Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Уже к началу третьего раунда двухдневных консультаций в Женеве «по вопросам безопасности и стабильности в Закавказье» можно было уверенно говорить, что многого они не достигнут. Точно так же, как никто не ожидал успеха от первого раунда, в октябре – дипломаты тогда удивлялись, что все нужные делегации (Евросоюза, ООН, ОБСЕ, России, США, Грузии, Абхазии и Южной Осетии) вообще собрались в одном городе. А что они так и не сели тогда за один стол, попросту ожидалось. Война есть война, урегулировать ее последствия – дело, полное эмоций.
Но вот прошел – и, как ни странно, успешно – второй раунд, в ноябре, на уровне двух рабочих групп. Который и наметил относительно узкую тематику нынешнего заседания – безопасность в регионе и положение беженцев.
Но уже накануне нынешнего раунда было ясно, что эти два простых слова – «безопасность» и «беженцы» - каждый понимает по-своему. Поэтому за столом переговоров в Женеве мало кто слушал друг друга, вместо этого пытаясь распропагандировать те заготовки, с которыми каждый приехал на эту встречу. А заодно торпедировать те заготовки, что привезли другие: например, ясно было - что бы ни предложила Москва, Грузия и США будут против, но и наоборот.
Так что итог нынешнего раунда очень прост – стороны изложили свои позиции.
Стоило ли собираться?
Здесь надо представить себе, зачем нужен женевский переговорный процесс каждому из участников.
Начнем с «группы из двух инвалидов» - Грузия и США. Их задачи относительно просты: сделать вид, что у них все хорошо. Что в Грузии не сменят вот-вот президента Саакашвили, что в Америке не подберут ему преемника.
Впрочем, дело даже не в лидерах, неважно, кто это будет – бывший спикер парламента Нино Бурджанадзе или бывший посол Грузии при ООН Ираклий Аласания. Дело в том, что меньше чем через месяц новый президент уже не Грузии, а США, Барак Обама, может спросить: а кто вообще начал всю эту провальную политику в Грузии? Однозначного ответа не будет, потому что история с Саакашвили непроста, даже для администрации Буша появление этого политика у власти было не вполне ожидавшимся фактом – но кто сейчас будет копаться во всей этой грязной истории? Так или иначе, в последние месяцы казалось, что единственным в США человеком, который имеет «грузинскую политику» хотя бы в голове, можно считать помощника госсекретаря – Мэтью Брайзу, который, понятно, тоже приезжал сейчас в Женеву. Ему и отвечать.
Итак, пара, которой недолго осталось, притом что это – сторона-агрессор, да еще и проигравший агрессор. Женева – не Нюрнберг, здесь никого не судят, но в принципе все собравшиеся на этих консультациях очень хорошо знают, что произошло в августе в Цхинвали и почему.
Теперь другая пара – Южная Осетия и Абхазия. После первого показного сопротивления даже самые упорные участники переговоров признают, что без этих двух республик говорить в Женеве не о чем. Но что нужно самим лидерам этих бывших автономий Грузии, кроме, конечно, безопасности от повторной агрессии? Формального признания? Без него можно и обойтись, пока достаточно признания (и защиты) со стороны России. А вот показать Европе, что та имеет дело с ответственными лидерами двух территорий, с которыми можно и нужно иметь дело, в том числе (в будущем) в бизнесе и инвестициях – это хорошая сверхзадача. Тогда и вопрос безопасности будет решаться быстрее. А лидерам ЕС должно быть приятно иметь дело с людьми, которые выгодно отличаются, например, от вождей Косово. Про которых в Европе, что бы там ни говорили, все и всё знают.
Наконец, Россия и Евросоюз – и это самое интересное. Пара это или нет? В каком-то смысле да. Сами женевские консультации задуманы в соответствии с договоренностями президентов России и Франции, Дмитрия Медведева и Николя Саркози, 12 августа и 8 сентября этого года. Понятно, что непосредственная задача тут была проста – выработать какое-то послевоенное урегулирование всех заинтересованных сторон. А стояла за всем этим простая мысль: России и Европе хватит проблем из-за Грузии, уже получили их более чем достаточно. Надо теперь связать всех, кто имеет отношение к делу, такими соглашениями, чтобы больше никто ни на кого не нападал.
Вопрос в том, получится ли у Москвы и Брюсселя нечто вроде общей политики по Кавказу, которую они предъявят как свершившийся факт новой администрации США. Конечно, под такой политикой не подпишутся сегодня ни делегаты Грузии, ни посланцы Америки – но ведь можно, используя тактику малых дел и промежуточных решений, все-таки уговорить их на какие-то уступки. Что-нибудь из серии очевидного. Например, нужны ведь какие-то миссии наблюдателей непосредственно в зоне августовского конфликта? Нужны, и грузинская идея – чтобы в составе миссий не было русских – серьезной не выглядит, и для долгого хранения и употребления не рассчитана.
Далее, должен кто-то смотреть на месте, куда и как возвращаются беженцы? Тоже нужное дело, и участвовать в таких комиссиях также должны все, кто есть в Женеве.
В любом случае есть хотя бы понимание того, что у России и Евросоюз налицо общие интересы. И это уже достижение.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
