Решение принято. Обсуждать, кто больше прав, кто больше виноват – поздно; это теперь дело историков. Время думать о цене вопроса. О той внутренней логике, которая сама собою, помимо воли участников действа, будет формировать российскую политику в ближайшие годы. И о том, можно ли на эту логику влиять, спокойно перенаправляя ход событий в иное русло?
Так, принимавшие решение об аресте Ходорковского (который вовсе не был ангелом и за Думу, конечно же, боролся), думали о конкретной политической цели и некоторых экономических последствиях. Но сказав А, пришлось говорить и Б. Начался повторный передел. Раздербанивание ЮКОСа положило начало тотальной коррумпированности силового клана. Она, в свою очередь, повела к прекращению судебной реформы, к уничтожению рискованных демократических процедур внутри страны, к обострению внешней ситуации. Поскольку процедуры могут обернуться потерей власти и тюремным сроком. А Штаты на примере Адамова и Бородина показали путинским элитам, что раки все-таки зимуют, и никто не забыт, ничто не забыто… И далее – вниз, под уклон, по узкому коридору.
Логика, возобладавшая во внутренней политике после признания Юго-Осетии и Абхазии, есть логика имперской компенсации. Империей нам больше не бывать, но компенсировать «главную геополитическую катастрофу» 20 века попробуем. Грозя оружием, бросая вызов сильнейшим державам, пытаясь расколоть Европу и намекая на газовый вентиль. Ничего специально плохого или специального хорошего в такой политике нет. Америка грозит, бросает, пытается и намекает; пока что все ей сходит с рук, хотя Ирак уже обозначил предел возможностей и для нее. В одни эпохи такая политика возможна и подчас необходима, в другие опасна и чревата катастрофой. Когда возможна? Когда, во-первых, посильна; когда, во-вторых, нужна. Для будущего страны, для детей. Когда опасна? Когда ведет к надрыву и вгоняет страну в пике.
Главная державная задача России в 21 столетии – осмысленное удержание существующей территории, обустройство жизни собственных граждан и спокойное возрастание в разумной силе. Мы растратились в 20-е столетие, распылили себя на лагеря, гражданские войны, голод и затяжное удушение коммунистической идеологией. Во всех сферах, во всех областях. От культуры и до экономики. И сейчас, если думаем о собственных детях больше, чем о своих подсознательных комплексах, обязаны сосредоточиться на саморазвитии. Противостоять другим подчас необходимо, но только в той мере, какая продиктована необходимостью внутреннего обустройства. Так поступает Китай; он, конечно, красный, государственнический и жестокий, но в одном безусловно прав: никаких непосильных вызовов внешнему миру, никаких открытых покушений на чужое, никакой мальчишеской попытки меряться мускулами с могучими конкурентами, тяфкать и грозно прыгать вокруг слона. Ссориться только в том случае, если лезут в его собственные дела, вглубь Китая. А так – расти. Расти. Расти. Когда он вырастет – тогда и предъявит к оплате счета. Нам от этого будет не легче; но сейчас речь о другом: о том, что для себя Китай выбрал единственно разумную тактику. Называется хомут по шее. Между разумным расчетом и сдачей позиций – гигантская разница. Сдает позиции трус. Считается с возможностями – умный. Безрассудно бросается на амбразуру лишь полный дурак.
Какая проблема для нас важнее – будут ли абхазы жить отдельно от Грузии, сможет ли Крым выскочить из Украины, или то, будут ли российские самолеты соединять нашу разнородную страну воедино? Боюсь, что проблема Эйр Юнион, обозначившая географический предел существования единой России, куда важнее и куда серьезнее, чем вопрос о том, отправит ли Багапш дипмиссию к признавшему его Хамасу. Топливный кризис крупнейших авиакомпаний в стране, добывающей нефть (и до сих пор удерживающий самые высокие в мире цены на внутренние авиаперелеты); в стране, вытянутой вдоль часовых поясов, - этот кризис имеет к настоящему и будущему несоизмеримо большее отношение. Лидерство без дилерства сегодня невозможно; первое является следствием второго. Но в ближайшее время нам предстоит заниматься не предотвращением топливных кризисов, а созданием югоосетинской экономики на пустом месте, в глубокой исторической воронке, на территории, отвыкшей ежедневно работать. Не по своей вине, но никому от этого не легче. И то, как ревниво будут смотреть на эти траты в стагнирующем, недополучившем свое Дагестане, какие мысли будут безмолвно крутиться в головах недавних горцев, спустившихся в долину и не могущих найти работу, как будут реагировать на происходящее ингуши –отдельная тема. Но ее никак не обойти.
Вопрос. Может вынужденно возобладавшая логика быть внутренне изменена – без потрясения основ, без краха внутренней политики и ощущения проигрыша? Изменена – уже не знаю, а пригасить ее пока реально. Если мы сумеем каким-то образом объяснить северным осетинам, почему не хотим аннексировать территорию, на которой проживают южные; признать признали, что уж делать, а включать в состав России – нет. Если сумеем отделить политику от экономики и предъявим миру либеральную экономическую политику – на фоне вполне военизированной внешней. Например, символически отпустив Ходорковского в обмен на отказ от политической борьбы. Прекратив двусмысленную игру с отказом от вступления в ВТО. Отказавшись от прокурорских методов управления бизнесом. Особенно глобальным. И после этого начав аккуратно наращивать политику обустройства, столь же аккуратно ослабляя политику имперской компенсации. Понимая, что это рискованный путь. Возможный при одном при условии: элиты хотят, а народ допускает переход от эйфорической истерики победы непонятно над кем и во имя чего – к труду со всеми сообща, заодно с правопорядком и ради внутреннего роста, а не ради внешнего громокипения.
Да, нынешний Запад чем-то напоминает Ходорковского образца 2003 года. Тоже не ангел, тоже глашатай правильных понятий, уверенный, что лояльность можно купить за деньги и преференции, а нет, так взять угрозой. Да, реакция на происходившее (до подписания последнего указа; после него никакая другая немыслима) была заведомо односторонней. России предъявляли справедливые претензии за армейскую художественную самодеятельность и обещали строго наказать. А Грузии сулили только помощь – спокойно признавая, что Саакашвили отдал приказ о начале военных действий. Так Ходорковский по-взрослому ругался с Путиным и давал денег Зюганову. Будучи, конечно же, антикоммунистом. Понятно дело, Запад не посадишь; он же памятник. Памятник великих европейских ценностей, разменянных на бюрократические интересы. Посадить его нельзя, но изолировать можно. Только не его, а себя. И далее – по узкому коридору.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
