Государственная "Российская венчурная компания" (РВК), несмотря на финансовый кризис, завершила финансовое наполнение четырех новых венчурных фондов с общей капитализацией 9,8 миллиарда рублей. Таким образом, общая капитализация созданных под эгидой РВК шести фондов достигла почти 16 миллиардов рублей. О планах компании по развитию венчурного финансирования и предложениях по упрощению процедуры привлечения инвестора в период мирового финансового кризиса в интервью РИА Новости рассказывают генеральный директор «Российской Венчурной компании» Алексей Коробов и директор по инвестициям РВК Ян Рязанцев:
- Венчурные проекты в мире считаются одними из самых рискованных, особенно на фоне финансового кризиса. Однако, РВК все-таки удается находить новых инвесторов?
А. Коробов: Действительно, мы подошли к знаменательному событию. Зарегистрированы четыре новых венчурных фонда. Частные инвесторы, а затем РВК, исполнили все свои финансовые обязательства в отношении этих фондов, которые начнут свою работу с 2009 года. Показательно, что РВК сумела сформировать в это непростое время четыре фонда в запланированные сроки.
Кроме того, до 31 января 2009 года планируется сформировать и пятый фонд на сумму 3 миллиарда рублей под управлением компании «Альянс-РОСНО». Так что мы с гордостью можем заявить о проделанной работе. Управляющими компаниями привлечены частные инвестиции в венчурные фонды – это важное событие не только на российском, но и на международном рынке.
- Получается, что на российском рынке венчурных инвестиций ситуация более благоприятная, чем на западных рынках?
А. Коробов: Определенно, да. На международных рынках практически введен мораторий по инвестированию в венчурные проекты – приостановлена не только реализация венчурных проектов, но и исполнение финансовых обязательств со стороны фондов. Особенно страдают венчурные компании, которые, разработав новые технологии, еще не вышли на нормальный уровень продаж.
Я. Рязанцев: Для них сейчас получить финансирование просто невозможно.
- Чем отличаются 4 новых фонда от первых двух ваших «ласточек» - фонда «ВТБ - Фонд венчурный» и «Биопроцесс Кэпитал Венчурс»?
А. Коробов: В общемировой финансовой практике есть такое понятие «commitment». В российской практике оно означает право инвестора на частичную оплату пая. Успешное формирование этих четырех фондов связано, во-первых, с программой, которую РВК предложила для реализации на рынке. Я имею в виду объемы фонда, правила их формирования и главное – инвестиционную политику фонда. Другими словами, мы не требуем от наших инвесторов и управляющих компаний инвестировать в неконкурентоспособные проекты.
Во-вторых, в 2008 году вступили в силу инновационные изменения законодательства, в том числе в части частичной оплаты паев. Следствием этого стала возможность регистрировать достаточно крупные венчурные фонды с правом инвестора передавать денежные средства в фонд по мере готовности портфельных компаний к инвестированию.
- Это облегчает работу инвестора?
А. Коробов: С одной стороны, это снимает излишнюю финансовую нагрузку с инвестора, с другой – дает управляющей компании возможность эффективно распоряжаться деньгами фонда, что, несомненно, влияет на доходность фонда в целом. Первые наши фонды – «ВТБ - Фонд венчурный» и «Биопроцесс» вынуждены, исходя из более консервативных правил формирования и подходов к управлению средствами, инвестировать либо в инновационные компании, либо размещать деньги на депозитах в банках.
Я. Рязанцев: Наличие в фонде сразу всей суммы выданных инвесторами средств, «замороженных» в низкодоходных депозитах, резко снижает рентабельность фонда для инвесторов.
- А какая доходность по вложению в венчурные проекты считается нормальной?
А. Коробов: В общемировой практике средняя доходность в венчурные проекты составляет от 20% до 35% годовых. Те, кто решается инвестировать в рискованные проекты в России, ожидают более высокую доходность.
- Каковы базовые проблемы развития инноваций и венчурного финансирования в России?
А. Коробов: Проблема в том, что инновационные компании, созданные в России, очень редко работали с таким инструментом, как венчурное финансирование. Большинство из них не может обратиться в венчурный фонд с квалифицированным предложением своего проекта. Над этим РВК много работала: в 2008 году мы проехали по 11 регионам, посмотрели сотни проектов.
Я. Рязанцев: Да, было рассмотрено около 500 проектов, которые потенциально могли бы получить венчурное финансирование, но практически все они требуют дополнительной доработки.
- Сколько проектов, и в какой области реализуется с помощью РВК через венчурные фонды сейчас?
Я. Рязанцев: Через уже упомянутые два фонда – 13 проектов. Новые четыре фонда смогут начать финансирование проектов после завершения всех организационных мероприятий, то есть приступить к инвестированию с 11 января 2009 года – первого рабочего дня в новом году.
Статистика по первым двум фондам позволяет развеять миф о том, что инвестиции в венчурные проекты концентрируются в Москве и в IT –проекты. На самом деле, если посмотреть отчетность фондов, то инвестиции вкладываются в разные венчурные проекты. Москва, конечно, превалирует. Но есть и другие города: Брянск, Нижний Новгород, Санкт-Петербург и ряд других. При этом, конечно, мы никуда не денемся от ситуации, что крупные города, прежде всего Москва и Санкт-Петербург, будут доминировать в предпочтениях венчурных инвесторов из-за наличия более развитых рынков, в том числе по формированию фондов коллективных инвестиций.
А. Коробов: Если фонд зарегистрирован в Москве, а проект находится в Томске, то это затруднительно, особенно на ранней стадии проекта. Не наездишься, логистика съест все деньги. Филиал открывать дорого, каждую неделю туда - обратно на самолете летать – тоже.
Я. Рязанцев: Преодолеть проблему российских расстояний поможет использование новейших телекоммуникационных технологий, распределенных систем управления, телеконференций.
- Как тогда предлагается развивать поддержку венчурных проектов в регионах?
А. Коробов: Мы будем рассматривать предложения от региональных управляющих компаний и стараться поддерживать проекты на ранней стадии в регионах. Относительно того, как это делать, были рассмотрены различные варианты, в том числе совместно с Минэкономразвития РФ. Например, обсуждалось создание специальных сервисных компаний, которые финансировали бы поддержку венчурных проектов из федерального и регионального бюджета. Но еще необходимо просчитать, насколько региональные бюджеты могут оказывать такую поддержку. Ведь возврат от инвестиций в венчурные проекты начинается через 5-6 лет.
- Обсуждали ли вы с Минэкономразвития соображения по корректировке ситуации в связи с кризисом?
А. Коробов: Мы пока составили для себя антикризисную программу, определяющую набор мер, которые должна предпринять РВК в этой ситуации, и место РВК на рынке. Очевидно, что придется корректировать стратегию развития. Вкратце наши предложения таковы: оптимизировать инвестиционный процесс для сокращения сроков формирования фондов, снизить минимальную планку по привлечению капитала в фонд, а также максимально повысить качество экспертизы инвестиционных предложений.
- То есть Вы готовы предложить вашему акционеру, государству, революционное решение – заменить привлечение инвесторов в венчурные проекты через процедуру конкурсов на другой, более либеральный механизм?
А. Коробов: Нет, мы не уходим от процедуры публичного отбора наших партнеров. Но нам нужно изменить механизм этого отбора. Объясню, почему этот механизм должен быть скорректирован. В настоящее время очень сложно проводить операции на рынке, тем более инвестировать в высоко рискованные активы. Инвесторы приостановили активность даже в традиционных сферах. Поэтому проводить конкурсные отборы в том формате, как это делала РВК, в нынешней ситуации сложно. Ведь конкурсный отбор достаточно формализован: начало отбора, подведение его итогов, сроки формирования фонда и так далее. Существующая процедура предусматривает, что от момента объявления конкурса до момента первых инвестиций в венчурный фонд проходит в среднем не менее 8-9 месяцев. И частному инвестору, и управляющей компании, которая занимается привлечением частных инвестиций, будет достаточно сложно на нынешнем меняющемся рынке принимать на себя финансовые обязательства на такой срок.
Я. Рязанцев: Кроме того, инновационные компании из портфеля будущего фонда не могут затормозить свои проекты на несколько месяцев. Они вынуждены искать другие источники. Ситуация на рынке очень быстро меняется.
А. Коробов: В январе мы планируем закончить проработку предложений по совершенствованию деятельности РВК в условиях нестабильности на финансовых рынках. Потом, безусловно, обсудим их с членами совета директоров, и с учетом их пожеланий вынесем предложения на утверждение советом директоров. Думаю, это произойдет в конце января - начале февраля 2009 года.
- Предполагается ли изменить инвестиционную декларацию РВК?
А. Коробов: Мы, конечно, расширим инвестиционную декларацию РВК, сделаем ее более понятной. Мы предложим существенно расширить набор инвестиционных инструментов, чтобы обеспечить необходимую гибкость в деятельности РВК в условиях кризиса, максимально приблизить наш инструментарий к реальным потребностям инновационной экономики.
- Вы упоминали предложение уменьшить планку минимального размера инвестиций в фонды?
А. Коробов: Да, на наш взгляд, установленная планка в 1,5 миллиарда рублей частных инвестиций сейчас труднореализуема. При этом мы видим участников рынка, которые готовы создавать фонды с РВК гораздо меньшего объема. Поэтому мы предлагаем снизить минимальный размер планки по участию частного капитала в формировании фонда с 600 до примерно 300 миллионов рублей. Если говорить о верхней планке, то максимально комфортный предел для инвестора сейчас – это 30-35 миллионов долларов, то есть до 1 миллиарда рублей. Правда здесь существует одна проблема, связанная с текущим вознаграждением управляющей компании, которое рассчитывается от объема средств венчурного фонда при формировании, то есть, по нашим правилам, это около 2,5% от объема фонда ежегодно. Поэтому понятен интерес и управляющей компании к формированию крупных фондов. Однако, в текущей ситуации издержки снижаются и многие управляющие компании готовы работать при меньших абсолютных размерах вознаграждения за управление.
- Как Вы думаете, что решит по поводу этих предложений ваш акционер – государство?
А. Коробов: На всех уровнях власти уже неоднократно заявлялось, что единственный путь развития России – это инновационная экономика. Поэтому государство, конечно, заинтересовано в поддержке инноваций. Мы надеемся, что предложенные нами изменения помогут качественной поддержке инноваций.
Если государство не примет сейчас обдуманное решение о способе поддержки инноваций, в том числе венчурных проектов, то мы будем наблюдать печальную картину: молодые инновационные компании в условиях кризиса не смогут найти других источников финансирования и могут прекратить существование. Увольнения в инновационных компаниях уже начинаются, причем они происходят не из-за оптимизации расходов, как в других сферах бизнеса, а по причине полного отсутствия денег. Будут свернуты интересные технологичные проекты и те наработки, которые удалось сделать за предыдущие годы.
- Сколько в России сегодня существует инновационных компаний?
А. Коробов: Такой статистики, увы, нет. Но, я уверен, что таких компаний - тысячи.
- Когда можно ожидать создания «посевного» венчурного фонда, который будет вкладывать средства в инновационные проекты на самом раннем их этапе?
А. Коробов: Мы давно подготовились к конкурсу по созданию «посевного» фонда и эти предложения должны были пройти совет директоров. Пока решение отложено в связи с изменениями ситуации на рынках. Совет директоров РВК хотел бы рассмотреть системные проблемы, которые существуют на рынке, и максимально комфортно потом встроить инструментарий фондов «посевного финансирования» в реализуемую РВК систему поддержки венчурного рынка РФ.
Я. Рязанцев: Такой инструментарий должен решить проблему управления «посевными» инвестициями. Например, это можно сделать путем широкого привлечения к процессу консультационных и инжиниринговых компаний на местах, то есть создания партнерской сети.
- Обсуждается ли сегодня тема участия РВК в международных венчурных фондах?
А. Коробов: Да, мы как раз отчасти хотим воспользоваться текущей ситуацией, чтобы вернуться к вопросу об участии РВК в международных венчурных фондах. Сегодня за счет вложения небольшого ресурса можно получить доступ к высококлассным технологическим международным проектам, осуществив, таким образом, трансфер технологий в Россию.
Это выгодно делать именно в ситуации, когда в связи с отсутствием свободных и дешевых средств на западных рынках международные венчурные фонды готовы существенно снижать требования к размеру вложенных инвестиций. Если мы правильно сориентируемся в том, какие технологии нужны России, к каким международным фондам стоит присоединиться, то можно выиграть и повысить конкурентоспособность нашей экономики. По этому пути шли Израиль, Китай, Индия. Хороший опыт накоплен у Казахстана.
В России коммерциализация технологий до сих пор не развита. У нас много технических решений, наработок, но между тем, что придумано, и тем, что доведено до состояния рыночного товара, - пропасть. Поэтому сейчас нужно воспользоваться ситуацией и сделать рывок, что может стать крупным событием на рынке инноваций в России. При правильных действиях можно сэкономить для страны несколько лет технологического развития и догнать в определенных секторах развитые страны.
Я.Рязанцев: Мы можем через сотрудничество с опытными венчурными фондами в Европе, Азии и США, наладить партнерство на международном технологическом рынке, встроиться в мировые технологические цепочки. И, что особенно важно, это позволит существенно повысить квалификацию российских управляющих венчурными фондами и компаниями.
