Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Самый большой успех 22-го саммита ЕС-Россия на французской Ривьере в его Большой Символике. Это – очень серьезное дело в дипломатии. Ницца была в основном символикой, поскольку все, что на ней произошло, было более или менее известно заранее. На последнем саммите в Ханты-Мансийске в конце июня Россия и Евросоюз начали было медленно двигаться к состоянию нового партнерства и сотрудничества, но в сентябре Европа поставила Москву «на лед» после «кавказской войны», что, собственно, не очень сказалось на России. Скорее наоборот. Теперь, с Ниццы, мы снова в партнерском диалоге по новому соглашению о сотрудничестве (срок старого истек еще в декабре 2007-го), о чем, собственно, и было объявлено на саммите.
Только теперь в переговорах, похоже, повышаются ставки. Газовые. Потому что, с какой бы стороны не дул ветер в ноябрьской Ницце, он доносил запахи газа. С примесью, конечно нефти, угля, и ничем не пахнущего электричества. В общем, если бы у энергетической составляющей нашего сотрудничества с Большой Европой был запах, то именно так и пахла бы Ницца 14 ноября. Даже вне зависимости от того, какие вопросы официально были прописаны в повестке дня.
Был, правда, еще и горький аромат мирового финансового кризиса, поскольку Ницца стала для многих участников саммита, как выразились бы военные, «аэродромом подскока» на пути к другому, вашингтонскому саммиту «большой двадцатки» 15 ноября. Здесь согласовали позиции, которые в целом довольно близки, хотя Москва хочет пойти гораздо дальше, чем Брюссель, в реформировании мировой финансовой системы и мировых финансовых институтов типа Всемирного банка и МВФ.
При всем уважении к идеям о новой архитектуре европейской безопасности, которые привез с собой в Ниццу наш президент Дмитрий Медведев, они не были главной темой саммита (хотя и отличались свой заметностью). По той простой причине, что они просто еще не детализированы, а изложены как предмет для осмысления Европой. Да и всем совершенно ясно, что никакое обсуждение новой системы европейской или евроатлантической безопасности невозможно только с ЕС и без США. На саммите это было понятно всем. Президент Николя Саркози даже согласился с идеей российского президента Дмитрия Медведева провести после вашингтонского саммита 15 ноября еще один такой же саммит в феврале, но уже с участием президента Обамы. Он также поддержал идею Медведева организовать в 2009 году конференцию по европейской безопасности.
Тема Грузии, Южной Осетии и Абхазии присутствовала, как возможность снова повторить известные позиции: Европа – за суверенитет Грузии и безопасность Южной Осетии и Абхазии; Россия – за то же, плюс независимость Южной Осетии и Абхазии.
Но больше всего интересного было на «газовых и энергетических полях» до и во время Ниццы. То, что здесь происходило, очень ясно показывает, какими будут главные проблемы в наших переговорах с Европой по новому договору о партнерстве и чего, собственно, она хочет от России или чего опасается с ее стороны. Здесь, похоже, наш премьер Владимир Путин был совершенно прав, когда еще за два дня до саммита на Ривьере бросил (во время встречи с финским премьером в Москве) фразу, сначала весьма озадачившую экспертов: «Европа должна решить, нужен ей этот газопровод (имелся в виду Nord Stream, который пройдет по дну Балтики), или нет. Если не нужен, то мы будем строить заводы по сжижению, работающие на мировой рынок, включая европейский. Только дороже это будет для вас». Сказано было, заметьте, не без раздражения. Строительство «Северного потока», которое планируется завершить в 2011 году, оценивается в 7,4 млрд евро и, с учетом финансового кризиса, совершенно очевидно возрастет по цене.
Очень уместные слова буквально накануне встречи в Ницце, когда Еврокомиссией был обнародован Стратегический план обеспечения энергетической безопасности ЕС, осуществление которого рассчитано на период почти до 2030 года. То, что его держали до самого саммита ЕС-Россия в Ницце, Брюссель объясняет «чистым совпадением». Ну, ладно.
В плане шесть основных пунктов. Можно сразу отбросить такие чудеса, как создание единой энергетической решетки, в которую будут инкорпорированы ветряные энергетических станции Северного моря и солнечная энергетика, которые «напоят» электричеством Европу от Лиссабона до Вильнюса. Даже сами эксперты ЕС признают, что ветров Атлантики может для этого и хватить, но вот возможностей собирать их – нет. На весь план планируется истратить умопомрачительные 2 трлн евро к 2030 году. Это сложно в нынешних условиях, но при горячем желании исполнимо.
Главные три пункта плана предназначены исключительно для российского потребления. Европа объявила, что готова:
а) развивать южный коридор поставок газа с Каспия и Ближнего Востока в ЕС;
b) установить тесные связи между ЕС и средиземноморскими странами для поставок газа и электричества;
с) открыть дополнительные направления север-юг для газовых транспортировок в центральную и восточную Европу.
Под «южным коридором» подразумевается налаживание поставок газа напрямую из Туркменистана и Казахстана, а также Азербайджана. Брюссель намерен с этой целью построить новый газопровод через Каспий, Турцию и Балканы в Австрию. Его планируется завершить в 2013-м году. Евросоюз уже начал процесс «открытия Туркменистана», отношения с которым были полностью блокированы до смерти Сапармурата Ниязова, режим которого именовали в Брюсселе не иначе как «газовой диктатурой». Уже 2 декабря Еврокомиссия запускает процедуру одобрения Промежуточного торгового соглашения с Туркменистаном, которое позволит начать у него прямые закупки газа. Брюссель наметил уже в следующем году образовать мощный консорциум из пяти-шести европейских компаний для закупок газа «каспийского бассейна», так называемую Каспийскую корпорацию развития - Caspian Development Corporation (CDC). Она должна заниматься закупками, транспортировкой и продажей газа, а также созданием инфраструктуры поставок. Плановые цели – довести объем закупок газа через CDC до 60-120 млрд кубометров в год. Это составляет примерно 12-25% от всего объема потребления газа в ЕС на сегодня.
Средиземноморская часть плана предусматривает расширение газового и нефтяного сотрудничества в первую очередь с Ливией, но не исключает такого сотрудничества и с Ираком, хотя и в отдаленном будущем. Под «дополнительными направлениями север-юг» имеется ввиду привязка стран Балтии к газопроводам из Норвегии и из Средиземноморья.
По настоящее время страны ЕС, по данным еврокомиссии, импортируют 42% всего газа, треть всей нефти и четверть всего угля из России. По оценкам Брюсселя, к 2030 году Европа вообще будет почти полностью зависеть от импорта газа – ей придется закупать за рубежом 84% всего необходимого газа против 61% в настоящее время.
Если верить документу, то ЕС готов даже пригласить Россию «использовать запланированный каспийский трубопровод», но не говорит, на каких условиях. По мнению же России, его строительство нерентабельно, поскольку продиктовано не экономической необходимостью, а чисто политическими мотивами. Это правда.
Последний документ ЕС – показательная вещь. Весь новый договор о партнерстве и сотрудничестве нужен в первую очередь ЕС для жесткой регламентации именно энергетической части наших отношений: кто, у кого, сколько, на каких условиях, на каких рынках может покупать, продавать, транспортировать газ, нефть, энергию. Все это отсутствовало в истекшем соглашении. Ясно, что гнать газ из Ливии в Европу будет гораздо дороже, чем из России. Туркмения же пока связана договорами с Москвой о прокачке своего газа именно через газпромовские трубы. Так что намек ЕС на то, что он может, «если что» обойтись и без России, не совсем убедителен. Но, похоже, споров на энергетическом фронте «партнерства» между Москвой и Брюсселем будет еще больше.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
