Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Что может помешать лидеру уважающего себя государства прибыть в Пекин на открытие Олимпиады вечером в пятницу? Получается, что три фактора. Импичмент, природный катаклизм или особое состояние умов общества (которое тоже, наверное, можно отнести к природным бедствиям: людям не нравится Китай, особенно в политическом плане).
Виктор Ющенко отменил свой приезд в Пекин в последний момент из-за наводнения на западе Украины. В тот же день (в среду) стало известно, что в Пекин не поедет президент Пакистана Первез Мушарраф. Коалиция Пакистанской народной партии и Мусульманской лиги Пакистана (Наваз) провели во вторник заседание, на котором решили, что президента можно и нужно отстранить от должности. Сам Мушарраф, понятно, собрал совещание своих сторонников (вместо того, чтобы лететь в Пекин) и решает теперь, как бороться с угрозой.
Какое отношение имеет к этому Олимпиада? Вполне возможно, что прямое. Мушарраф теперь выглядит как человек, дела которого настолько плохи, что он даже не способен оказаться в самой, возможно, высокопоставленной компании лидеров во всей мировой истории. И это удар по его престижу и вообще по политическим позициям.
То есть китайской дипломатии каким-то образом удалось создать эффект, когда «нельзя не приехать» на это великосветское... точнее, самое престижное высшее дипломатическое мероприятие в мире за последние годы. Достаточно вспомнить недавние попытки погасить олимпийский факел на территории Европы; достаточно вспомнить события 1980 года - попытки бойкотировать Олимпийские игры в СССР - и мы видим, что у Китая получилось не просто то, что не удалось СССР, а нечто куда большее. Это уже не спорт. Это глобальная политика.
Всего в Пекин съезжается 205 команд (и 16 тысяч спортсменов), что интересно, с учетом того, что стран в мире - по списку членства в ООН - 191. И это, кстати о бойкоте, самые мощные, самые представительные игры за всю олимпийскую историю.
Но при этом в пекинском аэропорту, выполненном в виде покрытых чешуей спин нескольких громадных драконов, приземляется 110 ВИП-рейсов, и ожидается 80 лидеров государств. И это не только Джордж Буш, Владимир Путин, Шимон Перес или Нурсултан Назарбаев - в списках гостей принцесса Анна (Соединенное Королевство), Великий Герцог Люксембургский Генри Альберт, наследник датского престола Фредерик, катарского - шейх Тамим... И еще такая невысокая ростом личность, как Генри Киссинджер, спланировавший в середине 70-х взаимное признание США и тогда еще коммунистического Китая.
Вокруг этого ВИП-десанта ходит множество слухов, в частности о том, кто и кого будет охранять. 600 охранников из США - это понятно и знакомо, но куда интереснее выглядят три бригады элитной охраны из Китая, всего не более 100 человек. Отбирали эту команду по особым способностям, которые не снились и Джеки Чану, ныне - голливудскому китайцу. Ходят также слухи, что китайская армия выведет на улицы Пекина особые войска, то есть военнослужащих женского пола и приятной внешности, при этом весьма компетентных в исполнении задач. Но такие сведения уже из серии неподтвержденных.
Конечно, в этом паломничестве лидеров в Пекин немалую роль сыграл президент США Джордж Буш. Все-таки Китай еще не стал первой экономикой и первой державой мира - до этого надо потерпеть короткое время, а пока что номер один - это США, и на Америку смотрят, прежде чем принимать решения. Никогда всерьез не оставлявший никаких сомнений в своем предстоящем прилете в Пекин Джордж Буш в среду находился в столице Южной Кореи Сеуле и ел там на официальном банкете говядину двух сортов, южнокорейскую и американскую. Именно говядину, потому что издерганное переменами в Азии и мире южнокорейское общество весь свой антиамериканизм, все недовольство «проамериканским» президентом Ли Мен Баком сконцентрировало на вопросе о разрешенном президентом Ли импорте американского мяса. Хотя реальные причины для нервной реакции, конечно, другие. Как будет выглядеть мир, в котором США и Китай какое-то время будут сосуществовать как равные партнеры, а дальше все будет еще сложнее? Что в таком мире делать Южной Корее, Японии и другим странам? Как приспосабливаться к своей менее значительной роли?
А как быть европейцам, которые чуть ли не вынудили лидеров некоторых из своих государств не приезжать в Пекин, чтобы преподать китайцам урок европейских ценностей? Кто в итоге кому и что преподал? И что делать дальше Европе, чтобы не стать маргинальным регионом мира?
Вряд ли общение 80 ВИПов в Пекине выльется в полноценную международную встречу, где будут обсуждены все эти нарастающие вопросы. Хотя многие встретятся со многими, и что-то обсудят. И все же главным получится демонстрационный эффект, которого без сомнения добивались китайские лидеры. А именно, эффект «олимпийских игр высокого уровня с особыми чертами» - это из понедельничного, как бы итогового перед открытием, выступления китайского лидера Ху Цзиньтао. «Мы также надеемся, что через игры мы покажем искреннее желание китайского народа... быть вместе с остальным миром в построении блестящего будущего», добавил он.
В общем, он мог бы даже этого не говорить, потому что эффект в любом случае таким и будет. Как от самой Олимпиады, так и от несравненного умения китайцев тщательно готовить подобные мероприятия.
И еще один номер предстоящей программы может произвести эффект неожиданной силы. Помнится, от Олимпийских игр в Барселоне 1992 года в истории осталась песня «Барселона» (и одноименный диск) Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье. В этот раз готовится дуэт знаменитой Сары Брайтман и ее не менее знаменитого (на родине) коллеги Лю Хуаня. Музыка и слова хранятся в обстановке тотальной секретности. Хотя в просторечии называться песня будет наверняка просто «Пекин».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
