Дмитрий Косырев, политический обозреватель, для РИА Новости.
В двух крупнейших регионах мира – тех, что считают ключевыми для будущего глобального развития – лидеры государств провели или проводят встречи, чтобы вместе победить кризис. Что они могут сделать, и что делают?
Первый такой регион – это Латинская Америка, причем вся, почти без исключений. В Бразилии начался саммит стран Латинской Америки и Карибского бассейна, первое подобное мероприятие в истории. Это – инициатива Луиса Инасиу Лулы да Силва, бразильского президента, который на глазах превращается в крупного лидера мирового масштаба – и именно потому, что ему тесно в рамках своей немаленькой страны, он пытается мыслить куда шире.
Кто и в каком формате будет заседать в Бразилии, разобраться сложно. Потому что президент Лула собрал одновременно лидеров стран Южноамериканского общего рынка (МЕРКОСУР) – а это более чем 75% совокупного ВВП латиноамериканского континента, и саммит Южноамериканского союза наций (УНАСУР), и внеочередную встречу Группы Рио. В общем, действительно всех.
В чисто экономическим плане ситуация практически для всей Латинской Америки выглядит вот как: страны региона вряд ли могут теперь надеяться на получение кредитов от развитых стран, у них остро строит проблема с ценами на продовольствие (этот кризис считался в мире основным, пока из Америки не пришел другой, финансовый). И, как всегда, есть проблема с девальвацией валют.
Кстати, при всем несходстве этих стран с Россией или ее соседями по СНГ, как видим, «кризисные» проблемы» у них чем-то похожи.
Второй саммит состоялся на выходные в Японии, в Дадзайфу (префектура Фукуока). Там заседали премьер-министры Японии и Китая и президент Южной Кореи. По этим трем экономически тесно связанным странам (вместе дающим 75% ВВП Восточной Азии и 17% ВВП мира) кризис бьет несколько иным образом, чем по Латинской Америке. Они все – производители и экспортеры, их главная забота – чтобы все было в порядке с Китаем. Потому что Китай – это место, куда годами переносились японские и южнокорейские производства, а сегодня это важнейший потребитель продукции, ну, и обладатель первых валютных резервов мира (Япония далеко от Китая тут не отстает). При этом впервые за долгие годы экспорт Китая пошел вниз, значит, надо этому воспрепятствовать.
Надо сказать, что результаты обоих саммитов на первый взгляд не впечатляют. В Дадзайфу сообщили лишь о взаимной покупке валют для смягчения их колебаний – на 30 миллиардов долларов. Это еще далеко не общая валютная зона, но направление движения то самое. В Бразилии о результатах говорить пока рано, да они заранее и не предполагаются – скорее речь об обмене мнениями, за которым могут последовать добровольные шаги тех или иных правительств.
Надо напомнить, что с начала 2000-х годов российская дипломатия постоянно напоминает, что мир должен строиться их крупных блоков – региональных группировок, которые должны брать на себя как можно больше ответственности за дела в своих регионах. Это Шанхайская организация сотрудничества, Организация Африканского единства, упомянутые латиноамериканцы, Лига арабских государств и т.д. С точки зрения военно-политической тут все логично, потому что когда за эти функции берутся внешние силы, добром оно не кончается. Но что могут сделать такие группировки против болезней глобальной экономики?
Для начала – теснее координироваться. Пессимизм наблюдателей по поводу таких саммитов объясняется тем, что саммиты никогда не смогут найти мгновенно действующих лекарств от столь мощных болезней, что мы видим сейчас. Экономика – штука инерционная. Вдобавок, в мире есть только Евросоюз, построенный на принципе наднациональности (когда страны уступают часть суверенитета какой-то центральной бюрократии). Прочие суверенны абсолютно, они совещаются, потом решают все поодиночке. Это тоже замедляет дело.
Но некоторые мелочи из тех, что обсуждались, например, в Дадзайфу, показывают, что простая координация усилий может принести неожиданно интересные плоды. Три азиатских лидера, например, неожиданно заговорили об Африке. И выяснили, что все они – особенно Китай – в последнее время все активнее работают на этом континенте. А значит, могут предпринимать какие-то экономические акции совместно. Польза очевидна. Африка может принести неожиданные решения по части дешевизны производств, а если у нее разовьется спрос внутреннего рынка, то это поможет азиатскому экспорту.
Вдобавок перед нами новая идея, которая прочим пока в голову не пришла. Значит, у нее есть шанс на успех.
Ну, и самый пока очевидный результат «кризисных» саммитов – политический. Перед лицом общей угроз соседи, не сговариваясь, вышвыривают вон наследие прошлой эпохи – политические и территориальные склоки. Латиноамериканцы, например, пообещали объявить о вступлении Кубы в Группу Рио. Да у них и без Кубы есть проблемы друг с другом – и надо ожидать, что проблемы эти будут временно забыты.
У азиатов все еще интереснее. Дело в том, что решении о таком саммите было принято еще 2 года назад, а сама идея трехсторонней экономической интеграции куда старше. Она называется «формат 10 плюс 3», где 10 – это страны соседнего региона, входящие в группировку АСЕАН, и те самые трое гигантов. Но этой интеграционной идее мешали территориальные вопросы – в основном тут речь шла о том, какие острова и кому принадлежат по итогам Второй мировой войны. Сейчас выясняется, что весь политический балаган, который разыгрывался для «общественности» вокруг этой проблемы, можно и нужно временно прикрыть.
Остается размышлять, какие еще старые – если не сказать «устаревшие» - политические конфликты в мире будут сметены кризисом. Хотя бы в этом от него будет польза.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
