Константин Богданов, для РИА Новости.
Президент Венесуэлы Уго Чавес заявил, что его страна достигла предварительной договорённости с Россией о постройке атомного реактора. "Атомный реактор, предназначенный для использования ядерной энергии в мирных целях, будет вскоре построен в провинции Сулиа и назван в честь венесуэльского ученого прошлого века Умберто Фернандеса Морана", – цитируются в сообщении министерства связи и информации Венесуэлы слова Чавеса. Согласно сообщениями, соглашение о строительстве может быть подписано уже 26 ноября, в ходе визита в Венесуэлу президента России Дмитрия Медведева.
Миру не привыкать к эпатажным действиям Чавеса (таков уж его политический стиль). Попробуем, однако, разобраться в возможных целях и степени реальной осуществимости такого проекта.
История атомная отрасли Южной Америки насчитывает около полусотни лет. Однако только две страны континента обладают действующими атомными реакторами – это Аргентина и Бразилия. В обоих случаях речь идёт о «мирной верхушке айсберга» военных ядерных программ (под давлением мирового сообщества ныне замороженных – по крайней мере, официально). Основную роль в мирных атомных программах Латинской Америки сыграли США, Канада и Германия, техническое оснащение отрасли составляют обычные легководные реакторы, а также канадские тяжеловодные аппараты типа CANDU.
Латинская Америка является потенциально взрывной «точкой роста» для атомной индустрии стран «третьего мира». Бразилия и Аргентина намерены продолжать развитие атомной энергетики; Чили также объявила о своих притязаниях на обладание атомными технологиями.
Учитывая претензии Венесуэлы на роль третьей по значению державы среди латиноамериканских государств, развёртывание атомной программы выглядит в первую очередь амбициозным политическим шагом. Нефтедобывающая Венесуэла не испытывает прямой экономической потребности в развитии собственной атомной энергетики (в отличие, скажем, от Индии или Китая – крупных импортёров углеводородов, или от нефтедобывающей же Бразилии – чей экономический рост временами уже испытывает на себе давление локального энергодефицита).
Таким образом, атомный реактор может стать для Каракаса только военно-политическим проектом, и никаким иным.
Впрочем, маловероятно, чтобы Венесуэла смогла в одиночку запустить и довести до логического завершения военную атомную программу. Помимо того, что в качестве технического решения для венесуэльской АЭС может быть предложен только легководный реактор типа ВВЭР (практически непригодный для использования в военных целях), здесь скажется, в первую очередь, нехватка подготовленных инженерных кадров. Ожидать же инженерно-технологической помощи со стороны РФ было бы несколько преждевременно.
Сюда следует добавить и откровенную перегрузку российского атомного машиностроения. В последнее время рост числа экспортных контрактов на постройку АЭС поставил на грань срыва Федеральную целевую программу развития атомной энергетики в России. Напомним, что в стране действует только одно (!) предприятие (ОАО «Ижорские заводы»), занимающееся постройкой атомных реакторов, и оно уже обеспечено работой на долгие годы вперёд.
Трудно оспаривать политическую значимость экспансии российского мирного атома в «третий мир», однако нельзя упускать из виду и интересов отечественной атомной энергетики. А она, парализованная в конце 80-х «чернобыльским синдромом» и общим кризисом хозяйственной системы СССР, настоятельно требует кардинальной реконструкции и дальнейшего развития.
Таким образом, проект постройки российского реактора для Венесуэлы выглядит скорее политической химерой, чем экономически обоснованным шагом. В основном потому, что, по гамбургскому счёту, на самом деле он не нужен ни той, ни другой стороне. Однако не исключено, что этот проект будет использован как разменная карта в «большой игре» между США, ЕС, Китаем и РФ, разворачивающейся сейчас в Латинской Америке.
По мере роста самостоятельных военно-политических амбиций стран Латинской Америки, выходящих из-под контроля «северного брата», континент всё больше становится тем, чем он до известной степени был ещё в XIX веке: испытательным полигоном великих держав. Неприятно только одно: испытываться там начинают всё более и более опасные игрушки.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
