Александр Песляк, для РИА Новости.
Памятную доску на здании Института военной медицины, что у метро «Динамо», открыли 11 декабря в память о выдающемся ученом, который два послевоенных десятилетия трудился в тогдашнем НИИ авиационной медицины. Ключевое слово в надписи – «патриарх». Действительно, Олег Георгиевич Газенко стал одним из тех немногих, кто заложил основы новой науки, и ведущим, кто всесторонне развил космическую биологию и медицину. Военврач, прошедший с лазаретом пять лет и пять фронтов Великой Отечественной войны, он приобрел огромный опыт лечения и оздоровления летчиков – и огромный же интерес к изучению ресурсов организма в экстремальных условиях.
По словам начальника Института военной медицины профессора Игоря Ушакова, его старший коллега внес важнейший вклад в решение пяти проблем государственной важности. Это – физиология высотных полетов (пригодился также опыт участия в боевых действиях в Корее), физиология и гигиена в Арктике (полеты на Северный полюс и исследования в условиях Заполярья, результаты которых вновь востребованы при освоении нефтяных месторождений на шельфе), реакции организма на жару и обезвоживание (пустыня Кара-Кум). Особое место в «авианаследии» Газенко заняла разработка параметров и ограничений нагрузки для катапультных кресел, в частности, в боевых самолетах третьего поколения. Наконец, проблема, возникшая с новой остротой при применении сверхзвуковой и энергооснащенной многофункциональной техники – это ошибочные действия оператора и потеря пространственного ориентирования. Ведь иногда пилоту в течение доли секунды следует принять решение, чья машина нырнула в облака ночью над безлюдным районом, и даже прибор может «обмануть» специалиста.
А параллельно шли не менее важные, прорывные исследования – на животных при пусках геофизических ракет, в серии орбитальных полетов (многих вернувшихся с орбиты собачек он демонстрировал журналистам), а затем – в процессе подготовки и полетов первых космонавтов.
«Первая любовь» будущего академика – авиационная медицина – выросла в заботу о земном живом вне Земли. В 1969 г. Газенко возглавил Институт медико-биологических проблем (ИМБП), созданный для изучения влияния космических факторов на человека. И «вдохнул новую жизнь в это учреждение; уча ненавязчиво, добился, чтобы безопасность человека стала для всех нас приоритетом деятельности», считает вице-президент РАН Анатолий Григорьев: «Под руководством моего учителя исследовались не просто факторы воздействия длительного космического полета на организм человека - но механизмы, пути такого воздействия. И была создана целостная система медицинского обеспечения длительного пребывания человека вне Земли и адаптации по возвращении».
По существу физиологи, медики создали идеологию и практику пребывания человека в невесомости. Предусмотреть защиту от радиации, голода и жары можно. А как справиться с приливами крови к голове, обезвоживанием, изменением структур костной ткани в невесомости? Наша наука предвосхитила эти сложности, утверждает член-корреспондент РАН Инеса Козловская: «Была разработана система профилактики, особые устройства, что обеспечило Валерию Полякову безвредное по сути пребывание и работу на станции «Мир» в течение полутора лет. И как он сам верно заметил, уже не имело значения, летать ли три месяца, полгода или полтора: появились устройства для нагрузки на различные группы мышц». И действительно, бегущая дорожка и велоэргометр, эспандеры и нагрузочные костюмы, водно-солевые добавки от дегидратации - все это было создано в кратчайший шестилетний период коллективом ИМБП под руководством Олега Газенко для поддержания работоспособности человека в новой среде обитания.
Благодаря всему этому мы уверенно продолжаем лидировать в космической физиологии, подчеркивает профессор Козловская. Но борьба против гипокинезии (обездвижения) на орбите нашла и земное применение. Так, специальные ботинки были переделаны с «космостандарта» на лечебный - для постинсультных больных. Ведь им предписано лежать минимум 10-12 дней, застой организма опасен - а ботинки со стельками создавали нажим-усилие, как при ходьбе, организм «вспоминал», как должны работать мышцы. Наработку взяли на вооружение и травматологи: кости ноги не срастаются без нагрузки, а таковую создаст «ходьба лежа».
«В институте была разработана идеология комплексных спутников «Бион», Олег Георгиевич лично пролоббировал ее реализацию», добавляет доктор Евгений Ильин. Мухи, жуки, рыбы, перепелки и растения в ходе многосуточного полета позволили исследовать механизмы регуляции биосистем, наработать программы жизнеобеспечения в длительных экспедициях. На «Бионы» посадили и приматов. Работу вестибулярного аппарата, мышц регистрировали десятки датчиков. Шесть «шариков», в каждом по две обезьяны, были запущены и возвращены на Землю с богатейшей информацией для ученых.
Не только в своей области науки Газенко помогал Родине. Лет 40 назад остро стоял вопрос об освоении новых урановых месторождений. «И Олег оказал неоценимую помощь советами насчет адаптации организма для работы в условиях высокогорья, - рассказывал академик Николай Лаверов. - Тому способствовал и личный опыт альпиниста, и результаты экспериментов при недостатке кислорода и пониженном давлении».
После гибели в 1971 г. трех космонавтов из-за технологической недоработки кое-кто «наверху» засомневался в целесообразности длительных полетов. Именно Газенко документально убеждал оппонентов в надежности «орбитального здравоохранения». И убедил.
Среди рабочих групп, готовивших программу «Союз-Аполлон», именно его группа оказалась самой активной, позволяя неформальные контакты переводить в плоскость даже политическую. По инициативе же Олега Георгиевича был издан трехтомный труд ученых СССР и США «Основы космической биологии и медицины».
Он умел объединять вузовские ресурсы, специалистов из институтов Академии наук и предприятий ракетно-космической отрасли. Программа «Фундаментальные науки – медицине» была любимым детищем. А самые наглядные примеры внедрения - специальные костюмы для больных детским церебральным параличом, бифидок для регулирования пищеварения, ряд лекарств для поддержания иммунитета.
В силу своей коммуникабельности, системного подхода, известности Олег Газенко стал эффективным научным менеджером; как сказали бы молодые, он «раскрутил» новые формы и площадки общения коллег со всего мира - Международную академию астронавтики, Биоастронавтический конгресс, симпозиум «Человек и космос».
Когда о нем рассказывают, то научное, фундаментальное непременно дополняют словами о яркой личности, его характере и увлечениях. Одно абсолютно и стопроцентно дополнялось и обогащалось другим. Обожал байдарку и горы, куда ходил семьей - с женой и детьми, уважал Синатру и Эллу Фицджеральд. Мягкий – но со своими принципами, которые отстаивал даже в одиночку.
Он ушел из жизни год назад - но как будто присутствовал на своем 90-летии, слышал доклады на посвященной ему конференции. Улыбался с фотографий – и улыбались ученые, космонавты, педагоги, реагируя на имя-пароль «Газенко».
