«С уходом из жизни Чингиза Айтматова ушла эпоха», - таков был лейтмотив откликов в России на смерть великого писателя. Он скончался 10 июня и был похоронен на мемориальном кладбище в Бишкеке, где лежит и его отец, репрессированный в сталинские годы.
«Уже двадцать лет сборной России не удавалось на чемпионатах Европы повторить успех нашей команды образца 1988 года под руководством Валерия Лобановского», - постоянно звучащая в СМИ фраза о победах россиян на Евро-2008.
Айтматов, как известно, был киргизским советским писателем, а в «пришедшую» эпоху - послом суверенной Киргизии в Брюсселе. Лобановский был украинским советским тренером, играли в той нашей команде преимущественно граждане УССР, а в новые времена он тренировал украинские команды, конкурировавшие с Россией на международных соревнованиях.
Так ушла та эпоха или осталась? И что пришло ей на смену?
Один из возможных ответов на эти вопросы дает творчество и судьба Чингиза Айтматова последних лет жизни.
Он был другом нашей семьи чуть не с конца 50-х годов прошлого века. «ХХ век. Конец 1962 года. А, правда, ведь скоро конец года», - датировал он посвящение моим родителям в одной из ранних своих книг (см. фото). Соответственно, я тоже помню его с мальчишеских лет и когда уже в моем зрелом возрасте у нас возникали какие-то дела, ловил себя на том, что называю его попеременно то «Чингиз Торекулович», то «дядя Чингиз».
Дела же у меня с ним возникали вот какие.
В 2005 году я редактировал раздел «Мнения и комментарии» в газете «Известия» и обращался к Айтматову за оценками бурных событий, происходивших тогда в Киргизии. В начале 2006 года он неожиданно позвонил мне сам и спросил, не могу ли я поспособствовать публикации в «Известиях» отрывков из его нового романа «Когда падают горы (Вечная невеста)». В «Известиях» я тогда уже не работал, но, поскольку роман мне понравился, формат такой в газете существовал, а имя Айтматова, казалось, говорит само за себя, отправил рукопись в редакцию. После многочисленных напоминаний с моей стороны, до меня был доведен отказ. Честно сказать, у меня не хватило духу сообщить об этом классику мировой литературы, тем более что сам он, позвонив один раз, напоминать не стал. Он понимал эпоху и относился к ней соответственно.
Роман был напечатан в негламурном журнале «Дружба народов» (№7, 2006) и особого резонанса не вызвал.
Между тем, вещь, на мой взгляд, удивительная. В центре действия, которое происходит в наши дни в Киргизии, публицист и писатель из тех, кого в горбачевские времена называли «прорабами перестройки» и кто своим пламенным словом приближал свободу. Лично у него в новой жизни все в порядке: он востребован в СМИ, его приглашают на международные конференции, он на короткой ноге со спонсорами. Изменилась, впрочем, природа его труда: из властителя дум он превратился в работника сферы обслуживания. Его антипод в романе в советские времена был заурядным актером местного театра, теперь же превратился в воротилу шоу-бизнеса, который, кажется, не просто зарабатывает деньги в этой сфере деятельности, но и мстит ушедшей эпохе за то, что не нашел в ней признания.
Душевная сумятица главного героя происходит на социально-бытовом фоне победного шествия массовой культуры, с одной стороны, а, с другой, на фоне многокилометровых очередей выстроившихся на подъездах к Бишкеку молодых людей с табличками «Ищу работу». Его собственные земляки из высокогорного аила настолько осатанели от нищеты, что одни из них выставляют на рыночные торги родную природу, которую в несвободные, но сытые советские времена буквально обожествляли, другие же готовы заняться бандитизмом, идеологически обосновывая его стремлением исправить несправедливости глобализации.
Не дело пересказывать в колонке содержание романа. Его нужно читать. И тогда за киргизским бытом с его экзотическими пейзажами многие из нас во всех без исключения бывших советских республиках узнают и собственные - очень разные - жизненные траектории последних двадцати лет, и современную жизнь своих суверенных стран и народов.
И вот еще о чем я подумал, перечитав «Когда падают горы» уже после смерти Чингиза Айтматова. Все предыдущие крутые переломы нашей истории - будь-то революция или гражданская война, индустриализация и коллективизация, сталинские репрессии, Великая Отечественная война, хрущевская оттепель и сменивший ее брежневский «застой» - тут же, по горячим следам, рождали целые пласты великой литературы. А много ли вы вспомните произведений, в которых всерьез осмысливались бы свершения и трагедии перестроечной и постперестроечной эпохи? А ведь интеллигентов, подобных айтматовскому герою, по которым прокатилось «Либеральное Колесо», явно никак не меньше, чем тех, кто, вдохновляясь великими социалистическими идеалами, творил Февральскую и Октябрьскую революции 1917 года, а затем пал жертвой собственной победы.
... Зато наутро после футбольной победы над Голландией, получил письмо от друзей из Киева: «Весь жилмассив орал, как будто выиграли украинцы, а не россияне». Так ушла все-таки эпоха или нет?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции