Интервью РИА Новости ветерана Службы внешней разведки России, генерал-лейтенанта Николая Леонова, который многократно бывал на Кубе и был одним из первых, кто установил контакты между Советским руководством и кубинскими лидерами Фиделем и Раулем Кастро и Эрнесто Че Геварой после революции.
- Николай Сергеевич в среду, 28 января, в Москву прилетает Рауль Кастро. Во время встречи в Москве что вы ему скажете?
- Рассчитываю на эту встречу. В октябре прошлого года я был на Кубе, где мы обстоятельно с ним обо всем разговаривали. Во время встречи в Москве я, прежде всего, скажу: Рауль, я до бесконечности рад, что после 25-летнего перерыва я могу обнять тебя в Москве и поздравить, по существу с открытием нового этапа в развитии отношений между Россией и Кубой.
Я также счастлив, что мне удалось дожить до этого момента, с первого визита Рауля в Москву, когда я впервые сопровождал его в поездке по СССР в 1960 году, спустя 49 лет. Вот что я скажу.
- Как будут развиваться события на Кубе после прихода к власти в США администрации Барака Обамы?
- Как правило, выборы в США бывали для Кубы неоднозначны. Если побеждали демократы, то наступало некоторое небольшое косметическое улучшение отношений. Так это было при Картере, Клинтоне. Когда к власти приходили республиканцы, то закручивались гайки по полной программе. Это было при Рейгане и Бушах.
Приход Обамы вряд ли приведет к новым крупным поворотам в сторону агрессивности. Первое, что сделал Обама - подписал указ о ликвидации тюрьмы и судебных структур на базе Гуантанамо. Это уже положительно.
Рауль Кастро заявил в свою очередь, что готов встретиться с Обамой и назвал место встречи - Гуантанамо. Это суверенная часть Кубы, но находящаяся под контролем США. Так что вроде нейтральная территория.
Ждать решения администрации Обамы о снятии блокады с Кубы в полном объеме и восстановления межгосударственных отношений в ближайшее время не стоит, это маловероятно. Главная задача американцев, которая подталкивает их к продолжению эмбарго, - сохранившееся стремление вернуть себе собственность, которая была национализирована кубинской революцией.
Речь идет о землях американских компаний, предприятиях, сахарных заводах, электростанциях. В основе этого затянувшегося конфликта никаких других причин уже не лежит. А вот собственники - бывшие, которых в Америке много, - сидят с пакетами документов и ждут, когда произойдет полная контрреволюция и они вернут свои права. Но этого уже никогда не будет.
- Как поведет себя в новых условиях кубинская оппозиция в Майами?
- Оппозиция в Майами существует как политический институт и всегда подпитывалась деньгами США. Они вряд ли захотят вернуться на Кубу и начать там работать. Они привыкли к американскому образу жизни. Это люди, которые мечтают вернуть свои дома, брошенные на Кубе после революции. Но существенно эта оппозиция уже никак не повлияет на судьбу Кубы.
За время революции с Кубы в общей сложности уехало около 1 миллиона человек. 500 тысяч сразу и постепенно еще 500 тысяч. Майамская оппозиция - это небольшой политизированный кусок, который по существу играет на стороне США и ведет острую, а иногда грязную борьбу против Кубы.
Это не массовая структура, которая отражает взгляды кубинской эмиграции. Это небольшая часть лиц, работающих в интересах США.
- Как вы оцениваете роль России на Кубе в новых условиях?
- Россия очень много потеряла на Кубе после распада СССР. Тем не менее, там сохранилось много предпосылок для активизации возрождения наших отношений. Например, кубинские кадры, среди которых инженеры, военные, преподаватели и многие другие специалисты, были подготовлены в СССР. Многие из них говорят по-русски, знают нашу систему образования и уважают наши ценности.
На Кубе также осталось много советских технологий. Там был построен нефтеперегонный завод. Мы его бросили, когда у нас начались изменения в 91 году. Но кубинцы довели его до ума, и сейчас он работает совместно с Венесуэлой. Но технология наша. Транспорт практически весь наш. Ткацкая промышленность, переработка металлов, тоже наши технологии. Все это надо возродить, реконструировать и развивать. Никелевая промышленность на Кубе во многом несет следы нашего сотрудничества. Хотя там сейчас тон задают канадцы и китайцы, но это наша вина, что мы ее упустили.
Вернуться России на Кубу можно и нужно, места там хватит для всех.
- Сейчас в Латинской Америке вновь на первое место выходят левые идеи. К власти приходят лидеры, исповедующие коммунистические ценности. Как вы оцениваете ситуацию на этом континенте?
- Вся Латинская Америка после победы кубинской революции вступила в полосу трансформации в сторону демократии. Она в разных странах в разных упаковках, но, очевидно, что сейчас крепнут местные левые националистические силы. Если раньше Латинская Америка практически полностью была проамериканской, и на момент победы кубинской революции везде у власти стояли диктаторы и проамериканские режимы, типа Самосы, Хименеса и Стресснера.
Куба стала своеобразным щитом для Латинской Америки, приняла на себя главные удары США. Сконцентрировала на себе весь гнев и всю мощь Америки. Благодаря Кубе Латинская Америка получила возможность развиваться. Сейчас на всем континенте нет ни одного диктатора. Заслуга Кубы именно в том, что Латинская Америка освободилась от тотальной зависимости США, хотя экономическое влияние американцев там еще очень велико. Но политическое и военное влияние уже не то, что было раньше. Политика в Латинской Америке перестала быть привилегией кучки аристократических семей и олигархов. Яркий пример тому - победа индейских масс в Боливии во время референдума по конституции. Они раньше вообще не имели избирательных прав. В Венесуэле, Никарагуа и ряде других стран также идут существенные сдвиги в левую сторону.
- Какое событие, связанное с Кубой вам наиболее памятно?
- Я 55 лет дружу с кубинцами. Для меня наиболее памятна встреча 63 года с Фиделем Кастро, когда он прилетел в СССР. Тогда Фидель открылся передо мной как человек, а не как политик. Как человек с очень высокими человеческими качествами. Это очень скромный, эрудированный человек, обладающий необыкновенным стратегическим мышлением.
Для меня тогда это было открытием. Фидель и Рауль Кастро, Эрнесто Че Гевара - это люди, у которых никогда не было заземленных интересов в жизни. Они никогда не стремились к получению благ или, как сейчас говорят, рейтингов. Это люди, которые целиком посвятили себя служению Отечеству. Для которых никаких других ценностей не существует. Родина или смерть - лозунг, потрясающий по своей значимости и силе.
- Вы лично знали Че Гевару, каким он вам запомнился?
- Решимостью идти до конца в реализации своей идеи. Он мне говорил, что государственные деятели не имеют права отрекаться от своих постов. У нас, например, Горбачев взял и отрекся от должности президента СССР.
Человек, который стал руководителем государства, не имеет права уйти в отставку, бросая на произвол судьбы свой народ и государство. Он обязан бороться за выполнение той программы, которая привела его к власти, до конца. «Меня не ищите в списках тех, кто спрятался в чужих посольствах», - сказал мне тогда Эрнесто.
Его я всегда называл химически чистым коммунистом. Никаких материальных интересов, кристальная честность, абсолютное отрешение от мирских благ. И, как он говорил, служение идее разрушения несправедливости, которая существует в мире.
Я был свидетелем такого эпизода, когда Че Гевара получил письмо от неизвестной женщины. В нем она спрашивала: "Не являемся ли мы родственниками с вами. У меня та же фамилия". В ответе он ей написал: "Если вы способны плакать при виде чужого горя, то мы с вами родственники, а если нет, то просто однофамильцы". Поэтому и объясняется такая популярность таких людей.
