Никита Петров, специально для РИА Новости.
Российское министерство обороны официально уведомило штаб-квартиру НАТО в Брюсселе о полной приостановке военного сотрудничества с аналогичными структурами Североатлантического альянса. А перед этим такие уведомления получили военные ведомства Норвегии, Эстонии и Латвии. Это означает, что все запланированные на этот год мероприятия с участием подразделений российской армии и военных контингентов стран НАТО и их партнеров отменяются или откладываются.
Фактически замораживаются. Хотя информации о том, что отношения между Москвой и Брюсселем разрываются, как это было в марте 1999 года после начала бомбардировок авиацией альянса столицы Сербии - Белграда, когда из российской столицы в 48 часов были выдворены официальные представители НАТО, пока не поступало.
Министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил в минувший четверг на брифинге в Москве: «мы не собираемся хлопать дверью, и они держат дверь открытой. Здесь все зависит не от нас, а от приоритетов, которые выберет НАТО». По его словам, России не больше, чем НАТО, нужно это сотрудничество. А альянсу в большей степени нужна партнерская поддержка со стороны РФ. Особенно в том, что касается международной операции в Афганистане, «где решается судьба альянса». Здесь «помощь России для НАТО является критической», отметил глава МИД.
Конечно, было бы большим упрощением считать, что отношения между Москвой и Альянсом ухудшились только после начала российской операции по принуждению к миру грузинских агрессоров, которые обрушили на мирный югоосетинский город Цхинвал и его окрестности тысячи бомб и снарядов, убивали ни в чем неповинных женщин, детей и стариков, российских миротворцев, выполняющих свою благородную миссию в этом неспокойном кавказском регионе. Они давно уже были в достаточно критическом состоянии, особенно после того, как Брюссель и государства, которые входят в НАТО, не исключено, что под влиянием Вашингтона, не захотели прислушаться к российской озабоченности о несправедливом распределении квот на тяжелое вооружение по ДОВСЕ, которое произошло после исчезновения Организации Варшавского договора, распада Советского Союза и вступления бывших соцстран и республик СССР в Североатлантический альянс.
Брюссель чувствовал себя комфортно, имея суммарное преимущество на основных направлениях ТВД по танкам, боевым бронированным машинам, крупнокалиберной артиллерии, самолетам и вертолетам, а, кроме того, «серые зоны», не подпадавшие ни под какие инспекции. Там можно было разместить любое количество вооружений, и не оглядываться на ДОВСЕ. Он не собирался обращать внимание на недовольство Москвы. К чему это привело, мы все знаем. ДОВСЕ умер, похоронив меры военной транспарентности и доверия в Европе.
Другой особо раздражающий момент в отношениях между Москвой и Брюсселем возник по поводу перспектив принятия в альянс Украины и Грузии. НАТО с настойчивостью, достойной лучшего применения, начало затягивать Киев в собственные структуры, несмотря даже на то, что абсолютной большинство украинского народа категорически против вступления страны в эту военно-политическую организацию. Во-первых, нейтральный статус Украины закреплен в конституции государства. А, во-вторых, в правилах самой НАТО записано, что никого нельзя принять в альянс, если такой шаг не поддерживает население. Но что для Брюсселя законы и правила, если они противоречат политической и военной целесообразности?!
Еще более поразительной выглядит картина в отношениях с Грузией. Брюссель не останавливает даже то, что у страны серьезные конфликтные отношения со своими бывшими автономиями, которые неоднократно страдали от вторжения грузинских войск, подвергались этническим чисткам и теперь считают себя независимыми территориями. Не смущает руководство НАТО и воинственная риторика официального Тбилиси, который постоянно грозился силой решить свои территориальные проблемы.
Страны альянса и их партнеры даже усиленно вооружали грузинскую армию, тренировали ее контингент, выделяли немалые средства для содержания этих войск и на их боевую подготовку. Чем это закончилось, тоже все знают. В нарушение всех международных договоренностей грузинская армия по приказу своего президента Михаила Саакашвили вероломно вторглась в зоны ответственности миротворческих сил, разъединяющих враждующие стороны, и совершила беспрецедентный акт агрессии и геноцида против мирного населения Южной Осетии, в ходе которого погибло более двух тысяч российских граждан, был разрушен экономический потенциал республики, сожжена вся социальная инфраструктура, жилье людей.
Законное право России на вооруженную защиту своих миротворцев и граждан было признанно Брюсселем чрезмерным и получило резкое осуждение на саммите министров иностранных дел государств-членов альянса, созванном, кстати, по требованию США (и это после того, что сам альянс натворил в столице и городах бывшей Югославии – Н.П.). А перед этим Вашингтон наложил вето на просьбу России и проведении внеочередного саммита Совета Россия-НАТО, где российский посол в альянсе Дмитрий Рогозин собирался рассказать партнерам об истинной, не искаженной пропагандистами из некоторых западных телекомпаний и СМИ картине того, что произошло в Южной Осетии. И возникает закономерный вопрос – зачем нужен этот Совет Россия-НАТО, созданный, как утверждалось в Брюсселе, для того, чтобы Москва и ее партнеры по альянсу без давления извне могли свободно обменяться собственным мнением по тому или иному острому вопросу? Что бы там, наконец, не было так, как до этого - в Совместном постоянном совете, где 26 стран НАТО выступали единым фронтом против одной России?
Но, видимо, честный и непредвзятый партнерский разговор и равноправное сотрудничество с Москвой некоторых руководителей альянса не устраивает. Они предпочитают политику конфронтации и ультиматумов. Что ж, России есть чем ответить на него. Тут действительно, как сказал Сергей Лавров, НАТО нужно России ровно настолько, насколько Россия нужна НАТО. Ни больше и не меньше.
Программы, по которым сотрудничает Москва с альянсом, разработаны с учетом интересов всех партнеров. Здесь и проблемы военного реформирования, и борьба против терроризма, обмен военными делегациями, обучение афганских и центральноазиатских ведомств навыкам антинаркотической борьбы, противоракетная обороны театра военных действий (ПРО ТВД – не путать его с американской ПРО в Восточной Европе – Н.П.), кризисное регулирование. В том числе и устранение последствий стихийных бедствий, борьба с распространением оружия массового поражения, ракетных технологий, незаконной миграции, спасение терпящих бедствие на море и много других. Есть у нас рабочие группы и комитеты по сотрудничеству в области контроля воздушного пространства, научного сотрудничества и экологической безопасности, создан постоянный механизм консультаций по глобальным политическим проблемам…
Сейчас многие из этих программ тоже могут быть подвержены заморозке. Но главное – серьезному риску подвергается сотрудничество России и НАТО в антитеррористической борьбе. Не только в регионе Средиземного моря, куда не дошел российский сторожевой корабль «Ладный», что должен был принять участие в международной операции «Активные усилия», но, в первую очередь, в Афганистане. Пока нет информации, что Москва запретила самолетам НАТО, перевозящим различные грузы для военного контингента альянса, воюющего в этой стране с талибами и «Аль-Каедой», перелет по своим воздушным коридорам из Европы в Центральную Азию. Нет пока и сведений о том, что приостановлена переброска таких грузов и по железнодорожным магистралям нашей страны. Не исключено, в Кремле ожидают и присматриваются, как отреагирует Брюссель на приостановку военного сотрудничества, на отказ от совместных учений и обмен запланированными военными делегациями. И только потом будет принимать решение о дальнейших шагах.
Выбор, увы, велик. Как в одну, так и в другую сторону. И мяч сейчас на стороне НАТО. Проверка ее политической и военной состоятельности проходит не только в Афганистане, но и в Европе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
