Насколько эффективной будет встреча президентов России Дмитрия Медведева и Грузии Михаила Саакашвили, и каковы будут ее итоги? На этот вопрос РИА Новости ответили эксперты:
У Грузии и России одна единственная проблема - конфликты в Абхазии и Южной Осетии. Других серьезных проблем в наших взаимоотношениях нет, все остальное второстепенное. Все можно было бы решить рассмотреть, проанализировать, но при условии, что в разрешении этих конфликтов появится какой-то разумный прогресс. Что, к сожалению, не только не имеет места, а за последний месяц произошел явный регресс, опасный, загоняющий еще глубже разрешение конфликтов и, в целом, наши двухсторонние проблемы.
Когда появились проблемы в Абхазии и Осетии, НАТО и в помине не было. Грузия по мере углубления и осложнения этих проблем и из-за неоднозначной политики России отходила в сторону НАТО в поисках поддержки. Если бы в свое время были найдены пути разрешения этого конфликта, никакой надобности у Грузии искать поддержку где-то там далеко от Грузии не было.
К сожалению, Россия своей двуликой политикой в отношении Абхазии оттесняла Грузию от себя, Грузия отходила от России в той степени, в какой Россия отталкивала от себя. После вооруженного конфликта в Абхазии Грузия полностью взяла курс во внешней ориентации на Россию в надежде на то, что Россия поможет мирному разрешениию конфликта и возвращению Абхазии в лоно Грузии. Грузия в 1993 году вступила в СНГ, она присоединилась к договору о коллективной безопасности в рамках СНГ, подписала соглашение о размещении российских военных баз на территории Грузии сроком на 25 лет. Для ратификации в парламенте этого соглашения Грузия просила выполнения у российской стороны двух вещей: оказать реальную помощь, первое, в урегулировании конфликта в Абхазии и, второе, в строительстве вооруженных сил Грузии.
Парламент выжидал два-три года, но ни то, ни другое не было осуществлено.
Отношения с НАТО начали выстраиваться уже во второй половине девяностых годов.
Когда мы увидели, что ничего не происходит, мы больше и больше теряем Абхазию, мы начали в отчаянии искать поддержку на Западе. В 1998-99 годах предлагали России своеобразный нейтральный статус Грузии, и в этом плане нам помогал Евросоюз выработать концепцию для Южного Кавказа, даже был подготовлен проект, который назывался пакт стабильности по Южному Кавказу, который подразумевал коллективную ответственность больших игроков - России, США, Евросоюза, Турции. Тогда Россия отказалась от этого, посчитав, что это какой-то маневр, чтобы увести Грузию на Запад. Вот этот нейтральный статус тогда Россия не приняла.
Россия самокритично должна подойти к ситуации сложившейся в наших отношениях, понять позицию Грузии, которая единственное что требует - это восстановление территориальной целостности. Наши амбиции дальше наших границ не уходят. Но и грузинская сторона должна самокритично подойти к сложившимся отношениям, мы тоже много допустили ошибок, и я знаю, когда эти ошибки были допущены. Надо думать о сегодняшнем дне, завтрашнем и прекратить ту политику, которая разрушает на корню нашу вековую дружбу.
Очень часто мы были свидетелями того, когда представители политических элит только тем и занимались, что, предотвращая опасность со стороны оппонентов, угрожали им еще более разрушительным ответом. С обеих сторон чувствовались какие-то комплексы, где-то перегибали палку, где-то, может быть, переоценивая свои возможности, не рассчитали соотношение кнута и пряника.
Как обычно бывает, создавшейся ситуацией мастерски воспользовалась та сторона, в интересах которой и было формирование политического курса именно в таком ключе.
Поэтому я не думаю, что в ближайшем будущем реально возможно все изменить. Для этого должно пройти время, чтобы страсти успокоились, схлынули, чтоб мы смогли сделать соответствующие выводы, ориентироваться на будущее, руководствоваться прагматическими подходами.
От первой встречи Медведева и Саакашвили зависит немало. Учитывая то, что напряженность в российско-грузинских отношениях достигла критической точки, перед ними стоит сложнейшая задача - повернуть вспять те процессы, которые уже запущены, а главное, заложить основу смены политического курса. И, прежде всего, они должны убедить в необходимости этого свое ближайшее окружение.
Но это, в первую очередь, будет зависеть не от взаимоотношений России и Грузии, а от взаимоотношений, возникших в самой российской политической среде. Сейчас, наверное, идет борьба за то, кто будем самым влиятельным: президент, премьер или другие структуры, допустим, генералитет. С избранием нового президента это все сызнова должно строиться и по результатам этого строительства можно будет судить о шагах России, предпринимаемых в международной сфере.
