, что сравнения уместны, может говорить то, что последние три высказывания принадлежат уже не американским политикам и банкирам начала XX века, а Владимиру Путину и экономическому помощнику президента Аркадию Дворковичу. Именно премьер недавно предупредил, что масштаб кризиса велик, и не нужно ожидать чудесного возрождения завтра.
Так иногда причудливо складываются события, методы и воззрения разных эпох и политических формаций.
Однако вряд ли нужно делать непреложный вывод, что раз Америка, преодолев тогда кризис, вышла из него одним из мировых лидеров, такой сценарий применим ко всем. Была масса других факторов. Их не нужно примерять, но о них уместно помнить. К примеру, что были не только тресты, но и антитрестовский закон Шермана; была сильная оппозиция в Конгрессе. Затем был колоссальный приток иммигрантов – рабочих рук, навыков, желания реализовать Мечту. Наконец, американцы смогли победить то жуткое социальное расслоение и человеческое бездушие, которым столетие назад сопровождалась бурная капитализация экономики и обретение мирового веса.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
