Андрей Кисляков, политический обозреватель РИА Новости.
Этот вопрос можно было бы отнести к разряду риторических. Однако это и есть одно из слабых звеньев отечественного оборонно-промышленного комплекса (ОПК).
В середине июня начальник Генерального штаба российских Вооруженных Сил генерал армии Николай Макаров, обращаясь к участникам парижской выставки вооружений «Евросатори-2008», заявил, что «с 2011 года мы будем формировать новую программу вооружений до 2020 года...». По мнению генерала, эту программу следует максимально скоординировать так, чтобы она «комплексно развивала российское вооружение и технику».
Свою главную задачу в Париже Николай Макаров определил - «посмотреть, как двигается весь мир, чтобы в минимальной степени ошибиться, а развиваться именно на том пути, который будет востребован в 2020-2030 годы».
А мир в лице, скажем, Европы двигается по пути наращивания военно-технической международной кооперации вместо того, чтобы разрабатывать и производить новые системы оружия каждой страной в отдельности. Так, уже почти 10 лет в Европе существует Объединенное агентство по закупке вооружений (OCCAR).
Это позволило объединенной Европе с начала нового тысячелетия перейти на новый способ закупки, в частности, авиационной военной техники. Например, контракт на приобретение 196 военно-транспортных самолетов А-400М для вооруженных сил восьми государств, подписанный в Брюсселе в декабре 2001 г., заключался не между фирмой-производителем и каждой страной в отдельности, а между компанией «Эрбас Милитари» и OCCAR.
Еще более тесное сотрудничество осуществляется в Европе в космическом направлении. Европейское космическое агентство ЕКА координирует национальные программы всех стран - участниц космической деятельности.
Не секрет, что наш ОПК сегодня во многом зависит от предприятий, находящихся с недавних пор на территории Украины. Так, двигатели для маршевых ступеней боевых стратегических и конверсионных ракет-носителей производятся на заводах Днепропетровска. Причем, до сих пор нареканий на работу украинских предприятий практически не было.
Ясно, что внутриевропейское военное сотрудничество, крепко переплетенное с отношениями внутри НАТО - это одно, а кооперация российских оборонщиков с украинскими предприятиями, которые «вдруг оказались на чужой территории» - совсем другое. Тем не менее, реалии сегодняшнего дня таковы, что большая часть оборонной продукции России производиться теперь за рубежом.
В средине июня российский премьер-министр Владимир Путин потребовал в ближайшее время покончить с зависимостью от Украины в области авиа-ракетного двигателестроения. Речь в данном случае идет о налаживании выпуска на российских предприятиях двигателей для стратегических крылатых ракет воздушного базирования Х-35, Х-55 и Х-59М, производимых сегодня на Украине.
Понять российского премьера не сложно. Неопределенность политики Украины, связанная с возможным вступлением в НАТО плюс частая антироссийская риторика, заставляют российское руководство подумать о независимом военно-техническом производстве.
Только, так ли уж необходимо спешить? Ведь предприятия, работающие по российским заказам, находятся в восточных областях Украины, население которых и слышать не хочет о членстве в Атлантическом альянсе. А без поддержки этой наиболее развитой в промышленном отношении территории серьезно говорить о скором приходе НАТО на Украину вряд ли возможно.
Независимость в области производства вооружений - дело хорошее. Но и партнерство - вещь нужная. Тем более, разорви мы отношения по крылатым ракетам, вероятнее всего затрещат и контракты на производство комплектующих для двигателей стратегических межконтинентальных ракет РС-20 «Сатана» - основы российских ядерных сил сдерживания наземного базирования. Под вопросом может оказаться и российско-украинская кооперация по международной космической программе «Морской старт» и многое другое.
Впрочем, отвлечемся от вопроса, нужно ли нам самостоятельно производить всю гамму современных вооружений в потребных объемах и высокого качества. Просто посмотрим, готов ли российский ОПК к такому шагу.
«...Треть предприятий ОПК имеет отрицательные финансовые показатели или находятся накануне банкротства. Еще треть еле-еле сводит концы с концами. И только треть - относительно успешные», - заявил в конце июня зампредседателя комитета Госдумы по обороне Михаил Бабич. Говоря о производстве непосредственно, парламентарий откровенно заметил, что «процесс производства современных систем вооружений и военной техники четвертого и пятого поколений занимает иногда несколько лет, и без решения этих проблем ни о каком бизнесе, планировании, привлечении инвестиций, модернизации производства не может быть и речи».
Насчет «нескольких лет» Бабич высказался весьма оптимистично. Ведь пример производства, скажем ракетно-зенитных комплексов С-400 и «Панцирь-С1», предназначенных дл отражения воздушно-космического нападения, заставляет говорить уже о десятке лет, как минимум. При этом характерно следующее замечание вице-премьера правительства Сергея Иванова в отношении сроков производства «Панциря». Он обратил внимание на совещании в Туле в конце марта, что сроки исполнения контрактов на поставку этого комплекса, заключенных тульским «Конструкторским бюро приборостроения», неоднократно переносились. В основном это связано с тем, что разработчик и производитель «не довел до логического конца свои договорные отношения с предприятиями кооперации, поставщиками».
Может быть, не следует, в таком случае спешить рвать с украинскими предприятиями, тем более, что и международный опыт производства вооружений говорит о пользе межнациональной кооперации?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
